К Кракову Лев шел, по словам летописца, «с гордостью великою, но возвратился с великим бесчестием», поскольку при Гошличе, в двух милях от Сандомира, был разбит поляками наголову. А в 1281 г. Лешко Черный вторгся в Галицкую область, взял город Перевореск (Пршеворск), сжег его, а всех жителей перебил. Другой польский отряд численностью двести человек вошел в Волынские земли у Берестья. Поляки разорили с десяток сел и пошли назад. Но жители Берестья во главе с воеводой Титом, всего около семидесяти человек, напали на поляков, убили восемьдесят человек, остальных взяли в плен и возвратили все награбленное.
Затем начались усобицы между князьями мазовецкими — детьми Семовита Конрадом и Болеславом. Конрад обратился за помощью к князю волынскому Владимиру Васильковичу, тот послал сказать: «Скажи брату — бог будет мстителем за твой позор, а я готов тебе на помощь» — и стал собирать полки. Послал князь Владимир и к своему племяннику князю холмскому Юрию Юльвовичу, тот ответил: «Дядюшка! С радостию бы пошел и сам с тобою, но некогда: еду в Суздаль жениться, а с собою беру немногих людей: так все мои люди и бояре богу на рука да тебе, когда тебе будет угодно, тогда с ними и ступай».
Владимир Василькович собрал полки и двинулся к Берестью, но прежде послал к Конраду посла. Тот, опасаясь неверных бояр, сказал Конраду: «Брат твой Владимир велел тебе сказать: с радостию бы помог тебе, да нельзя: татары мешают». При этом посол взял князя за руку и крепко пожал ее. Князь догадался, уединился с послом и тогда услышал радостную весть: «Брат велел тебе сказать: приготовляйся сам и лодки приготовь на Висле, рать у тебя будет завтра». На следующий день волынское войско переправилось через Вислу и пошло с Конрадом во владения Болеслава. Полки осадили город Гостинный. Конрад стал подстрекать их на штурм: «Братья мои, милая Русь! Ступайте, бейтесь дружнее!» Часть войска двинулась под стены, а остальные полки остались на месте, на случай внезапного нападения поляков с тыла.
Вскоре город был взят, разграблен и сожжен, жители частично перебиты, частично взяты в плен. Волынские полки с победой и великой честью вернулись домой, потеряв всего двух человек, да и то не при штурме Гостинного, а по дороге. Один был родом прусс, а другой — придворный слуга князя Владимира, любимый его сын боярский Рах Михайлович. Когда русские войска шли мимо Сохачева (Сохоцин), то князь Болеслав Семовитович выехал из города, чтобы поймать какой-нибудь небольшой отряд, на все же войско он напасть боялся.
Князь Владимир приказал своим воеводам не распускать войска, но тридцать человек отделились и поехали в лес, чтобы ловить челядь, скрывавшуюся от них из окрестных сел. Болеслав напал на отряд, все разбежались, кроме двоих — Раха и прусса. Прусс бросился на самого Болеслава, но тут же был убит, а Рах убил знатного боярина Болеслава, но и сам заплатил жизнью за свой подвиг. По словам летописца, умерли они мужественно и оставили по себе славу будущим векам.
ГЛАВА 11
КАК КИЕВ ОКАЗАЛСЯ БЕЗ КНЯЗЕЙ И МИТРОПОЛИТОВ
Если история Галицкого королевства более-менее известна, по об истории Киевского княжества во второй половине XIII — начале XIV века молчат или бормочут нечто невнятное как русские, так и украинские историки. После нашествия Батыя наступает «темное» столетие.
В 1243 г. хан Батый дал ярлык на Киевское княжество великому князю владимирскому Ярославу Всеволодовичу. Но тот в Киев не поехал, а якобы поставил там своего наместника — тысяцкого Дмитра Ейновича. Почему я пишу «якобы»? Ну, во-первых, личность этого Дмитра не ясна. Возможно, это был тот самый воевода, оборонявший Киев. Позже он сопровождал армию Бату-хана в походе в Центральную Европу. Во-вторых, нет никаких конкретных документов об управлении владимирским князем Киевом.
В 1246 г. в Орде впервые был убит русский князь — Михаил Всеволодович Черниговский. Наши церковники, а затем и историки раздули и мифологизировали этот инцидент. Поэтому нам придется рассмотреть его поподробнее.
Князь Михаил Всеволодович (1195—1246) даже для своего бурного века был авантюристом высшей пробы. Так, в 1236 г. он повел половцев на Киев, чтобы выгнать оттуда Ярослава Всеволодовича. Но прокняжить там ему удалось несколько недель, и войско Ярослава вышибло его из Киева.
В 1239—1243 гг. Михаил Всеволодович ездил по Венгрии и Польше, пытаясь собрать там войско для вторжения на Русь. Потерпев неудачу, он возвращается в Чернигов.
В Житии Михаила Черниговского утверждается, что-де хан Батый вызвал в Орду князя Михаила Всеволодовича. Риторический вопрос: а на кой он был нужен хану? Ему что, не доставало десятков русских князей, законно владеющих своими княжествами? А тут авантюрист без удела, без дружины, большую часть жизни мотавшийся по чужим странам.
Наоборот, Михаил поехал в Орду в инициативном порядке — жаловаться на князей-конкурентов. Батыю он явно не был нужен, а князья Ярослав Всеволодович и Даниил Романович видели в нем врага.
По житию, хан Батый ласково встретил Михаила, но попросил его пройти «сквозь огонь и поклониться кусту и онгеви и идолом их». Князь же гордо отказался и заявил: «Не хощу только именем зватися христианин, а дела творити поганых». Хан-де приказал убить князя Михаила и его боярина Федора, причем убийство совершил русский — некий Роман из города Путивля.
Судя по всему, убийство Михаила было организовано конкурирующим кланом князей, скорей всего, кланом Ярослава Всеволодовича.
По некоторым данным, после казни Михаила Всеволодовича татары в 1246 г. вновь разорили Чернигов, а в 1263 г. ярлык на Черниговское княжество был отдан Александру Невскому.
Но мы забежали вперед. После смерти князя Ярослава Всеволодовича в далеком Каракорухме состоялась раздача ярлыков. Младший сын Ярослава Андрей получил ярлык на Владимир, а старший Александр — на Киев. Предположительно, и Невский до 1263 г. поставил в Киеве своего наместника. Затем до 1271 г. ярлык на Киев имел его младший брат Ярослав Ярославич, который традиционно не появлялся в Киеве. Забегая вперед, скажу, что и позже татарские ханы выдавали ярлыки на Киев великим князьям владимирским. Так, владельцем такого ярлыка был даже Иван Калита.
Ряд историков считают, что Киев, так же как и Канев, и другие города, управлялся вечем и какими-то самозваными персонажами не Рюриковичами, а атаманами. Так, Плано Карпини пишет, что в Каневе управлял какой-то Михай. А в своей грамоте рязанский князь Олег Ингоревич упоминает о «владетеле Черниговском Иване Шапке» (около 1250 г.).
«То, что Киев в этот период являлся автономной самоуправляющейся городской общиной, косвенно подтверждается также рядом фактов из истории церкви. Так, в описании общерусского церковного собора 1273 г., проходившего в Киеве, князь не упоминается, хотя он должен был обязательно находиться на столь знаменательном собрании, принявшем правки к "Кормчей книге", по которой еще долго строилось управление церковными организациями всей Руси. Не упоминается он и на похоронах видного церковного деятеля того времени, митрополита Кирилла, погребенного в 1282 г. в Софии, хотя летописец и отмечает, что "тамо (в Софийском соборе) паки певшее на нимъ и служившее вси епископи Русстии со всем священнымъ съборомъ"»
[81]
.
