Что касается собственно доктрины ССАГПЗ по обеспечению коллективной безопасности, то, хотя основные положения по ее практическому осуществлению были изложены в отдельных официальных документах Совета, вместе с тем не было достигнуто единства по ряду важных вопросов. К ним относились принципы финансирования контингентов объединенных вооруженных сил и соответствующего финансово-материального обеспечения утвержденных к реализации военных программ. Определенным препятствием на пути оптимального варианта укрепления ССАГПЗ нередко выступало то, что каждое государство — член Совета, опираясь на свое понимание внешних угроз и источников политической и военной опасности, заботилось в первую очередь о собственной обороне своими силами, оставляя на втором плане программы коллективной безопасности. Однако и после подписания странами ССАГПЗ 31 декабря 2000 г. в Манаме (Бахрейн) соглашения о совместной обороне с целью укрепить коллективные вооруженные силы, независимые от внерегиональных союзников, не приходилось говорить о существовании четко и детально сформулированных военных доктрин у каждого из членов Совета.
В итоге и в первом десятилетии XXI века военная и политическая интеграция аравийских монархий в рамках ССАГПЗ носила несовершенный характер. Поэтому, сравнительно, в частности, с военным потенциалом Ирана, эффективность объединенных вооруженных сил данной организации считалась недостаточной, и, по оценкам местных и западных специалистов, в случае военной угрозы члены ССАГПЗ рассчитывали в основном на военную помощь США и блока НАТО. Как известно, западные державы в течение последних десятилетий, опираясь на договоренности с аравийскими монархиями, на постоянной основе содержали в регионе Залива «дежурные» группы своих вооруженных сил. Во время же возникновения вооруженных конфликтов концентрировали здесь крупные контингенты для ведения полномасштабных межгосударственных военных действий. Так, например, в периоды ирако-кувейтского конфликта в 1990-1991 гг. и вторжения войск международной коалиции в Ирак в 2003 году американский военный контингент здесь составлял от 450 до 600 тысяч военнослужащих.
Как уже отмечалось выше, в связи с напряженной политической и военной обстановкой в регионе Персидского залива в течение последних десятилетий и будучи неуверенными в собственной безопасности, государства Аравийского полуострова были вынуждены использовать свои нефтедолларовые доходы во многом на содержание чрезвычайно обременительного военного потенциала. Они шли на закупки иностранной военной и другой технологии и техники, на осуществление тесных контактов с иностранными компаниями и правительствами. Эти расходы осуществлялись как для собственной обороны, так и совместной,в рамках ССАГПЗ. На фоне таковых у других развивающихся стран они были весьма внушительными (см. таблицу 3)
[11]
.
Как видно из таблиц 2 и 3, наименьшими были расходы на военные нужды в Бахрейне, Катаре и ОАЭ. Поэтому они поставили перед ССАГПЗ вопрос о срочной необходимости создания совместных сил быстрого реагирования. Они учитывали, что в Заливе произошли две крупные войны между государствами региона, существовали определенные спорные проблемы и здесь же присутствовали, как бы для «защиты», военные группировки иностранных держав (в частности, в Заливе фактически на постоянной основе дислоцировался 5-й флот ВМС США). В результате страны «шестерки» в рамках подписанного в 2000 г. соглашения о совместной обороне решили сформировать объединенные силы быстрого реагирования в составе одной мотопехотной и штурмовой дивизии (16 тыс. человек), а также подразделений ВВС и ВМС, вооруженных современными боевыми самолетами и кораблями с ракетными установками. Их дислокация была определена на территории Саудовской Аравии. Также было обусловлено создание единого центра связи и современной системы раннего оповещения. В октябре 2002 года члены ССАГПЗ для усиления координационной функции системы управления совместной обороны приняли решение о создании Высшего военного комитета по обеспечению коллективной безопасности и повышению обороноспособности.
ТАБЛИЦА 3.
Военные расходы стран Персидского залива (млн. долл. в постоянных ценах 1996 г.)
{170}
Подписанные документы обязали членов ССАГПЗ неукоснительно откликаться на возникшую военную угрозу или вооруженное нападение на любую аравийскую страну со стороны внешних противников, чтобы они были обязаны оперативно принять участие в совместных вооруженных действиях. Однако к практической реализации принятого решения о создании совместных сил быстрого реагирования члены Совета относились по-разному и не торопились проявлять активность, ссылаясь на собственные бюджетные затруднения. Поэтому коллективные силы обороны ССАГПЗ так и не достигли предусмотренного контингента и уровня технического оснащения (по крайней мере наполовину).
Следует отметить, что среди стран, входивших в ССАГПЗ, создание мощных, оснащенных и универсальных национальных вооруженных сил было по плечу только Саудовской Аравии, и, хотя данное обстоятельство несколько настораживало ее аравийских соседей, они одновременно считали целесообразным использовать это в своих интересах. Для диверсификации размещения центров подготовки кадров при содействии американских и английских академий были организованы военные учебные заведения разных профилей (для наземных войск, ВВС и ВМС) в нескольких странах: в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах и Кувейте.
Дело в том, что призаливные монархии считали потенциальным носителем военной опасности для них соседнюю Исламскую Республику Иран: не могла же она забыть, что когда случилась ирано-иракская война, буквально все аравийские режимы встали на сторону арабского Ирака. В дальнейшем Тегеран, исходя из своей дипломатической программы, что «Персидский залив должен быть очищен от присутствия внерегиональных вооруженных сил», был настроен на создание трехполюсной системы безопасности «Иран-Ирак-ССАГПЗ». Одновременно он налаживал дружественные контакты в отдельных областях на Аравийском полуострове. Но там по-прежнему рассматривали Иран в качестве «неблагонадежного соседа». Аравийские режимы считали, что ИРИ стремится стать доминирующей державой не только в регионе Персидского залива, но и на БСВ в целом.
В антииранском негативном настроении аравийцев немалую роль играла, как уже упоминалось выше, дипломатическая игра главного «гаранта безопасности в Персидском заливе» — США. Причисление Вашингтоном ИРИ к разряду государств так называемой «оси зла» также мешало развитию политических связей между Ираном и странами ССАГПЗ.
Другими немаловажными факторами в нагнетании антииранских настроений среди политических кругов аравийских монархий выступали: независимая в отношении США политика ИРИ и ее активное развитие национального экономического и военного потенциалов. Заметим, что совокупные людские ресурсы стран ССАГПЗ (37,5 млн. чел.) более чем вдвое уступали иранским; такой же разрыв был в численности вооруженных сил и мобилизационных возможностях. В последние годы первого десятилетия XXI века аравийские режимы особенно обеспокоились новыми военными разработками Ирана. К ним относилось развертывание в этой стране серий ракетных комплексов среднего и малого радиусов действия, начиная с серии ракет средней дальности «Шехаб», а, по сообщениям за 2008 год, и дальнобойных образцов (Шехаб-4 — Шехаб-5 и т.д.), способных наносить многочисленные удары по любым целям на территории государств ССАГПЗ. Причем эти средства из года в год технологически совершенствовались, а их количество увеличивалось. Самым беспокоящим фактором, вслед за ракетами, стали ядерные разработки Тегерана, так как соседи начали усматривать в них и возможное военное предназначение.
