В 1336 г. Александр послал в Орду сына Федора, чтобы тот дознался, есть ли надежда умилостивить хана. Получив от сына положительные вести, на следующий год Александр сам поехал в Орду. Прибыв к Узбеку, Александр сказал ему: «Я сделал много зла тебе, но теперь пришел принять от тебя смерть или жизнь, будучи готов на все, что бог возвестит тебе». Хан, обращаясь к окружающим, произнес: «Князь Александр смиренною мудростию избавил себя от смерти», и позволил ему занять тверской престол. И князь Константин Михайлович был вынужден уступить княжение старшему брату.
Примирение Александра Михайловича с ханом крайне разозлило Ивана Калиту, и в 1339 г. он отправляется с двумя сыновьями в Орду с очередной кляузой на князя Александра. В чем состоял донос Калиты, историкам неизвестно, но вскоре Александр Михайлович получает ханский указ ехать в Орду.
Александр уже знал, что кто-то оклеветал его перед ханом, который опять очень сердит на него, и потому отправил вперед себя сына Федора, а за ним уже поехал и сам по первому зову из Орды. Федор встретил отца и объявил ему, что дела плохи. Прожив месяц в Орде, Александр узнал от своих татарских приятелей, что участь его решена. Хан уже приговорил его к смерти и назначил день казни. В этот день, 29 октября, Александр встал рано, помолился и, видя, что время проходит, послал к ханше за вестями. Затем сам сел на коня и поехал разузнать о своей участи. Все ему отвечали, что в этот день он должен сидеть и ждать смерти. Прибыв к себе, Александр узнал, что и от ханши пришла та же весть. Александр стал прощаться с сыновьями и боярами, сделал распоряжения насчет своего княжества, исповедовался, причастился. То же самое сделали сын его Федор и бояре, так как и они должны были умереть.
Ждали после этого недолго: вошли отроки с плачем и объявили о приближении убийц. Александр вышел сам к ним навстречу, и был «рознят по составам» вместе с сыном.
Калита же еще раньше уехал из Орды «с великим пожалованием и с честию». Сыновья же его выехали из Орды уже после убийства Александра и прибыли в Москву, по словам летописца, «с великой радостию и веселием». Тверской стол перешел к брату Александра Константину.
После убийства Александра Иван Калита не преминул в очередной раз унизить Тверь, и по его приказу с колокольни главного собора города — святого Спаса — был снят самый большой колокол и отправлен в Москву. В те времена подобная акция считалась страшным оскорблением.
Теперь Иван Калита мог безраздельно править Владимиро-Суздальской Русью и исправно собирать дань для Орды. И на 40 лет «наступила тишина великая, перестали татары воевать землю Русскую». Эта фраза промосковски настроенного летописца кочует из одного учебника истории в другой. Действительно, с 1328 по 1367 г. не отмечено больших походов татар на Русь, типа Дюденевой или Федорчуковой рати. Но представлять эти 40 лет безмятежным и мирным существованием Владимиро-Суздальской Руси более чем нелепо. Мелкие татарские набеги продолжались.
Вот, к примеру, в 1347 г., то есть уже в княжение Симеона Гордого, сына Иваны Калиты, ордынский князь Темир подошел к городу Алексину на Оке. Татары сожгли посад и возвратились в Орду с большой добычей. В 1358 г. татары напали на Рязанское княжество: «…выидс посол из Орды царев сын именем Мамат Ходжа на Рязаньскую землю и много в них зла сотвори…» И таких походов было немало. Да и вроде бы мирные люди — татарские послы — разоряли Русь не меньше, чем набеги. Малые татарские послы имели конвой от ста до пятисот всадников, а большие — от тысячи и более. Естественно, что кормились они все за счет местного населения. Проезжает татарский посол через деревню, не снимет кто шапки и не поклонится — убьют, а то и всю деревню спалят. Да просто, какому-нибудь нукеру приглянется лошадь — отберут, приглянется девка — за косу и поперек седла…
Ряд историков, в том числе Н.С. Борисов, пытаются объяснить, откуда у Калиты оказалось столько денег. Борисов утверждает, что-де Иван создал рациональную систему сбора налогов с населения, прекратил взяточничество и лихоимство чиновников, решительно боролся с разбойниками и т. д. Но, увы, никаких документальных подтверждений сия версия не имеет. Калита Ивана была толста лишь за счет невиданного ранее ограбления своих подданных и Новгорода.
Глава 9
Как Дмитрий Донской «переломил хребет» Золотой Орде
31 марта 1340 г. умер великий князь владимирский и московский Иван Калита. Он был дважды женат. Первая жена Елена умерла в марте 1332 г. От нее Калита имел четырех сыновей — Симеона, Даниила, Ивана и Андрея — и четырех дочерей — Марию, Евдокию, Федосью и Фетинью. В том же 1332 г. Иван Калита женился на некой Ульяне, от нее он имел двух дочерей — Федосью и Марию.
Наследником Калиты стал его старший сын Симеон (1316–1353 гг.). По семейной традиции Симеон с братьями уже летом 1340 г. съездил с богатыми дарами в Орду. Туда же направились еще три князя-конкурента: Константин Михайлович Тверской, Василий Давыдович Ярославский и Константин Васильевич Суздальский. Но, как и следовало ожидать, Москва заплатила больше, и Симеон получил от Узбека ярлыки на Московское и Великое Владимирское княжества. Ну а поистратившиеся в Орде Симеон с братьями отправились «за зипунами» в Новгород.
Новгородцы исправно платили дань и соблюдали все договоры с Москвой. Тогда Симеон устроил провокацию, его бояре начали грабить жителей Торжка. Доведенные до отчаяния жители послали просить помощи у Новгорода. Новгородцы выслали отряд, который внезапно овладел Торжком, новгородцы схватили великокняжеских наместников и сборщиков дани вместе с их женами и детьми, начали укреплять город и послали в Москву сказать Симеону: «Ты еще не сел у нас на княжении, а уже бояре твои насильничают».
Так нашелся повод. Симеон собрал союзников князей и отправился в поход на Новгород, взяв с собой митрополита Феог-носта. Замечу, что грек к тому времени стал очень послушным.
Новгородцы, узнав, что Симеон стал собирать войско, попытались кончить дело миром и послали владыку Василия бить челом к митрополиту, а тысяцкого — к великому князю. Симеон согласился на мир по старым новгородским грамотам, но взял за это «черный бор» по всей волости и тысячу рублей с Торжка, после чего отпустил наместника в Новгород.
К московским поборам новгородцы уже давно привыкли, но на сей раз великий князь потребовал, чтобы новгородские послы тысяцкий
[120]
и бояре пришли к нему босыми и просили мира, стоя на коленях. Понятно, какое оскорбление было нанесено лучшим людям Господина Великого Новгорода, но они смирились, предпочтя бесчестие разорению родного города. С тех пор Симеон получил прозвище Гордый. Замечу, что слово «гордый» в те времена звучало почти как ругательство, недаром попы часто цитировали Апостола Петра: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать».
Много начудил Симеон и в личной жизни. Первый раз он женился на Айгусте (Анастасии), дочери великого литовского князя Гедемина. Но в 1345 г. Анастасия постригается в монахини, а Симеон сразу берет себе новую жену. Новый брак не был политическим. Вторая жена Евпраксия была дочкой Федора Святославовича, безземельного отпрыска смоленских князей, приехавшего на службу к московскому князю. Не прожив и года с Евпраксией, Симеон отсылает ее к отцу. В летописи было сказано: «Великую княгиню испортили на свадьбе. Ляжет с Великим князем, и она ему кажется мертвец». Князь занялся поисками новой невесты. В третий раз Симеон решил жениться на Марии Александровне Тверской.
