В 1715 году в Финляндии русская армия и гребной флот серьезных боевых действий не вели. Весной 1715 года шведский флот фактически блокировал финское и эстляндское побережье. Но еще до прихода шведских кораблей царь послал из Ревеля три фрегата под командованием капитана Бредаля для поимки шведских каперов. Бредалю удалось захватить и привести в Петербург три каперских судна. Петр был обрадован удачей Бредаля и приказал ему с четырьмя фрегатами и тремя шнявами идти к Готларду для перехвата шведских торговых судов.
Пропуск страниц
тить «языков, наипаче морских людей» и, если будет возможно, дойти до входа в стокгольмские шхеры. Бредаль и это рискованное поручение выполнил с успехом. На Готланде он захватил несколько пленных и побывал у стокгольмских шхер, не встретив нигде шведского флота.
29 май 12 шведских кораблей и несколько мелких судов подошли к Ревельской гавани, где стояла русская эскадра под начальством капитана Фангенга. После двухчасовой перестрелки, не причинившей ни гавани, ни русским судам никакого вреда, шведы ушли с рейда.
С годами Петра все больше и больше интересовали германские дела, включая дрязги мелких властителей. В 1715 году царь ни с того ни с сего впутался в раздбры герцога Мекленбургского со своим дворянством. Это испугало Данию, Пруссию и Ганновер и поссорило их с Россией. Германская политика Петра, по словам историка В.О. Ключевского (1841-1911), сделала его друзей врагами, не сделав врагов друзьями.
Не лучше обстояло дело и с Августом II. В 1713 и 1714 годах в Польше был неурожай, а между тем голодная страна должна была содержать саксонское войско, которое король не выводил, несмотря на все просьбы поляков и требования России. Поляки на сеймиках кричали, что их вольность уже кончается и что им остается одно спасение – просить защиты у России. Наконец образовалась конфедерация, вступившая в открытую борьбу с саксонцами. Конфедераты обратились к царю с просьбой о посредничестве. Петр придвинул к польской границе войско, и Августу пришлось в течение двух недель вывести из Польши саксонские войска.
Таким образом, три злейших врага Карла XII – Август II, Георг I и Фредерик IV – сделались также врагами Петра.
В кампанию 1716 года союзники планировали захватить Висмар. Русские и датские войска под прикрытием объединенного флота России, Англии, Голландии и Дании должны были вторгнуться Южную Швецию (Сканию). Для поддержки этой операции русский галерный флот с десантом под начальством Ф.М. Апраксина при поддержке датского флота должен был высадить десант на территории Швеции со стороны острова Аланд – войска под командованием Шереметева, находившиеся в Мекленбург-Шверине.
Союзники попросили Петра прислать войска для взятия Висмара. Петр приказал Репнину с корпусом двинуться к Висмару. Но 7 апреля 1716 года четырехтысячный гарнизон Висмара капитулировал перед 15-тысячной армией союзников, еще до подхода русских. Репнин потребовал, чтобы русским войскам разрешили войти в Висмар, но получил отказ. Петр возмущался, жаловался датскому королю, но дальнейших последствий сей инцидент не имел.
Еще в августе 1715 года галерная эскадра под командованием капитан-командора Змаевича отправилась на зимовку в Либаву. На борту галер находился пятитысячный десантный отряд. Транспортные суда, направленные в Либаву, дойти туда не успели и зазимовали в Риге. В Мекленбурге был собран 26-тысячный русский корпус, который предполагалось перевезти на остров Зеландию и отсюда, под прикрытием датского и русского флотов, на шведский берег.
К маю 1716 года в Копенгагене собралась целая русская эскадра. В нее входили три корабля, построенные по русскому заказу в Амстердаме в 1714 году, – «Портсмут» (54 пушки), «Девоншир» (52 пушки) и «Марльбург» (60 пушек), а также четыре 52-пушечных корабля, построенные в 1715 году в Архангельске – «Уриил», «Селафаил», «Варахаил» и «Ягудиил». В июне 1716 года в Копенгаген прибыли галеры Змаевича. Интересно, что от Ростока до Копенгагена их вел сам Петр. В июне в Копенгаген пришли и другие корабли эскадры под командованием Сиверса. В ее составе были 7 кораблей, 3 фрегата и 3 шнявы.
Кроме русской эскадры в Копенгагене собрались сильные датская и британская эскадры. Казалось бы, успех десанта в Сканию обеспечен. Но ни датчане, ни англичане не торопились с высадкой, а отговаривались под разными предлогами. Нетерпеливый Петр решил сам обследовать шведские берега. Шнява «Принцесса», где находился царь, слишком близко подошла к береговым батареям шведом и, была пробита ядром, следовавшая за ней шнява «Лизетта» получила еще большие повреждения. В конце августа датчане согласились помочь русским высадить десант в Скании, но тут уже заупрямился Петр, мол, дело идет к зиме, и десант следует отложить до весны 1717 года.
Вообще, история пребывания русского флота в Копенгагене – дело весьма темное. Отечественным историкам приходилось работать только с русскими документами, рисующими Петра рыцарем без страха и упрека, а датчан – вероломными дураками. Между тем с весны 1716 года Карл XII воевал в Норвегии, бывшей тогда частью Датского королевства, и датчане, по идее, должны были сильнее русских желать десанта в Сканию.
По русским источникам датчане якобы стали обвинять Петра в том, что он ведет сепаративные переговоры с Карлом XII и поэтому медлит с десантом в Сканию. Мало того, царю приписали желание захватить Копенгаген. В датской столице по тревоге был поднят гарнизон. На валах стояла пехота, пушки находились в полной готовности.
Английский король Георг I прислал приказ командующему британской эскадрой Норрису овладеть русскими кораблями и самим царем и не отпускать Петра до тех пор, пока русские войска не уйдут из Дании и Германии. Однако, придравшись к формальностям в королевском приказе, адмирал Норрис отказался выполнить его. А британский кабинет оперативно объяснил королю, что вследствие разрыва с царем в России будут арестованы английские купцы и пресечется столь выгодная для Англии торговля.
Таким образом, до вооруженного конфликта между союзниками дело не дошло, но с октября 1716 года началась переброска русских войск из Дании в Росток. Фельдмаршал Шереметев получил указание с пехотой расположиться на зимние квартиры в Мекленбурге, из кавалерии же оставить в Дании только один полк, а остальным идти на зимние квартиры к польским границам.
В 1716 году в Финляндии сухопутные войска под командованием Голицына взяли город Каяненбург, и неприятельские войска были окончательно вытеснены в Швецию. Галерный флот летнюю кампанию 1716 года простоял у острова Аланд в ожидании десанта в Швецию. В кампанию же 1717 года галерный флот в Финляндии оставался в базах. В 1717 году Петр увлекся дипломатическими интригами, описание которых выходит за рамки нашего труда. О них можно сказать лишь одно – «пустые хлопоты». В 1717 году активных боевых действий не было, за исключением того, что русские суда довольно активно занимались каперством в Балтийском море.
В мае 1718 года на острове Сундшер Аландского архипелага начались русско-шведские переговоры о мире. Русские послы перед отъездом получили «Генеральные кондиции к миру». Они включали следующие условия: Ингрия, Карелия, Лифляндия с городами Ревель и Выборг остаются в вечном владении России. Финляндия будет возвращена Швеции. Граница должна проходить от Выборга по реке Кюмень на город Нейшлот
[78]
до старой русской границы. Мир должен быть заключен и с союзниками России. Представители союзных держав должны присутствовать на, конгрессе, а заключение с ними мирных договоров следует осуществить на разумных условиях. Были оговорены условия компенсации Швеции взамен утерянных земель. Защищая интересы Пруссии и Польши, Петр был готов, предоставить шведам свободу действий в отношении Ганновера и Норвегии, которая принадлежала Дании.
