Глава 16 МУДРАЯ СОФЬЯ И ДВА ТУГОУМНЫХ ВАСИЛИЯ
Во всех советских учебниках истории говорилось, что Дмитрий Донской на Куликовом поле «переломил хребет Золотой Орде». Но с конца XIV века на территории Золотой Орды уже было три-четыре государственных образования, и шли бесконечные войны между ханами. Самые большие города Золотой Орды были разрушены Тимуром и, как показали археологические раскопки, более не восстанавливались.
Что же помешало Московскому государству освободиться от проклятого ига? Помешали как раз «собиратели Руси» — московские князья, попы и кучка бояр, намертво вцепившиеся в «татарский батог» ради своих корыстных интересов.
Возможно, часть читателей попрекнет автора: как можно наиболее прогрессивных деятелей начала XV века записывать в ордынские агенты влияния? Нет, ни в коем разе они не были татарскими прихвостнями. Они с большим удовольствием поменяли бы статус улусников на подданство Великого княжества Литовского. Ради власти и денег они были готовы служить кому угодно.
А теперь расскажу об одной романтичной истории. В 1383 г. Дмитрий Донской оставил в Орде хану Тохтамышу заложником своего сына Василия. Но в конце 1385 г. четырнадцатилетнему княжичу вместе с несколькими дружинниками удалось бежать.
Как ни принижали большевики роль личности в истории, а ведь именно отдельные личности на столетия определяли развитие одной страны, а то и мира в целом! Одна меткая татарская стрела, выпущенная в спину княжича Василия Дмитриевича, в корне бы изменила русскую историю. Мы бы получили двух слабых и тугодумных Василиев (I и II), управляемых московскими боярами, не было бы тридцатилетней кровавой гражданской войны на Руси. Московским князем стал бы Юрий Дмитриевич — храбрый воин, мудрый стратег и политик. С ордынской зависимостью было бы покончено в самом начале XV века. Но, увы, увы...
А пока целый и невредимый Василий Дмитриевич бежит из Орды, причем, обманывая погоню, устремляется на юг, в Молдавию к воеводе Петру. А оттуда он попадает в Великое княжество Литовское ко двору Витовта. Мудрый князь познакомил свою четырнадцатилетнюю дочь Софью с княжичем. Как и вся литовская знать, княжна прекрасно владела русским языком и исповедовала православие
[219]
.
После нескольких встреч юная пара решила обручиться. Ви-товт для порядка поломался, а затем уступил слезам дочери. Василий и Софья обменялись перстнями и нательными крестиками, и наш княжич в теплых санях под эскортом литовских дружинников отправился домой. В Москву он прибыл 19 января 1 388 г., а всего через 16 месяцев. 19 мая 1389 г.. скончался великий князь Дмитрий Иванович.
В завещании он благословил своего старшего сына Василия на великое княжение владимирское, которое назвал своей отчиной. Донской уже не боится соперников для своего сына ни из Твери, ни из Суздаля.
У Дмитрия Донского осталось еще пять сыновей: Юрий, Андрей, Петр, Иван и Константин. Последний родился за 4 дня до кончины великого князя, и Иван был еще совсем маленьким, поэтому Дмитрий поручил Москву только четверым старшим сыновьям. В этой отчине, то есть в Москве и ее окрестностях, Дмитрий Донской владел двумя жребиями: жребием своего отца Ивана и жребием дяди Симеона, а третьим жребием владел Владимир Андреевич Серпуховской. Из двух своих жребиев Дмитрий половину отдал старшему сыну Василию, «на старший путь», а другой разделил на три части между остальными сыновьями. Остальные города Московского княжества Дмитрий распределил так: Коломну завещал старшему Василию, Звенигород — Юрию, Можайск — Андрею, Дмитров — Петру. Завещав Василию Великое княжество
Владимирское, которому принадлежали Костромская и Переяславская области, Дмитрий отдал остальным троим сыновьям города, купленные еще Калитой, но окончательно присоединенные только им: Юрию — Галич, Андрею — Белоозеро, Петру — Углич.
Принципиально важным в завещании является передача власти в Москве и Великом княжестве Владимирском сыну Василию, а в случае смерти Василия — следующему сыну Юрию. Позже историки объясняли это тем, что у Василия еще не было детей. Но Василию исполнилось всего 18 лет, и он был обручен с Софьей, дочкой князя Витовта. Что же, Дмитрий Донской заранее решил, что у молодых не будет детей, или он и его бояре были безграмотны и не могли написать в завещании, что престол переходит к старшему сыну Василия, а при отсутствии такового — к брату Юрию?
Историк В.А. Горский гордо писал: «Василий Дмитриевич стал первым великим князем владимирским, который взошел на свой стол без того, чтобы по смерти предшественника лично съездить за ярлыком в Орду»
[220]
.
Все верно, но дело не в смелости Василия, а в том, что ехать было некуда... Когда умер Дмитрий Донской, хан Тохтамыш был в походе на хана Тимура и находился где-то восточнее реки Яик.
Тохтамышу донесли о московских переменах, и он послал на Русь какого-то своего татарина Шихмата. 15 августа 1389 г. Шихмат «посадил князя Василия Дмитриевича на великое княжение Владимирское»
[221]
. Через год после этого Василий поехал в Орду и купил там ярлык на Нижегородское княжество, которое незадолго до этого выпросил себе в Орде князь Борис Константинович
[222]
.
Узнав о замыслах Василия, Борис собрал своих бояр и сказал им: «Господа и братья, бояре и друзья мои! Вспомните свое крестное целование, вспомните, как вы клялись мне». Старший боярин Василий Румянцев ответил князю: «Не печалься, господин князь! Все мы тебе верны и готовы головы свои сложить за тебя и кровь пролить». Так он говорил князю, а за его спиной ссылался с Василием Дмитриевичем, обешая выдать ему Бориса.
Василий, возвращаясь из Орды, остановился в Коломне и оттуда отправил в Нижний Новгород посла Тохтамыша со своими боярами. Борис сначала не хотел пускать их в город, но Румянцев сказал ему: «Господин князь! Посол ханский и бояре московские идут сюда за тем, чтоб мир покрепить и любовь утвердить вечную, а ты сам хочешь поднять брань и рать. Впусти их в город. Что они могут тебе сделать? Мы все с тобою».
Но как только ханский посол с московскими боярами въехали в город, зазвонили все колокола, собирая народ, и народу объявили, что теперь Нижний принадлежит московскому князю.
Борис, узнав об этом, послал за боярами и сказал им: «Господа мои и братья, милая дружина! Вспомните крестное целование, не выдайте меня врагам моим». Но Василий Румянцев ему ответил: «Господин князь! Не надейся на нас, мы уже теперь не твои и не с тобою, а на тебя». И тут Бориса схватили.
Через некоторое время в Нижний приехал Василий Дмитриевич, посадил там своих наместников, а князя Бориса с женой, детьми и их приверженцами велел развести по разным городам в оковах и держать за крепкой стражей.
