В ноябре 1918 г. русины по всему Подкарпатью стали создавать свои органы власти – Советы (Рады). Как правило, они избирались, но были случаи, когда и назначались вышестоящими органами. В некоторых местах, например в Волотвине, были две Рады: рабочая, избранная шахтерами, и сельская. В Вилоке также было две Рады – железнодорожная и крестьянская, а в Мукачеве – своя Рада у рабочих и своя у сельскохозяйственных батраков. В Берегове была Рада рабочих и Рада солдат. В Сваляве была создана объединенная Рада рабочих и крестьян.
К концу ноября 1918 г. в Подкарпатье уже функционировало около 500 Рад. По своему политическому и социальному составу они сильно разнились – от рабочих до националистов. Образовывались окружные и комитатские Рады. Среди последних своей активностью выделялась Угочанская Рада в Севлюше, установившая контроль за всей жизнедеятельностью людей – от решения экономических вопросов до школьных и культурных дел.
Однако чехи направили в Подкарпатье своих «легионеров», и после упорных боев сопротивление русинов было сломлено. Подкарпатская Русь была присоединена к Чехословацкой республике согласно международному договору, подписанному 10 сентября 1919 г. в Сен-Жермене Великой Антантой и присоединившимися к ней державами, с одной стороны, и представителями Чехословацкой республики – с другой. От имени Чехословакии договор был подписан доктором Бенешем, ставшим позже президентом страны.
Сен-Жерменским договором Подкарпатской Руси была гарантирована «полнейшая степень самоуправления, совместимая с понятием единства Чехословакии» (статья 10). Подкарпатской Руси должен был быть предоставлен свой собственный законодательный сейм (в ведение которого должны были входить все вопросы, касающиеся языка, школы и вероисповеданий, местной администрации, и все другие вопросы, определенные законами чехословацкого государства) и автономное правительство, ответственное перед сеймом (статья 11). Во главе администрации должен был быть губернатор, назначаемый президентом республики и ответственный перед карпаторусским сеймом (статья 11). Чиновники в Подкарпатской Руси должны назначаться по возможности из местного населения (статья 12). Сен-Жерменский договор гарантировал Подкарпатской Руси право быть соответствующе представленной в чехословацком парламенте (статья 14). Контроль за выполнением договора вменялся Лиге Наций (статья 14).
Все эти установления были проигнорированы Чехословакией. Вопреки договору русинские территории были разделены между субъектами федерации: их часть (так называемая Пряшевская Русь с 250 тыс. карпатороссов) была присоединена к Словакии. Никакого сейма создано не было. На руководящие должности в администрации назначались чехи. Чехословацкое правительство начало проводить искусственную украинизацию Карпатской Руси, видя в этом средство для отсрочки предоставления автономии и ослабления национально-культурного единства карпатороссов.
Уже в 1918–1922 гг. пражские власти поняли, что сделать из русинов чехов в обозримом будущем невозможно, и начали их украинизировать.
Чешское правительство старалось, чтобы все культурно-просветительное и школьное дело на Закарпатской Руси было бы в руках украинских националистов. Русский литературный язык был изгнан изо всех школ. Конечно, были многие школы, которые не подчинились приказу министерства школ и народного просвещения и целых двадцать лет учили на традиционном русском литературном языке, за что Прага все время существования Чехословакии преследовала их.
«Сразу же после возникновения Подкарпатской Руси чешское правительство поручило галицкому самостийнику Ивану Панькевичу написать грамматику, по которой бы составлялись все учебники для наших школ и язык которой считался бы литературным для нашего края. Он написал грамматику галицкого полонизированного наречия. Вышеупомянутый уже В. Пачовский написал на этой «мове» «Исторію Подкарпатскої Руси», а Владимир Бирчак составил учебник по истории карпаторусской литературы – «Литературні стремлення Подкарпатской Руси».
В этих книгах злопамятных авторов осмеивалось и предавалось позору все прошлое нашего племени, вся его идеология и стремление слиться воедино хотя бы в культурном и религиозном отношении с остальным русским народом. «Самостийники лезли из кожи вон, чтобы уничтожить в народе те идеалы, то чувство единства с русскими в России, которые только и могли спасти наш народ в тысячелетней оторванности от полной денационализации»
[57]
.
Правительство специально выписывало и командировало в Закарпатье галицийских самостийников. Вплоть до 1937 г. было запрещено преподавание в школах на русском языке. Самостийники имели в Чехословакии три учебных заведения, финансируемых правительством, русины – ни одного. Галицкие самостийнические издательства, культурные общества также финансировались за счет государства, в то время как, к примеру, профессор Г.Ю. Геровский, авторитетнейший карпаторусский лингвист, находился в 1936 г. под домашним арестом.
Невзирая на систематическую двадцатилетнюю политику насильственной украинизации, осуществлявшейся силами чешского правительства, римско-католической церкви, социал-демократов и коммунистов, результаты украинизации к 1938 г. оказались ничтожными. Из восьми депутатов и сенаторов, представлявших русинов в чехословацком парламенте, семеро были русские патриоты, и только один, избранный чешскими и мадьярскими избирателями, считал себя украинцем. На Пряшевской Руси, переданной Словакии, все население голосовало за депутатов-русофилов. «Украинцы» даже не осмеливались выдвигать своих кандидатов. А на референдуме, проведенном на Подкарпатской Руси в 1938 г., 76 % опрошенных высказались за русский литературный язык как язык официальный, язык преподавания и т. д.
Итак, Чехословакия оказалась такой же «тюрьмой народов», как и Польша. Разница была лишь в том, что в Чехословакии к 1938 г. остались какие-то элементы демократического устройства, которые позже дадут повод западным и советским историкам представлять ее тихой овечкой, ставшей жертвой кровожадного тевтонского волка.
Глава 11. На пути к Великой Румынии
В декабре 1917 г., пользуясь деморализацией и бегством русской армии, румынские войска начали наступление на Бессарабию под видом выполнения приказа командующего румынским фронтом генерала Щербачева об охране складов и дорог и восстановлении порядка. Щербачев таким путем надеялся завершить разоружение революционных войск и помочь Каледину, Краснову и другим в борьбе против Советов. Активную помощь румынским войскам оказывали войска Центральной Рады. Продвижение румынских войск в Бессарабии встречало вооруженный отпор со стороны отходящих революционных частей и населения. После боев 13 (26) января 1918 г. был занят Кишинев, затем другие города. Продвижение румынских войск сопровождалось расправами над крестьянством, захватившим после Октября помещичьи земли.
В октябре 1918 г. начался развал Австро-Венгерской империи. Румынские националисты ликовали. 18 октября в Будапеште, в парламенте, зачитали декларацию о суверенных правах румынского народа Трансильвании, а 31 октября в Араде организовался Румынский национальный совет Трансильвании, отказавшийся выполнять распоряжения венгерского правительства. Во второй половине ноября в Трансильвании прошли выборы в Великое национальное собрание, которое открылось 1 декабря в Абла-Юлии. 23 ноября румынская армия вступила на территорию Трансильвании и продвинулась до верховьев реки Муреш.
