Эпохой расцвета деловой письменности на белорусском языке является XVI век. Здесь прежде всего следует указать статуты Великого княжества Литовского трех редакций — 1529, 1566 и 1588 гг., из которых последний был даже напечатан. На белорусском языке в это время писались декреты сеймов и главного литовского трибунала, акты копных, городских, земских и подкоморских судов, акты и приходно-расходные книги городских управ, магистратов и магдебургий, реестры, фундуши и инвентари имений, староста, фольварков и деревень, завещания, частные письма и другие документы».
Разумеется, если в начале цитаты убрать 4 первые буквы и вместо «белорусского языка» читать «русского языка».
Как видим, в Великом княжестве Литовском говорили по-русски, писали кириллицей по-русски, исповедовали православие, то есть все осталось по-старому, как и до прихода литовцев.
Любопытно сообщение русского летописца о завоевании литовцами Подолья. Кориатовичи, то есть православные князья, сыновья князя Кориата (в православии Михаила), «придя в Подольскую землю, вошли у приязнь с атаманы», представителями местных общин, «почали боронити Подольскую землю отъ татаръ и боскакомъ (байскакомъ) выхода не почале давати»
[118]
.
Таким образом, Гедиминовичи согласились сохранить не только власть местных князей Рюриковичей и местных бояр, но в отсутствии оных оставляли в неприкосновенности и системы самоуправления во главе с атаманами.
Нетрудно предположить, что без иностранного вмешательства два русских государства — Московское и Литовское — неизбежно объединились бы в течение XV века, ну, в крайнем случае, в начале XVI века. На мой взгляд, победила бы Москва вследствие большего экономического и военного потенциала. Но, несомненно, даже при победе Великого княжества Литовского и установлении столицы в Смоленске или Киеве это было бы унитарное чисто русское государство. Ну а литовцы бы постепенно русифицировались, как, например, те же меря, весь и другие народы угрофинской группы, оказавшиеся в составе Московского государства.
В любом случае ни в XIX веке, ни в XXI веке в подобном государстве никому бы в голову не пришло болтать о трех народах, трех языках, трех культурах и т.п.
Но, увы, в развитие двух частей Руси вмешались внешние силы — польские паны и католическая церковь.
Польша, как и Русь, прошла через период феодальной раздробленности. Историки считают, что Польша окончательно вступила в период феодальной раздробленности. Свое юридическое оформление феодальная раздробленность получила в так называемом Статуте Болеслава Кривоустного, изданном в 1138 году Согласно этому Статуту, Польское государство было разделено между сыновьями Болеслава III. Старший сын — Владислав II (1105—1159) получил Силезию, Мешко (1126—1202) — большую часть Великой Польши с Познанью и часть Куявии, Болеслав Кудрявый (1121—1173) — Мазовию, а Генрих — Сандомирскую и Люблинскую земли. Статутом устанавливался принцип сеньората. Старший в роде получал верховную власть с титулом великого князя. Столицей его был Краков. Помимо собственного удела, он получал еще великокняжеский удел, в состав которого входили Краковская, Серадзьская и Ленчицкая земли, часть Куявии с городом Крушвицей и часть Великой Польши с Калишем и Гнезно.
Польша испытывала сильное германское влияние. Так, историк Погодин писал: «Ослаблению королевской власти много содействовала немецкая колонизация, которая направилась на польские земли в конце 12 века. Дело в том, что немцы-пришельцы не желали селиться на общих условиях с польскими крестьянами, а требовали, чтобы за ними были сохранены все те права, какими они пользовались по немецкому закону: значит, каждому из рыцарей, который хотел поселить у себя немцев, нужно было добиться особой грамоты. Но таких же освободительных грамот хотел и каждый из рыцарей. С какой стати один получил больше льгот, чем другой? И вот королевской власти, раз уж она вступила на этот путь, оставалось только раздавать льготы направо и налево, а потом утвердить их за всеми рыцарями и тем создать привилегированное рыцарское или дворянское сословие, обязанное по отношению к государству только военной службой»
[119]
.
В 1320 г. краковский князь Владислав Локеток, сын Казимира Куявского, объявляет себя королем (годы правления 1333-1370).
Замечу, что еще раньше папы всеми силами прививали польским князьям и королям ненависть к русскому народу и православию. Еще папа Григорий IX в послании к доминиканцам в 1233 г. запрещал браки с православными. Когда после набега язычников-литовцев и убийства мазовецкого князя Земовита I в 1262 г. папа Урбан IV обратился за помощью к королю Оттокару II, перечисляя грозящих врагов, то русские «схизматики» оказались на первом месте в этом списке, впереди язычников-литовцев, хотя речь шла именно о них. В этом послании, датированном 4 июня 1264 г., впервые выступает прямое зачисление христианской Восточной Церкви, вместе со всеми неверными и язычниками, в число общих врагов... «Христианской Церкви». С этой даты «схизма» занимает первое место в перечне врагов Церкви. Так, в письме к королю Локетку в 1325 г. папа Иоанн XXII дает отпущение грехов идущим на войну «contra scismaticos, Tataros, paganos aliasque permixtas nationes infideliun» («против схизматиков, татар и других поганых...»). Это же повторил папа Урбан V в письме от 8 июля 1363 года.
Польские князья, несмотря на непрекращающиеся войны с немцами и междусобойчики, с вожделением посматривали на южные русские земли. Как уже говорилось, даже Владислав Локеток в 1325 г. собирался захватить Галицкое королевство.
Однако поход этот не состоялся. Силезские князья Генрих и Ян также стремились прибрать к рукам Галицко-Волынскую Русь, уже заранее в грамотах они себя величали князьями Галицких и Волынских земель, которые решили выбрать князя. Выбор пал на мазовецкого княжича Болеслава, сына Тройдена, женатого на сестре Льва Романовича Марии, то есть претендент приходился племянником Андрею и Льву. Болеслав перешел из католичества в православие, при крещении принял имя Юрий и в 1325 г. стал галицко-волынским князем. Своей столицей он избрал город Владимир-Волынский. В историю этот князь вошел под именем Юрия-Болеслава II.
Юрий-Болеслав поддерживал мирные отношения с татарскими ханами, ездил в Орду за ярлыком на княжение. Он был в дружбе с прусскими рыцарями, зато вел продолжительные войны с Польшей. В 1337 г. Юрий-Болеслав в союзе с ордынцами осадил Люблин, но овладеть им князю не удалось.
В 1331 г. Юрий-Болеслав вступил в союз с Гедимином и женился на его дочери Офке, а литовский князь Любарт Гедиминович женился на дочери Юрия-Болеслава от первой жены. У Юрия-Болеслава не было сыновей, поэтому вполне заслуживает доверия запись литовско-русского хрониста о том, что в 30-х годах XIV века «Люборта принял Володимерьский князь в дотце в Володимер и в Луческ и во всю землю Волынскую», то есть сделал литовского князя своим наследником.
