В 1929 году Пассова назначили уполномоченным 1-го отделения контрразведывательного отдела ОГПУ. В сентябре 1930-го перевели в особый отдел, где он работал до марта 1938 года. Принимал участие в следственной бригаде, которая после убийства Сергея Мироновича Кирова сооружала в Ленинграде липовые дела. Летом 1937 года он получил орден Ленина.
Старший майор госбезопасности Пассов был совершенно неопытным в разведывательных делах и не успел получить этот опыт, поскольку не проработал в 5-м отделе и пяти месяцев.
23 октября 1938 года нарком Ежов доложил Сталину:
«Направляю показания Дмитриева Д.М., занимавшего до ареста должность начальника управления НКВД по Свердловской области, а до этого долгое время работавшего в центральном аппарате НКВД в экономическом управлении…
Дмитриев назвал большое количество участников заговора в НКВД».
Среди них был и начальник иностранного отдела Пассов.
«Пассов, — сообщил Ежов, — нами вчера арестован».
Какие же показания на Пассова заставили дать уже сидевшего в тюрьме комиссара госбезопасности 3-го ранга Дмитрия Матвеевича Дмитриева, депутата Верховного Совета СССР, награжденного орденами Ленина и Красного Знамени?
«Пассов, — говорится в протоколе допроса, — вместо живой практической работы по белым, по офицерству, по выявлению посылок РОВСом своей агентуры в СССР, намеренно занимался так называемым легендированием, которое создавало внешнюю видимость против-белой работы, чтобы скрыть подлинные базы белых на территории страны, а сигналов об этом было сверхдостаточно.
Пассов вместе с Гаем (бывший начальник особого отдела. — Л. М.) широко утверждали, что РОВС у них в кармане, так как в его составе, в Париже, имеется ценная агентура, обеспечивающая возможность знать все поползновения штаба белых против СССР… Это была намеренная ложь, имевшая своей целью обмануть личный состав аппаратов Особых отделов и парализовать его активность в работе против белых…»
В реальности советская разведка располагала очень широкой агентурной сетью в среде белой эмиграции, особенно в Российском общевоинском союзе и действительно знала все, что там происходит…
Пока шло следствие, Пассова привлекли к сотрудничеству с особым бюро при наркоме внутренних дел, которое разрабатывало учебники для Центральной школы НКВД и межкраевых школ ГУГБ НКВД.
В результате большого террора был уничтожен практически весь преподавательский состав учебных заведений НКВД, и руководители наркомата разрешили использовать оперативный опыт арестованных чекистов… Наверное, это вершина чекистского лицемерия: всем понятно, что арестованный вовсе не враг, опытом его можно воспользоваться. Но он все равно подлежит уничтожению.
Арестованный Залман Пассов трудился над учебником закордонной разведки, а его бывшие коллеги готовили ему смертный приговор. 15 февраля 1940 года Пассова расстреляли.
После ареста Пассова обязанности начальника разведки временно, с 6 ноября по 2 декабря 1938 года, исполнял Павел Судоплатов, который прославился, убив украинского националиста Евгена Коновальца. Судоплатов, родившийся в Мелитополе, рано остался без родителей и ничему не учился. Совсем юным человеком его на Украине взяли в органы госбезопасности, потом перевели в Москву, в отдел кадров ОГПУ. В 1932 году перевели в иностранный отдел, где он быстро рос в должности.
Но начальником разведки его все-таки не утвердили, о чем он, конечно, жалел, не зная, что ему выпала более счастливая судьба, чем большинству его коллег, которых расстреляют. В пятьдесят третьем его посадили как подручного Берии, но он выйдет из заключения и проживет до 1996 года, чуть-чуть не дотянув до девяностолетия.
Владимир Деканозов
Сердечный прием у Гитлера
После периода массовой чистки 2 декабря 1938 года иностранный отдел обрел нового руководителя. Им стал один из приближенных Берии — Владимир Деканозов.
Владимир Георгиевич Деканозов родился в июне 1998 года в Баку в семье контролера нефтяного управления. Он был достаточно образованным человеком — окончил Тифлисскую гимназию, два года учился на медицинском факультете Саратовского, затем Бакинского университетов.
Летом 1921 года Деканозова назначили уполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом Азербайджанской ЧК, потом заместителем начальника экономического отдела. Там он и познакомился с Берией. В декабре 1922 года Деканозов стал начальником секретно-оперативной части Грузинской и Закавказской ЧК. Благодаря Берии он быстро делал карьеру и в 1931 году уже был начальником экономического отдела полномочного представительства ОГПУ по Закавказской Федерации и одновременно начальником отдела ГПУ Закавказья.
В конце 1932 года Берия сделал его секретарем ЦК компартии Грузии по транспорту, затем наркомом пищевой промышленности Грузии и, наконец, председателем республиканского Госплана. Переехав в 1938 году в Москву, Лаврентий Павлович взял надежного соратника с собой. 10 ноября решением политбюро Деканозов был назначен начальником разведки, 2 декабря получил спецзвание — комиссар госбезопасности 3-го ранга.
Но разведкой Владимир Георгиевич руководил недолго — ушел на повышение.
4 мая 1939 года с утра здание Наркомата иностранных дел окружили чекисты. К дипломатам приехали новый нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, нарком внутренних дел Лаврентий Берия, секретарь ЦК и начальник управления кадров Георгий Маленков. Они сказали Максиму Максимовичу Литвинову, девять лет руководившему дипломатическим ведомством, что он больше не нарком.
Руководителей отделов НКИД и старших дипломатов по одному вызывали в кабинет наркома, объяснив, что там заседает комиссия ЦК. За столом на главном месте расположился Молотов, справа от него сидел Деканозов, только что назначенный заместителем наркома иностранных дел, слева — Берия и Маленков. Молотов что-то записывал. Владимир Деканозов молчал. Маленков тоже не проронил ни слова. Берия внимательно слушал и высказывался. Он лучше других знал тех, кто предстал в тот день перед комиссией — на них в соседнем здании, где располагался НКВД, уже собрали материалы, и большинство будет вскоре арестовано.
13 мая 1939 года Деканозова уже постфактум освободили от обязанностей начальника разведки. В Наркомате иностранных дел Деканозов занял кабинет Бориса Спиридоновича Стомонякова, который в момент ареста стрелял в себя, но неудачно и попал в тюремную больницу. Спасая своего заместителя, Литвинов попросился на прием к Сталину. Понимая, чем рискует, твердо сказал:
— Я ручаюсь за Стомонякова.
Максим Максимович Литвинов знал своего заместителя еще по дореволюционной подпольной работе. Они вместе добывали оружие для боевых отрядов большевиков.
Сталин холодно ответил:
— Товарищ Литвинов, вы можете ручаться только за себя.
Стомоняков был уничтожен.
Дипломатов арестовывали прямо в новом кабинете Деканозова. Владимир Георгиевич с удовольствием помогал товарищам из НКВД.
