В настоящей работе в определенной степени были использованы документы Российской Федерации, касающиеся ее внешнеполитической деятельности на БСВ, а также материалы Организации исламской Конференции и Лиги арабских государств, касающиеся событий и проблем региона.
В качестве других важных источников аналитической и фактологической основы данной монографии выступали материалы, размещенные на различных специализированных сайтах и в новостях мировой системы Интернета, а также в периодических изданиях как стран БСВ, так и США, Англии, Российской Федерации и других государств. В них были опубликованы многочисленные обзоры и статьи, которые содержат не только оперативную информацию, но и политические и другие выводы разных лет. Из иностранной периодики особенно интересны в данном отношении западные: ежегодники «СИПРИ», «Ближний Восток и Северная Африка», журналы и газеты «Мидл ист», «Экономист», «Мидл ист экономик дайджест», «Монде дипломатик», «Мидл ист интернейшнл», «Файненшл тайме», «Индепендент», «Нью-Йорк тайме», «Шпигель», «Фигаро»; региональные: иранские «Кейхан», «Эттелаат», «Джомхурие эслами», иракские «Джомхурия», «Баболь», «Аль-Ирак», кувейтские «Кувейт тайме», «Араб тайме», ОАЭ «Аль-Баян», «Аль-Халидж», египетские «Аль-Гумхурия», «Аль-Ахрам», а также другие.
РАЗДЕЛ I.
Первое десятилетие XXI века: Начальный этап реализации концепции «Большого Ближнего Востока» в рамках «Большого Персидского залива»
ГЛАВА 1.
Исторический аспект развертывания вооруженных сил США в регионе Персидского залива
Внедрение США части своего военного потенциала в регион Персидского залива в последние десятилетия XX века
На основе действий США и их западных союзников в Персидском заливе в 80-90-е гг. XX столетия можно сформулировать такие выводы.
Западом, после перенесенного кратковременного шока, вызванного «Саурской (апрельской) революцией» 1978 года в Афганистане и исламской революцией 1979 года в Иране, была поставлена стратегическая задача срочно развернуть течение политических событий в регионе в свою пользу. Они прежде всего касались региона Персидского залива, так как на западном фланге БСВ политическая ситуация в целом сохранилась по существу неизменной. В результате произошедших радикальных политических сдвигов в Афганистане и Иране, а также усиления вмешательства США зону Залива в течение рассматриваемых десятилетий лихорадило более, чем когда-либо в ее истории. Кроме социально-политических последствий от вышеназванных революций, она пережила две полномасштабные и разрушительные межгосударственные войны; местными правительствами, несмотря на массу нефтедолларовых поступлений, не решались главные задачи создания самостоятельной экономической системы как в рамках отдельно взятых государств, так и региона в целом. Наиболее развитые экономики Ирана и Ирака, потеряв около полутриллиона долл. в прошедшей войне (а Ирак дополнительно понес крупный урон еще и в результате новой войны и международных санкций за оккупацию им Кувейта), в итоге оказались существенно разрушенными.
С другой стороны, одновременно происходил процесс диверсификации военной, политической и финансовой ориентации аравийских монархий Персидского залива на Соединенные Штаты Америки и другие западные державы. Благодаря этому, США шаг за шагом разворачивали в регионе систему своих военных баз и размещали воинские подразделения и соответствующие военные технологии.
Запад, все более закрепляясь в зоне Персидского залива на политических и военных позициях, завоеванных в 80-е годы, сделал все, чтобы не потерять их в дальнейшем. Для этого он умело использовал создавшуюся международную ситуацию в регионе: глубоко внедренное чувство взаимного недоверия между местными режимами в результате ирано-иракской и ирако-кувейтской войн, политическую и идеологическую конфронтацию между Тегераном и Эр-Риядом, а также между Багдадом и окружающими странами. С другой стороны, учитывался фактор заинтересованности аравийских режимов в политической и технологической поддержке со стороны Запада.
Что касается «иранского вопроса», то, несмотря на то, что внешняя и внутренняя политика Тегерана была признана мировым сообществом, в том числе и правительствами Западной Европы, как вполне соответствовавшая международным нормам, Вашингтон занял карательную в отношении Ирана позицию. Обвинив Тегеран в стремлении приобрести оборудование для атомной электростанции в Бушере, которое, по мнению американцев, в дальнейшем будет использовано для работ по созданию ядерного оружия, США ввели в действие новый более жесткий запрет на торгово-экономические отношения американских компаний и организаций с ИРИ.
Таким образом, и в 1990-е годы позиции Запада в целом в зоне Залива представлялись довольно прочными.
В Персидском заливе и близлежащих районах были внедрены на постоянной и «законной» основе крупные сухопутные, воздушные и морские вооруженные силы быстрого развертывания США и их союзников по НАТО. Так, по иракским и иранским данным, на рубеже XX — XXI веков в Персидском и Оманском заливах находился 41 военный корабль США и Великобритании: 21 из них — в районе Ормузского пролива, другие двадцать — вблизи Оманского залива. По два американских авианосца посменно пребывали недалеко от Пакистана.
{3}
За действиями Запада и НАТО в Персидском заливе просматривалось откровенное неприятие допуска каких-либо изменений на мировом нефтяном рынке. Это касалось и соотношения политических сил между Севером и Югом (точнее, между Западом и нефтеэкспортирующими государствами). В этот период международные цены на нефть и другие сырьевые товары были остановлены на приемлемом для Запада уровне; вооруженные силы НАТО достаточно надежно контролировали военную и политическую обстановку на БСВ.
Политическая экспозиция региона Персидского залива в начале XXI века
Как уже отмечалось, спецификой международного положения в наступившем новом веке является то, что ведущая мировая супердержава — США — в своей внешнеполитической стратегии стала открыто силовыми методами навязывать международному сообществу свое видение мироустройства и применять в избранных для этого регионах свои военные контингента. Как показали происходившие в течение последних десятилетий коллизии в международных отношениях, в результате именно БСВ, и прежде всего Персидский залив, превратились в наиболее напряженные и взрывоопасные зоны мира. Другой стратегической особенностью политической жизни Залива явилось то, что внутренние межгосударственные противоречия региона по сути стали вторичными, а инициативу по существу захватили державы Запада. Местные же правящие элиты выступали либо политическими пособниками иностранного вмешательства, либо откровенными противниками этого.
Таким образом, первое десятилетие XXI века явилось началом прямого вооруженного вторжения армий Запада на БСВ через зону Залива. В данной связи, этот этап агрессивного вторжения представляется целесообразным назвать военной кампанией «Большой Персидский залив». Свои агрессивные действия США и НАТО преподносили мировой общественности как ответ на антиамериканскую террористическую акцию 11 сентября 2001 года. Последовавшие военные кампании возмездия в Ираке и Афганистане, а также угроза применения чрезвычайных международных санкций, вплоть до использования военных средств, против Исламской Республики Иран, в случае появления у этой страны технологии, способной производить ядерное оружие, стали основным фактором нагнетания политической напряженности в регионе Персидского залива.
