Накануне, 13 октября, ровно в полдень в здании клуба НКВД на Лубянке на собрании столичных коммунистов выступал Александр Сергеевич Щербаков с докладом «О текущем положении». Он сказал:
— За последнюю неделю наше военное положение ухудшилось. Бои приблизились к границам нашей области. Не будем закрывать глаза — над Москвой нависла угроза.
За пять дней сформировали двадцать пять отдельных рот и батальонов численностью одиннадцать тысяч человек.
14 октября командующий войсками Московского военного округа генерал Артемьев подписал приказ по войскам Московского гарнизона:
«В целях организации непосредственной прочной обороны города Москвы, приказываю:
1. Вокруг города Москвы создать оборонительный рубеж по линии: Ростокино, Лихоборы, Коптево, Химки, Иваньково, Щукино, Петтех, высота 180.4, Кунцево, Матвеевское, Никольское, Зюзино, Волхонка, Батракова.
2. Все работы по оборудованию и укреплению оборонительного рубежа возлагаю на организации Московского Совета.
3. Начальником оборонительного строительства назначаю зам. Председателя исполнительного комитета Московского Совета тов. Яснова М.В.
4. Устанавливаю срок окончания оборонительных работ к 20.10.41.
5. В первую очередь строить противотанковые препятствия (рвы, эскарпы, контрэскарпы, завалы), артиллерийские ДОТы, ДЗОТы и площадки. В последующем — пулеметные ДОТы, ДЗОТы и СОТы.
6. Начальником оборонительного рубежа гор. Москвы назначаю генерал-майора тов. Фролова С.Ф.
7. Для осуществления управления войсками в двухдневный срок сформировать штаб оборонительного рубежа гор. Москвы, согласно прилагаемого штата.
8. Оборонительный рубеж гор. Москвы разбить на пять секторов. В каждом секторе назначить начальника и комиссара сектора и ячейку управления, согласно прилагаемого штата.
9. Московскому Совету выделить из числа формируемых партийно-комсомольских батальонов в распоряжение начальника оборонительного рубежа гор. Москвы необходимое количество этих батальонов после того, как будут сколочены.
10. Артиллерийскую противотанковую оборону на основных направлениях организовать к 17.10.41.
Общее руководство всей артиллерией, расположенной в пределах гор. Москвы, кроме артиллерии ПВО, возлагаю на начальника артиллерии округа генерал-майора т. Устинова.
К этому же сроку на ОП сосредоточить два боевых комплекта.
11. Обеспечение питанием, санитарно-бытовым обслуживанием и автотранспортом возлагается на Московский городской Совет».
Вместе с ним поставил свою подпись член военного совета округа Щербаков. Без подписи члена военного совета приказы командующего были недействительны.
14 октября первый секретарь Дзержинского райкома Иван Фролов вызвал к себе заведующего орготделом Абрама Авдеевича Чудновского и взволнованно сказал, что немцы прорвали фронт и начали стремительное наступление на Москву. Решили: сегодня же ночью эвакуировать женщин, у которых маленькие дети, и мужчин-инвалидов. Был подготовлен и ночью отправлен из Москвы специальный эшелон… На случай отступления из Москвы работники райкома обзавелись винтовками, запаслись сухарями, воблой, кусковым сахаром…
Для обороны Москвы оставалось очень мало войск. Реальной силой, которую можно было немедленно использовать, явились батальоны, сформированные из добровольцев-москвичей. 15 октября на собрании партийного актива Москвы было принято решение формировать добровольческие коммунистические батальоны.
Первый секретарь обкома и горкома Александр Щербаков говорил:
— За последнюю неделю наше военное положение ухудшилось. Немцы забрали из оккупированных стран всех годных солдат, собрали все имеющиеся автомобили, танки, бронемашины, в том числе трофейные и старых образцов. Гитлер пошел на свою последнюю авантюру, все поставил на карту. Но не будем закрывать глаза — над Москвой нависла угроза.
Уже на следующий день москвичи записывались добровольцами. Вот воспоминание одного из них:
«16 октября в здании школы на Большой Почтовой улице я вступил в коммунистический батальон Бауманского района. Нас выдвинули на одно из самых опасных направлений возможного вражеского удара — на Ленинградское шоссе за Никольской больницей. Здесь тогда кончалась Москва, и конечная остановка троллейбуса № 6 так и называлась — «Фронт». Фашистские войска находились в двадцати двух километрах от нас, в деревне Черная Грязь.
Мы были последним заслоном на пути возможного прорыва. Перед нами стояла одна задача — умереть, но не пропустить врага к столице. Основным противотанковым оружием у нас были бутылки с горючей смесью (эта смесь вошла в историю как «молотовский коктейль»).
Эту вязкую горючую смесь разработали в 6-м научно-исследовательским институте Наркомата боеприпасов. Заправкой литровых бутылок ведал Наркомат пищевой промышленности — по распоряжению ГКО от 7 июля «О противотанковых зажигательных гранатах (бутылках)».
Бутылкой надо было попасть в кормовую часть танка, где находился мотор. Фосфоросодержащая жидкость вспыхивала на воздухе и заливала мотор.
Бутылки для заправки горючей жидкостью собирали пионеры.
«Каких только бутылок здесь не было! Граненые штофы и полуштофы еще досоветской выделки, бутылки из-под «Спотыкача» и «Рябиновой» (были такие довоенные крепкие напитки), зеленые и довольно тяжелые бутылки из-под минеральной воды, которые особенно ценились бойцами за их необыкновенную «ухватистость».
Пытались использовать для уничтожения танков специально обученных собак:
«К спине собаки крепили противотанковую мину со штырем-взрывателем. При приближении танка собаку выпускали, она пробегала между гусеницами, штырь соприкасался с днищем танка, и мина срабатывала. На тренировках собака, пробегавшая под танком, получала кусок мяса (обычно конины), поэтому игнорировала выстрелы и грохот мотора, охотно бросалась под танк, ловко избегая опасности быть раздавленной гусеницами».
В ночь на 16 октября, в три часа ночи, командиров и комиссаров собрали в Красном зале Моссовета. Совещание проводил заместитель председателя Моссовета (он же руководитель местной противовоздушной обороны) генерал-майор Сергей Фролович Фролов. Батальоны отправили прикрывать подступы к городу по Дмитровскому, Ленинградскому и Волоколамскому шоссе. Боевой приказ — остановить вражеские танки и пехоту. В конце октября из этих батальонов сформировали 3-ю Московскую коммунистическую дивизию. В общей сложности столица поставила под ружье пятьдесят тысяч бойцов и командиров, которые обороняли родной город.
«16 октября 332-ю Ивановскую имени М.В. Фрунзе стрелковую дивизию, в которую входил и мой саперный батальон, разгрузили на окраине Москвы, — вспоминал сапер Михаил Острицкий. — Москва точно вымерла. Ни людей, ни машин. Ночь провели в Чертанове, на кирпичном заводе, а утром выбросили нас на линию обороны, между Подольским и Каширским шоссе. С целью заминировать все лощины, низины, перепады, пологие места, через которые могут прорваться в Москву немецкие танки. За пять дней заминировать все и вся. Ставить тысячу мин в день.
