– А вот этому другу задницу намылить… – кивнул я. – Он уже готовится к сеансу камерного секса.
Теперь и Лоскутков понял ситуацию. Снова склонился над бывшим омоновцем.
– Мне долго некогда болтать. Что здесь надо было?
– Деньги… – сказал вдруг «бульдозер». – Десять тысяч баксов здесь должно быть.
За деньгами, насколько я понимаю, на шестисотом «Мерседесе» не ездят. Даже если это и десять тысяч баксов. Откровенно врет и дает подсказку товарищу.
– Что здесь надо было? – я тоже склоняюсь над первым. – Что?
– Деньги… – говорит он, но уже так неуверенно, что даже менту заметно: клиент «созрел».
– Гальцев знает, что здесь был обыск. Значит, деньги забрали бы. В последний раз спрашиваю, – нажимает майор. – Что здесь надо было?
Молчание. И потом – почти шепот:
– Компьютер…
Камерный секс парню не по вкусу…
2
Еще в студенческие годы Леший, который тогда не был Лешим, а носил обыкновенное имя, любил гулять в позднее вечернее время. Где-то на грани вечера и ночи, часов в одиннадцать. Особенно в дождь. Когда прохожих очень мало. Когда редко-редко встретится на улице девушка, спешащая домой, и можно подойти к ней и предложить проводить. А если она и откажется, как, впрочем, всегда и бывало, так ведь вечер – никто не видит его позора, никто не будет смеяться над ним. Это очень унизительно, когда над тобой смеются.
И в тот, в первый раз он вышел так же. И долго бродил по улицам в одиночестве, подняв воротник плаща. Дождь моросил не переставая. Было грустно. Было скользко и мокро. На душе тоже было скользко и мокро.
Эту одинокую фигуру в коротком плаще он увидел издали. Она вышла откуда-то из лабиринта дворов, окруженных серыми стандартными монстрами-девятиэтажками. Мрачными, как сами дворы, лишенные зелени. По фигуре, по походке Леший понял, что девушка очень молода. Он прибавил шагу и быстро догнал ее.
– Что-то поздно погулять решили… – ничего умнее в голову не пришло.
Она посмотрело коротко и совсем не испуганно. Не так, как смотрели на него в это время другие девушки. И улыбнулась.
Девушка была некрасива. Так же некрасива, как он сам. И это в чем-то давало надежду. Это позволяло думать, что она не шарахнется от него испуганно, когда он предложит проводить ее до дома.
– А я люблю вечером гулять. И дождь люблю…
– Я тоже… – больше он слов найти опять не смог.
Так, рядом, прошли они целый квартал.
– Вам в какую сторону? – спросил Леший.
– Пока – прямо. Потом – направо. Потом опять – прямо…
– Из гостей возвращаетесь?
– Да, к подруге ходила.
– Я не помешаю, если провожу вас?
– Нет. Не помешаете.
И опять улыбнулась.
Они остановились на перекрестке, дожидаясь зеленого сигнала светофора. Появилась обляпанная грязью машина. Брызги должны были полететь в их сторону. Леший взял девушку за локоть и чуть отодвинул от дороги. И вовремя, иначе они стояли бы сейчас сами грязные, как эта машина. А Леший затрепетал. Показалось, что в животе у него все подтянулось, и почему-то именно там часто-часто застучало сердце.
Когда загорелся зеленый свет, он ладонь с ее руки не убрал, но она сама мягко высвободила локоть. Посмотрела на него чуть смущенно – и улыбнулась опять. У девушки было, похоже, отличное настроение.
Лешему стало легче. Его не гнали, он не был кому-то непонятно-неприятен – это главное, что он понял.
– А чем вы занимаетесь? Учитесь или работаете?
– В медицинском училище учусь.
– Медсестрой будете?
– Да.
– А я буду программистом.
– Ой!.. – она посмотрела на него чуть не с восхищением. Будущая профессия Лешего показалась ей страшно интересной. – Как здорово!
И он стал рассказывать. О компьютерах, о том, что такое компьютеростроение и как быстро оно развивается, как через несколько лет жизнь без компьютера будет уже невозможной.
Было легко. Просто удивительно легко было с ней.
Так незаметно они дошли до дома девушки. Дождь усилился, и они зашли в подъезд. На первом этаже около холодной батареи отопления царил полумрак. Там они и встали. Девушка достала пачку сигарет и закурила. Это слегка оттолкнуло от нее Лешего. Сам он не курил и не любил, когда курят девушки, хотя в институте дымили почти все. И показалось, что она совсем не такая, какой он увидел ее вначале. Сказывалось воспитание матери. Мать всегда возмущалась, когда видела курящих девушек. И называла их только шлюхами. И сейчас Лешему показалось, что эта девушка вполне доступна, стоит только протянуть руку.
Он и в самом деле протянул, и привлек ее к себе, поцеловал – ему казалось, что все должно начинаться с поцелуя. Она почти не сопротивлялась. Ее губы пахли табаком, но были удивительно горячими и мягкими.
Он целовал и целовал ее, и непонятное чувство обладания захватило его целиком. Он переступил сразу через несколько ступеней в сближении, потому что очень торопился, а что может случиться с человеком, который нерасчетливо шагает – известно. Так случилось и с ним. Даже не задумываясь, почти что нечаянно он схватил ее за плащ и за юбку и задрал их, стремясь запустить руку под трусики. Девушка резко оттолкнула его.
Он посмотрел ей в глаза. И увидел в них страх и отвращение. Опять – страх и отвращение!
И тогда что-то вспыхнуло в его мозгу – на несколько секунд он, показалось, потерял зрение из-за этой вспышки. А когда девушка попыталась оттолкнуть его снова, чтобы пройти к лестнице, он ударил ее в лицо. Он сам знал, что был в свое время плохим боксером. Но плохим боксером он был среди мужчин. С ней же он был очень сильным. Он бил и бил – он озверел, когда увидел кровь, он пинал ее ногами, когда девушка упала. И произошло это так быстро, что она даже закричать не смогла.
А когда Леший увидел, что она не шевелится, то испугался. На какую-то секунду он прислушался к звукам в подъезде – не идет ли кто – и побежал…
Он бежал по улице, не обращая внимания на лужи, на грязь. Ему казалось, что кто-то гонится за ним, что его ловят, что уже милиция оповещена, и на улицы выехали дополнительные милицейские машины – специально, чтобы перехватить бегущего.
И когда увидел, что по дороге навстречу ему движется машина с зажженными фарами, то просто бросился в ближайшие кусты, не обратив внимания на то, что попал в лужу, – пережидал. Машина проехала мимо, но это была самая обыкновенная машина, не милицейская.
Но и это не принесло успокоения. Почему-то вдруг возникла уверенность, что он девушку убил. И подумал, что милиция может приехать туда с собакой. Они там много наследили ногами в подъезде. Собака может пойти по следу, и тогда его поймают!
