В октябре 1994 г, то есть спустя три месяца после ввода в зону абхазо-грузинского конфликта российских миротворцев, на заседании руководителей СНГ было принято решение о проведении «операций по поддержанию мира в Абхазии». Документ подписали главы девяти государств, придав тем самым Силам по поддержанию мира характер коллективных сил. Но реально уже пятый год эти силы были представлены только российскими миротворцами численностью свыше 1800 человек. Усилить же их, доведя до определенной решением СНГ численности 2,5–3 тыс. человек, «желающих не оказалось».
Причину этого надо искать, прежде всего, в неконкретности принимаемых решений. «Разместить в зоне грузино-абхазского конфликта КСПМ [Коллективные силы по поддержанию мира. — А. Ш], состоящие из воинских контингентов заинтересованных государств в количестве 2,5–3 тысяч человек», — решил Совет глав государств-участников СНГ. Выражаясь дипломатическим языком, это лишь «протокол о намерениях». Должно же быть все определено: какое государство какое подразделение выделяет, количество личного состава и техники, срок готовности и прибытия в район проведения «операции по поддержанию мира», вопросы технического, тылового и финансового обеспечения.
В мае 1995 г. главами государств были утверждены 11 форм участия Содружества в миротворческих операциях в зоне конфликта в Абхазии и Грузии. Но неоднократные попытки сделать Силы по поддержанию мира действительно коллективными так и не дали положительных результатов. До 2008 г. ни одно государство не определило форму и степень своего участия в операции, и реально в составе сил задействован только воинский контингент России.
На конец 1998 г. в состав российских миротворческих сил в Абхазии входили: объединенный штаб, военные наблюдатели, два мотострелковых батальона, отдельная минометная батарея, инженерно-дорожный батальон, инженерно-саперная рота и подразделения обслуживания. Всего 1720 человек, 114 единиц бронетехники, 189 автомашин и 4 вертолета.
Но я забежал вперед, а пока вернемся на три года назад.
В 1995 г. Россия и Грузия подписали соглашение о создании в этой закавказской республике четырех российских военных баз. После этого акта Эдуард Шеварднадзе многозначительно намекнул, что Грузия согласилась на такой шаг, «исходя из собственных национальных интересов». Он же открыто заявил, что «с участием России будет восстановлена территориальная целостность Грузии — это непременное условие договора о российских военных базах».
В 1995 г. российские войска в Грузии были расположены следующим образом:
— 62-я военная база в Ахалкалаки;
— Группировка миротворческих сил в Абхазии (1500–1600 чел.), штаб в Сухуми;
— Группировка миротворческих сил в Южной Осетии (600–900 чел.), штаб в Цхинвали;
Каждая из российских военных баз (12-я в Батуми и 62-я в Ахалкалаки) представляла собой фактически кадрированную мотострелковую дивизию. Российские части в Грузии подчинялись командованию Группы российских войск в Закавказье (ГРВЗ), штаб которой находился в Тбилиси. Всего на грузинской территории находилось до 5000 военнослужащих, 115 танков, 220 БМП и БТР, 170 артиллерийских систем (не считая миротворческих подразделений в Абхазии и Южной Осетии).
Значительная часть населения Ахалкалаки и Батуми либо служили на российских базах, либо обеспечивали их жизнедеятельность.
Полковник Генштаба Баранец писал: «Используя фактор российских военных баз, грузины умело давили на Москву, время от времени подталкивая наших политиков и военачальников к вмешательству в конфликт. Проблема идущей через Абхазию железной дороги была на руку Тбилиси: русские вынуждены были пользоваться транспортной авиацией, арендовать аэродром, который можно было в любой момент перекрыть, а поставки грузинского продовольствия в российские части сократить. Пользуясь этими и другими козырями, грузинские власти понуждали наших командиров к занятию более жесткой позиции в отношении абхазов.
Из рассказа Владислава Ардзинбы:
— 30 сентября 1995 года мы отмечали праздник. Из Тбилиси в Абхазию, даже не уведомив ее руководство, то есть, если хотите, тайно, приехал генерал Соколов, который непосредственно командует подразделениями миротворцев в Сухопутных войсках. Он прибыл в Гальский район и дал команду начать учения миротворческих сил.
В процессе этих учений так называемый Батумский батальон, входящий в миротворческие силы, должен был перейти на наш берег и блокировать город Гал. За его спиной с 28 сентября стояли 11-я танковая бригада, вертолетный полк и бригада ПВО из Тбилиси и дивизия охраны границы из Ахалцихе. Фактически это была группа вторжения. У нее была задача взять под контроль Гальский район, ввести туда так называемое правительство автономной республики, которое никто не назначал, и установить там его правление. Если бы эта провокация была осуществлена, появился бы предлог для кровопролития. Только путем огромных усилий с нашей стороны его удалось предотвратить.
Мы бы, конечно, не позволили Батумскому батальону перейти нашу границу. Миротворцы, которые находятся здесь, прекрасно знают, к чему могут привести подобные действия. Приказ об учениях был устный. Но начальник штаба миротворческих сил Куземчак за то, что он его не выполнил, отстранен от должности и должен отсюда отбыть. Наказан человек, который предотвратил кровопролитие, не дал использовать миротворческие силы вопреки их функциям…
Весь 1995 год наши генштабовские направленцы по Грузии прожили в тревожном ожидании силовых акций со стороны Тбилиси против Абхазии. Заявления Шеварднадзе о необходимости “восстановления конституционного порядка” с каждым разом становились все жестче. Грузинские власти уже не стеснялись откровенно намекать нашим политикам и высшим военачальникам, что “надо бы полностью отдать долги”.
Эти “долги” Москва начала отдавать еще с декабря 1994 года. Наши разведчики, работающие на Кавказе, по возвращении в Генштаб в течение всего 1995 года рассказывали, что Абхазия подвергается жестокой блокаде со стороны России: регулярно отключается электроэнергия, закрыт Сухумский аэропорт, ограничена доставка топлива, продуктов питания и медикаментов. Протокол о возобновлении железнодорожного движения на территории республики, подписанный абхазской и российской сторонами 20 октября 1995 года, не выполнялся из-за противодействия Грузии.
Явно антиабхазскую позицию к концу 1995 года стал занимать наш МИД: не без его ведома был запрещен выход в море из порта Сухуми абхазских судов, а с 5 января 1996 года порт вообще закрыли для входа и выхода всех иностранных кораблей. Наш МИД добился того, чтобы абхазские паспорта не признавались пограничными и таможенными службами России, в связи с чем граждане республики были лишены возможности выехать за границу с территории собственной республики»
[135]
.
Об отношении Шеварднадзе и его команды к России и русскому народу можно судить по интервью бывшего советника украинского президента Кучмы Дмитрия Выдрина «Ну, чтобы всем абсолютно!..» («УП», 30 декабря 2005 г.): «Это был первый визит президента Кучмы в Грузию. Первым, помнится, поднял бокал Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. И тост его был за бравых парней из УНА-УНСО.
