Книга Русь и Польша. Тысячелетняя вендетта, страница 85. Автор книги Александр Широкорад

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Русь и Польша. Тысячелетняя вендетта»

Cтраница 85

На основании этого постановления были расстреляны 9 человек. Военный совет 6-й армии вместо того, чтобы поручить органам военной прокуратуры расследовать все факты контрреволюционной деятельности захваченных лиц и предать их в установленном порядке суду военного трибунала, вынес общее постановление о расстреле главарей банды без поименного перечисления подлежащих расстрелу. Подобные решения военного совета 6-й армии могли быть поняты подчиненными как сигнал к упрощенной форме борьбы с бандитами».

Все виновные, начиная с комкора Голикова, получили взыскания.

Еще ранее, 26 сентября, военный совет Украинского фронта принял постановление «О случае мародерства и изнасилования со стороны красноармейца 59-го кавполка 14-й кавдивизии Фролова Егора Ефимовича». В ночь на 21 сентября Егоров задержал беженцев, запугал их, украл у них часть вещей и изнасиловал женщину. Фролова приговорили к расстрелу и привели приговор в исполнение.

27 сентября после перестрелки красноармейцев 146-го стрелкового полка с группой польских солдат в плен было взято пятнадцать поляков. Старший лейтенант Булгаков и старший политрук Кольдюрин приказали расстрелять пленных из пушки. Булгаков был за это арестован, а дело его передали в военный трибунал.

Командир взвода 103-го танкового батальона 22-й танковой бригады младший воентехник В. А. Новиков в районе Лентуны убил из револьвера старую помещицу и разграбил ее дом. Чтобы скрыть это преступление, Новиков попытался убить свидетеля — красноармейца Пешкова. Военный трибунал приговорил Новикова к расстрелу.

30 сентября военный совет Украинского фронта издал директиву № 071, в которой потребовал от военного прокурора и трибунала «по-настоящему включиться в борьбу с мародерством и барахольством. Применять суровые меры наказания к мародерам и барахольщикам. Не тянуть следствия по делам мародеров. Проводить показательные процессы с выездом в части». На следующий день аналогичный приказ № 0041 издал и военный совет Белорусского фронта.

А как же Англия и Франция — союзницы Польши, ради нее развязавшие Вторую мировую войну, реагировали на сентябрьский поход Красной Армии?

Между 1 и 17 сентября западные дипломаты и СМИ неоднократно пугали СССР, мол, «советская оккупация Западных Белоруссии и Украины повлечет состояние войны между СССР и англо-французами». 14 сентября французский министр иностранных дел А. Леже заявил: «Гарантия, данная Польше, будет, естественно, и против СССР».

Однако после 17 сентября тактика британских и французских дипломатов кардинально изменилась. Премьер-министр Франции Э. Даладье вежливо осведомился у советского посла Я. З. Сурица, берет ли СССР украинское и белорусское население под свой вооруженный протекторат временно, или Москва намерена присоединить эти территории к СССР. В свое время французский посол спрашивал у Екатерины Великой, на каком основании в Польшу введены русские войска, на что мудрая императрица ответила, а на каком основании французский посол задает такие вопросы.

18 сентября английское правительство приняло решение, что, согласно англо-польскому соглашению, Англия связана обязательством защищать Польшу только в случае агрессии со стороны Германии, и поэтому посылать протест в Советский Союз не следует.

«Чтобы „спасти лицо“, Париж и Лондон ссылались на то, что границей, установленной союзниками, была всегда „линия Керзона“, границы же, установленные Рижским договором, только много лет спустя были зарегистрированы конференцией послов и то лишь под „ответственностью сигнаторов“» [192] .

К моменту ввода советских войск в бывшее Польское государство Англия и СССР вели переговоры по ряду проблем взаимной торговли. Казалось бы, 17 сентября гордые британцы должны были «ножкой — топ, дверью — хлоп». Но переговоры продолжались в прежнем режиме, и 11 октября было заключено советско-английское соглашение об обмене советского леса на каучук и олово.

Англия всячески стремилась избежать обострения отношений с СССР. Вот, к примеру, в начале сентября 1939 г. несколько германских торговых судов, застигнутых войной в отдаленных от Германии морях, направились в Мурманск, откуда, простояв некоторое время и дождавшись тихой погоды, отправились в германские порты. Среди этих судов был и огромный лайнер «Бремен». Некоторые наши историки называют это событие чуть ли не участием СССР в войне. Увы, это обнаруживает лишь безграмотность оных авторов в области морского права. Действия германских судов и советских портовых властей были абсолютно законными, а германские суда, к примеру, чуть ли не до самого последнего дня войны ходили в Швецию, причем до 1944 г. шведские военные корабли конвоировали германские торговые суда.

Английские корабли готовились перехватить германские торговые суда у Мурманска. В результате два британских эсминца оказались в зоне действия береговых батарей Северного флота и были обстреляны. Эсминцы поставили дымзавесу и ушли. При этом МИД Великобритании никак не среагировал на этот инцидент. Больше британские корабли близко к Кольскому полуострову не подходили.

27 сентября в 18 часов в Москву прилетел Риббентроп. С 22 часов до 1 часу ночи он беседовал со Сталиным и Молотовым в присутствии Шуленбурга и Шкварцева. В ходе переговоров по поводу окончательного начертания границ на территории Польши Риббентроп, ссылаясь на то, что Польша была «полностью разбита немецкими вооруженными силами» и Германии «не хватает в первую очередь леса и нефти», выразил надежду, что «Советское правительство сделает уступки в районе нефтерождений на юге в верхнем течении реки Сан. Того же самого ожидало бы немецкое правительство и у Августова и Белостока, так как там находятся обширные леса, очень важные для нашего хозяйства. Ясное решение этих вопросов было бы очень полезно для дальнейшего развития германо-советских отношений». Риббентроп еще раз подтвердил, что Германия, как и прежде, готова «осуществлять точное разграничение» территории Польши.

Сталин предложил оставить территорию этнографической Польши Германии, ссылаясь на опасность разделения польского населения, что могло породить волнения и создать угрозу обоим государствам.

Относительно германских пожеланий об изменении линии государственных интересов на юге Сталин сказал, что «в этом отношении какие-либо встречные шаги со стороны Советского правительства исключены. Эта территория уже обещана украинцам… Моя рука никогда не шевельнется потребовать от украинцев такую жертву». Но в качестве компенсации Сталин предложил Германии поставить до 500 тысяч тонн нефти в обмен на уголь и стальные трубы.

Что же касается уступок на севере, то Сталин заявил о готовности советского правительства «передать Германии выступ между Восточной Пруссией и Литвой с городом Сувалки до линии непосредственно севернее Августова, но не более того». То есть Германия получала северную часть Августовских лесов.

В итоге по территориальному вопросу возникло два варианта: по первому все оставалось, как и было решено 23 августа, а по второму Германия уступала Литву и получала за это области восточнее Вислы до Буга и Сувалки без Августова.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация