— Но как?
— Да уж чего проще! Поговорит с ним, денег даст, тот, конечно, запросит немало, но Пирогов даст…
— Ох, если Стас узнает, он мне этого не простит…
— А что, ему лучше сесть в тюрьму?
— Нет, но мне он этого точно не простит.
— Ну и черт с ним! Пусть! Все равно у вас ничего не выходит. А потом, вовсе не обязательно, что он узнает о Пирогове. Думаешь, Шевелев будет на всех углах звонить, что ему Пирогов заплатил? Да никогда в жизни! Он заявит, что ему стало жаль такого талантливого артиста… Ну, или что-то в этом роде. И я не знаю, что для Стаса хуже, деньги Пирогова или жалость Макса.
Варя заплакала.
— Бедный мой…
— Да, Стасу не позавидуешь. Тебе, впрочем, тоже. Смотри-ка, успокоилась. И вид получше. Ты что-нибудь ела?
— Нет… Я не могу…
— Надо. У тебя сегодня спектакль. Я вот сейчас гляну, что твоя Клавдия тут приготовила. — Катя открыла холодильник, достала какие-то мисочки, кастрюльку. Открыла.
— Тут, кажется, овощное рагу, будешь?
Катя сунула в кастрюльку нос, взяла вилку и поднесла кусочек ко рту.
— Нет! — не своим голосом закричала Варя.
— Что ты орешь? — ошалела Катя.
— Не вздумай это есть, все надо выбросить!
— Почему?
— А вдруг Марьяна подкупила Клавдию и тут все отравлено?
— Варь, ты в своем уме? Да Клавдия твоя тебя обожает, к тому же Марьяна за границей отсиживается. Глупость какая! — И Катя отважно съела то, что было на вилке. Потом поставила кастрюльку на плиту. — Это такая вкуснотища! Ну-ка, что тут еще есть? Жареная рыбка, очень даже аппетитная. Куриные грудки…
— Кать, я тебя умоляю! Не ешь!
— Варь, не сходи с ума! Этак у тебя начнутся всякие фобии. Вот, уже десять минут прошло, а я еще жива…
— А если там яд замедленного действия?
— Черт с тобой, не ешь, а я буду! О, тут есть банка крабов. Может, съешь? Вряд ли туда напустили яду…
— Кать, я вправду есть захотела, но давай лучше поедем в какое-нибудь кафе?
— Ну, давай! — Кате до слез было жалко подругу. Но она понимала, что сейчас надо быть жесткой. — А это все ты собираешься выкинуть, да? В таком случае я это заберу. Зачем добро переводить? Мыс Лешкой три дня питаться будем.
— С Лешкой? Ты с ума сошла!
— Нет, это ты с ума сошла! Я, конечно, понимаю, тут поневоле спятишь. — И Катя принялась перекладывать еду в пластиковые баночки и коробочки, которые нашла на верхней полке кухонного шкафа. Варя молчала. И вдруг сползла на пол.
— Варь, ты что? — кинулась к ней Катя.
Варя открыла глаза.
— Все, я вызываю «скорую».
— Нет, лучше помоги мне встать! И открой крабы…
— Я слышу речь не мальчика, но мужа.
Варя ела крабов прямо из банки.
— Вкусно!
— Ты когда последний раз ела? — поинтересовалась Катя. — В самолете?
— Нет, в самолете я спала. Вчера завтракала и потом съела йогурт на съемках.
— Тогда и впрямь можно не вызывать врача. Столько переживаний на голодный желудок… Немудрено. Ладно. Поехали завтракать.
— Так я уже…
— Нет, тебе надо поесть горячего, поговорить с подругой «пррро мужиков», как выражается мой сын, а потом я сдам тебя с рук на руки Димке. Сейчас он наверняка еще спит…
Они и в самом деле поехали в уютное кафе, где их хорошо накормили.
— Кстати, я сейчас позвоню Димке, десять, уже можно.
— А если он на съемках?
— Ну, на съемках, значит, придется позвонить Надежде Михайловне. Тебя сейчас нельзя оставлять одну, а у меня еще куча дел. Алло, Дим, Вершинина.
— Привет, Катюха! Что тебе с утра неймется?
— Дим, нужна твоя помощь, но не мне…
— А кому?
— Варьке! С ней такое случилось… Словом, ее сейчас нельзя оставлять одну. Она сама тебе расскажет, мы сейчас в кафе.
— Она… жива?
— Дим, ты оглох, я ж говорю — мы в кафе. Но мне надо по делам, а одну ее оставлять нельзя. Ты сейчас свободен?
— До полпервого.
— Хорошо. Тогда я сейчас ее к тебе привезу, а дальше разберетесь.
— Это как-то связано со Стасом?
— Ни в коей мере! Все, жди! Поехали, Варь!
Варя покорно села в машину.
— Димка здорово испугался… Он любит тебя… Неужели ты с ним даже ни разу не переспала?
— Я не могу… Но у нас с ним все сложно…
— У вас с ним? Значит, что-то есть?
— Он звал меня замуж. Я отказалась. Потом сама ему сказала: женись на мне. А тогда он отказался…
— Как интересно! А почему он-то отказался? Хотя я улавливаю, он понял, что ты это назло Стасу… Бедный Димочка… Такой красивый и любит без взаимности…
— Да нет, мы просто друзья, я его обожаю…
— А я думаю, с Димкой у тебя бы сладилось… Он тебя любит, ты его нет, прекрасно бы жили… А со Стасом оба сходите с ума от любви, а толку что?
— Да нет… Я уже не схожу с ума, просто мне его безумно жалко… Особенно сейчас…
Катя весьма скептически посмотрела на подругу. Она вместе с Варей поднялась к Диме. Он открыл им с встревоженным видом.
— Варюшка! Что стряслось?
— Вот, сдала с рук на руки! Я помчалась! Да, Дим, ты после спектакля обязательно завези ее в супермаркет и проследи, чтобы она купила хоть какие-нибудь продукты, у нее в доме ни хрена нет.
— Хорошо, непременно! Но мне кто-то наконец объяснит, что случилось, черт бы вас побрал! — взорвался Дима. — Идиотки, лопочут невесть что!
— Дим, на Варьку сегодня покушались, — всхлипнула Катя.
— Что за бред, опять, что ли, Стас ее прибил?
— Дима, как ты можешь? Стас сейчас в беде, а ты!.. Нет, это моя сестричка наняла тетку, чтобы та плеснула мне в лицо кислотой… — И Варя довольно толково все ему рассказала.
Он перекрестился с испугу.
— Надо же, как тебе повезло… Ой, прямо дрожь пробирает, как представлю себе… Убить эту сучку мало! Варька, бедная моя… — Он обнял ее, погладил по голове, поцеловал в макушку.
— Ну, я вижу ты в надежных руках. Все, я помчалась! — Катя чмокнула Диму в щеку, потрепала по плечу Варю. — Держись, подруга!
Вечером Варя играла спектакль. Играла лучше, чем когда бы то ни было.
— Молодчина! Настоящая артистка! — сказал ей Дима.
— Блин? — грустно улыбнулась Варя.
