Еще в 1912 г. в строжайшей тайне был сформирован Верховный Совет Народов России. Уже через год секретарями Верховного Совета стали А.Ф. Керенский, М.Н. Терещенко и Н.В. Некрасов. (Замечу в скобках, в 1917 г. во Временном правительстве: Терещин с марта по апрель министр финансов, а в мае — октябре министр иностранных дел; Некрасов был вначале министром путей сообщения, а затем министр финансов и заместитель председателя Совета министров; Керенский с марта министр юстиции, с мая военный и морской министр, а с июня по совместительству и глава правительства). Как видим, со дня сформирования Временного правительства и до 25 октября 1917 г. эта «святая троица» находилась на ключевых постах. Уходили и приходили во Временное правительство октябристы, кадеты, трудовики, разные там эсеры, а масоны оставались.
По данным масона Нины Берберовой, в первый состав Временного правительства (март — апрель 1917 г.) вошло десять «братьев» и один «профан». «Профанами» масоны называли близких к ним людей, которые, однако, формально не входили в ложи. Таким «профаном» в первом составе Временного правительства оказался кадет П.Н. Милюков, назначенный министром иностранных дел.
Масонское Временное правительство оказалось бессильным провести какие-либо кардинальные реформы в России, как, например, вопрос о земле, вопрос о мире и т. д. Все сводилось к косметическим мерам, зачастую принимавшим комедийный характер. Новой власти на местах было попросту не на кого опереться. В результате случилось неизбежное — в центре страны появилось троевластие, а по окраинам — и четырехвластие. Первая власть состояла из Временного правительства и купленных ею комиссаров в губерниях. Вторая власть — Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Третья власть — командование действующей армией и военными округами внутри страны. Ну и, наконец, четвертая власть — это националистические гособразования, всякие там сеймы, курултаи, гетманы и т. п.
Результатом параллельности власти стало падение боеспособности русской армии и флота. Первым небоеспособным стал Балтийский флот. На Черном море благодаря мерам адмирала Колчака и специфики театра военных действий в первые недели после отречения удалось избежать резни офицеров, как это было в Гельсингфорсе и Кронштадте. Там матросами были убиты больше офицеров, нежели их погибло в ходе мировой войны на всех театрах военных действий.
Тем не менее уже 4 марта в казармах Севастопольского флотского полуэкипажа был сформирован временный военный исполнительный комитет. 6 марта в Народном доме, располагавшемся на Базарной площади у Артиллерийской бухты, при большом скоплении народа состоялись выборы в городской исполнительный комитет. В него вошли 19 человек (от городской думы — 3, от населения — 3, от рабочих — 6, от гарнизона — 3, от флота — 4 человека). Одновременно был создан Центральный военный исполнительный комитет (ЦВИК) из 10 рабочих, 23 матросов, 12 солдат и 6 кондукторов. ЦВИК находился под контролем командующего флотом.
На следующий день, 7 марта, по инициативе офицеров флота и гарнизона был сформирован Офицерский временный исполнительный комитет, в который вошли девять человек. В этот же день заявили о своем объединении Совет солдатских и Совет рабочих депутатов.
17 марта по всему Крыму была проведена присяга на верность Временному правительству.
22 марта на совместном заседании ЦВИКа, городского исполнительного комитета, Совета солдатских и рабочих депутатов и городской думы был образован Совет рабочих, солдатских и матросских депутатов. В этот совет вошло 163 депутата, председателем его избрали прикомандированного к 35-му авиационному отряду Севастопольской военноавиационной школы старшего унтер-офицера Константина Васильевича Сафонова, состоявшего в партии эсеров.
Развал флота стал неизбежен. Уже в июне 1917 г. на кораблях Черноморского флота начались случаи открытого неповиновения командирам. Так, наэсминце «Жаркий» в начале июня команда отказалась выполнять приказы командира Г.М. Веселого. А комиссия ЦИК предложила миноносцу «Жаркий». «прекратить кампанию», то есть встать на прикол в Севастополе и более не участвовать в боевых действиях.
5—6 июня в Севастополе революционные матросы произвели аресты нескольких десятков офицеров. А затем было решено обыскать и обезоружить всех офицеров Черноморского флота.
Желая избежать кровопролития, адмирал Колчак издал приказ, немедленно переданный по радиотелеграфу: «Считаю постановление делегатского собрания об отобрании оружия у офицеров позорящим команду, офицеров, флот и меня. Считаю, что ни я один, ни офицеры ничем не вызвали подозрений в своей искренности и существовании тех или иных интересов, помимо русской военной силы. Призываю офицеров во избежание возможных эксцессов, добровольно подчиниться требованиям команд и отдать им все оружие».
В 17 часов того же дня, 6 июня, члены судового комитета флагманского броненосца «Георгий Победоносец» пришли в адмиральскую каюту и потребовали от Колчака сдать оружие. Тот выставил депутатов из своей каюты, затем вышел на палубу и выбросил за борт свою Георгиевскую саблю с надписью «За храбрость», полученную за оборону Порт-Артура.
В тот же вечер начальник штаба Черноморского флота адмирал М.И. Смирнов телеграфировал в Петроград Временному правительству о произошедших событиях. Ночью он получил ответную телеграмму, подписанную премьером князем Львовым и военным министром Керенским. В телеграмме приказывалось Колчаку и Смирнову немедленно выехать в Петроград для личного доклада. Временное командование флотом возлагалось на адмирала В.К. Лукина. В телеграмме также содержался строжайший приказ возвратить оружие офицерам.
Вот весьма характерный пример. 27 июля миноносец «Гневный» возвратился в Севастополь с захваченной турецкой лайбой, груженной маслинами, орехами и табаком.
Команда отказалась сдать груз в распоряжение Севастопольского Совета и сама распродала его прямо на площади Нахимова.
В апреле 1917 г. в Киеве с попустительства Временного правительства было создано сепаратистское правительство Украины, так называемая Центральная рада. Приехавший в Киев в середине июля А.Ф. Керенский фактически признал власть Центральной рады над Киевской, Полтавской, Подольской, Волынской и Черниговской губерниями.
Как видим, Таврической губернии в этом списке не было, тем не менее украинские националисты поддержали Центральную раду и в Крыму. Собственно украинского населения на полуострове проживало немного, но среди части матросов и солдат, призванных из малороссийских губерний, распространялись националистические настроения.
8 августа в Севастополе было созвано собрание украинцев — солдат, матросов, офицеров и рабочих. На собрании приняли постановление, в котором говорилось, что «в случае какого-либо насилия над Центральной радой они все, как один человек, с оружием в руках выступят на ее защиту». Собрание также потребовало учредить при штабе командующего Черноморским флотом должность Генерального комиссара по украинским делам.
В октябре 1917 г. в Севастополь прибыл «украинский» комиссар флота капитан 2 ранга Е.Н. Акимов, вывесивший над своей резиденцией флаг Центральной рады. Украинский войсковой комитет прямо агитировал за полную «украинизацию» Черноморского флота и передачу его Украине на правах собственности. Этой пропаганде в ноябре поддались экипажи линкоров «Воля», «Евстафий», «Борец за свободу», крейсера «Память Меркурия», эсминцев «Завидный», «Звонкий» и нескольких других судов. В ответ на решение большинства команды крейсера вместо Андреевского поднять 12 ноября флаг Украины «великороссы и несочувствующие подъему украинского флага» решили покинуть корабль. Судовой комитет просил Исполком Совета назначить на крейсер матросов-украинцев взамен ушедших, но Совет и Центрофлот отвергли эти домогательства.
