Книга Мифы и реалии Полтавской битвы, страница 55. Автор книги Александр Широкорад

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мифы и реалии Полтавской битвы»

Cтраница 55

«Батальон из Нерке ринулся в атаку. Воздух разорвал грохот мушкетов и пушек. Большой шанец плевался снарядами. Сквозь дым и огонь шведы добежали до рва перед валом. Разбросали окружавшие его рогатки. Батальон стал прыгать в ров перед валом. Волна солдат наскочила на стену ядер и хлещущее “сеченое железо”, отпрянула и откатилась обратно. Батальон из Нерке бросился прочь в смятении и беспорядке. В это время единственный батальон Йончёпингского полка, посланный в подкрепление, тоже пошел в атаку на редут. Бежавшие встретились с наступавшими и столкнулись: путь вперед для смоландских солдат оказался отрезан. Время было примерно полпятого.

Полк из Нерке-Вермланда при этой суматохе раскололся на две части. В то время как первый батальон пошел на штурм, батальон номер два быстро прокрался мимо шанца, обойдя его с востока, чтобы потом присоединиться к группе Левенгаупта.

Первый батальон из Нерке построился в боевой порядок. То же самое сделали 300 солдат из Йончёпингского полка. После этого вместе пошли в атаку. Эта атака тоже была отброшена, ничего не дав, кроме больших потерь шведов. На песчаной земле вокруг редута и во рву под валом уже лежало много убитых и раненых шведских солдат, кто поодиночке, кто друг на друге» [119] .

Около 5 часов утра 9 тысяч драгун под командованием Меншикова двинулись на батальон Левенгаупта сквозь промежуток между редутами.

Чтобы защитить свою пехоту, шведы введи в дело конницу – драбантов, Смоландский кавалерийский полк, конногвардейский и другие. Кавалерия была вооружена шпагами, пистолетами, а также мушкетами или карабинами. Шведский эскадрон из 250 всадников всегда был построен для боя в одну линию глубиной в два или три всадника. Всадники тесно примыкали друг к другу, желательно колено за коленом, и образовывали таким образом клин или плуг. Они скакали в максимально быстром темпе, по возможности галопом или карьером.

Согласно русским источникам, «Меншиков несколько раз опрокидывал конницу шведов, но последняя, поддерживаемая пехотой, медленно, но все равно продолжала приближаться к редутам. Так дело тянулось около часа. За это время главные силы русской армии успели изготовиться, а потом настал момент оттянуть конницу Меншикова к главной позиции (укрепленному лагерю). В 4-м часу утра, объехав пехотные полки и артиллерию и убедившись в их полной готовности к бою, Петр решил, что дальнейший бой Меншикова с превосходящими силами шведов становится бесцельным, а потому приказал тому отвести конницу к правому флангу укрепленного лагеря. Но Меншиков, упуская из виду общий план действий и забыв ограниченную задачу, возложенную Царем на конницу, полагал возможным при небольшой поддержке главных сил сдержать натиск шведской армии, стремясь таким образом перетянуть бой к редутам, имевшим по существу значение лишь передовой позиции. Объясняя приказание Петра отступать его недостаточной ориентировкой в положении дел, Меншиков продолжал бой, а Царю послал донесение, в котором указывал, что отступление нашей кавалерии вредно отразится на ходе боя и что присылка ему на помощь нескольких пехотных полков склонит победу на его сторону» [120] .

О действиях конницы Энглунд писал: «Кавалерийские атаки дали шведской пехоте время на то, чтобы упорядочить свои ряды. Она снова двинулась вперед. Русская конница потихоньку давала задний ход. В то же время из ее рядов высылались “охотники”, которые своими выстрелами валили наземь солдат наступающих батальонов. Шведы отвечали той же монетой: они выставили вперед солдат со штуцерами, снайперскими ружьями, которые прежде всего считались оружием офицеров. Своим метким огнем они заставили русскую конницу отойти еще дальше. Шведская кавалерия остановилась и снова пошла в атаку. Объединенный напор пехоты и лошадей своим давлением отодвинул русские эскадроны назад. Сохраняя полный порядок, они отступили, проходя в промежутках между редутами. Тучи порохового дыма смешались с облаком пыли, выбитым из песчаной почвы десятками тысяч человечьих и лошадиных ног. Пыль клубилась и поднималась, видимость подчас была равна нулю – сражались почти вслепую. Кроме того, пыль ложилась на солдат и покрывала их с головы до ног; цвета мундиров исчезали под ее толстым слоем, а пороховая гарь образовывала черную жирную пленку на потной коже. В беспорядочной стычке порой становилось трудно отличить друга от врага. Отряд лейб-драгун несколько раз вступал в сражение с русскими. Когда снова привели в порядок строй, было сделано ошеломляющее открытие. Шесть русских всадников аккуратно и в полном соответствии с уставом встали в строй шведского эскадрона, двое в передней шеренге и четверо в задней. Четверо в задней шеренге были обнаружены первыми и немедленно убиты. Именно это и показало двоим в передней их ошибку. Они попытались бежать. Один вырвался из строя и поскакал, направляясь прямо к командиру эскадрона, двадцатишестилетнему капитану Роберту Мулю – ветерану, за плечами которого было много сражений, ибо он начал свою карьеру пятнадцатилетним волонтером в лейб-гвардии. Муль стоял спиной к своему отряду. Поэтому он не видел, как русский подскакал к нему, обнажив свою длинную шпагу, готовый нанести удар. Крики солдат предупредили его. Он повернулся, нагнувшись, уклонился от пронесшейся над ним шпаги, которая чуть было не снесла ему голову, и проткнул русского своей шпагой. Всадник упал с коня и грохнулся оземь с кровавой раной повыше живота. Его товарищ примчался через несколько секунд. Выстрел – и пистолетная пуля разорвалась у него в голове. В тумане из пороховых облаков и пыли шведская кавалерия по пятам преследовала русскую. Слишком поздно заметили шведы, что они добрались до самых извергающих огонь шанцев… Промежутки между редутами были узкие, шириной всего в 150—170 метров. Каждый из промежутков обстреливался мощным перекрестным артиллерийским огнем из окружающих шанцев. Все отряды, которые хотели прорваться мимо шанцев, подвергались ураганному огню на близком расстоянии с фронта, флангов и тыла. Смешавшись с отступавшими русскими, шведы скакали сквозь ревущую бурю пуль и “сеченого железа”» [121] .

Атака Меншикова закончилась бегством. Шведская кавалерия начала преследование, несмотря на огонь русских редутов. Ядра и картечь поражали как шведских, так и русских всадников. Шведы гнали конницу Меншикова на север – к обрывистому берегу Ворсклы. Однако генерал Реншёльд отдал приказ остановить конницу, поскольку не хотел оставлять свою пехоту без прикрытия.

К этому времени пехота на правом краю, в общей сложности десять батальонов, уже полностью миновала заднюю линию редутов. Левенгаупт был полон решимости атаковать русский лагерь. Он со свитой расположился на небольшом возвышении, с которого на расстоянии меньше километра был виден ближайший левый край лагеря.

Оттуда Левенгаупт видел, что русские начали запрягать лошадей в обоз и часть артиллерии. Генералу донесли, что некоторые русские соединения уже переправились через Ворсклу. Возможно, их задачей было прикрыть отступление с того берега. У русских явно сдали нервы, и не без причины: неприятель миновал защитную линию редутов, а собственная конница в большинстве своем обращена в бегство. Увы, то, что мог видеть генерал, не было отступлением.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация