Но, увы, Николай I струсил, и 2 сентября 1829 г. в Адрианополе был подписан мир между Россией и Турцией, который по названию места его подписания стали называть Адрианопольским. Приобретения России по Адрианопольскому миру были ничтожны. В Европе Россия приобрела все острова, находящиеся в устье Дуная, при этом правый берег реки оставался по-прежнему у турок. На Кавказе Россия получила Анапу, Ахалцых и Ахалкалаки.
Седьмая статья Адрианопольского мира гарантировала свободный проход русских торговых судов через Проливы в мирное время. Режим Проливов в военное время не оговаривался. Как Бухарестский 1812 г., так и Адрианопольский договор, не касались прохода русских военных судов через Проливы. Напомним, что свободное право прохода русских военных судов в мирное время было закреплено в русско-турецких договорах 1799 и 1805 гг… А Бухарестский и Адрианопольский договоры содержали двусмысленность, они не подтверждали и не отвергали статьи договоров 1799 и 1805 гг., касающиеся данного вопроса. Эта неопределенность давала формальную зацепку России, но была гораздо выгоднее Турции, которая могла считать статьи договора 1829 г. исчерпывающими и все вопросы, выходящие за рамки статей, решать по своему усмотрению.
Суть Адрианопольского договора была в том, что Россия очень мало приобретала, а Турция очень много теряла. Так, от Турции были отторгнуты Греция, Сербия и Дунайские княжества.
После смерти Екатерины Великой так и повелось, что в результате русско-турецких войн Россия выигрывает копейки, Турция много теряет, а выигрывает Европа, то есть Англия, Франция, Австрия и т. д.
Глава 18
АДМИРАЛ ЛАЗАРЕВ СПАСАЕТ МАХМУДА II
Как уже говорилось, Египет в XVIII веке стал полунезависимой частью Оттоманской империи. В 1805 г. наместником турецкого султана стал Мегмет-Али. Умный и честолюбивый правитель, он создал собственные армию и флот, покорил мятежные племена в Египте, упорядочил финансы и стал грозным и неограниченным властителем Египта. Мегмет-Али оказал большую помощь султану в борьбе с восставшими греками в начале 20-х гг. В награду за это он был пожалован пашалыком (властителем) Крита. Но Мегмет-Али сильно обиделся на Махмуда II: он ожидал в награду как минимум Сирию.
В октябре 1831 г. Мегмет-Али, использовав в качестве предлога личную ссору с пашой Акры, двинул свои войска в Сирию. Командующим был назначен сын египетского властителя Ибрагим. В его подчинении находилось 30 тысяч человек при 50 полевых орудиях и 19 мортирах. Армия Ибрагима почти без боя овладела Газой и Иерусалимом, а затем осадила Акру. С моря Акра была блокирована большой египетской эскадрой. Взамен кораблей, погибших в Наваринском сражении 1827 г., Мегмет-Али построил новый, куда более мощный, флот.
Махмуд II объявил Магмета-Али мятежником, отрешил его от должности, и назначил на его место Гуссейна-пашу. Султан приказал Гуссейну-паше собрать войско и двинуться на Ибрагима. Но пока Гуссейн-паша собирал свою армию, Ибрагим одержал ряд побед. В мае 1832 г. он штурмом взял Акру, а в июне вступил в Дамаск. Продолжая наступление на север, Ибрагим занял Гомес, а затем Алеппо. В июле 1832 г. у Бейлана египтяне наголову разбили турецкую армию и захватили всю ее артиллерию. Два дня спустя Ибрагим вступил в Антиохию. Теперь вся Сирия оказалась в его руках. Затем Ибрагим вторгся в Аданский округ, перешел горы Тавра и в ноябре овладел самым сердцем Малой Азии — Конией. В декабре под Конией на Ибрагима напал великий визирь Рашид-паша с 60-тысячной армией. Бой закончился поражением турок, а сам великий визирь попал в плен. Ибрагим двинулся на Константинополь.
Султан Махмуд II находился в отчаянном положении. У него не было ни сил, ни средств для защиты столицы, поэтому пришлось просить помощи за границей. Первым делом Махмуд II обратился к правительству Англии, в чем его поддержал британский посол Стретфорд Капинг. Но министр иностранных дел лорд Пальмерстон
[52]
в силу ряда внутриполитических причин отказал султану. Что же касается Франции, то она безоговорочно поддерживала египтян. Таким образом, у Махмуда не оказалось выбора, и он обратился к своим старым врагам — русским.
В октябре 1832 г. по указанию царя начальник Главного морского штаба А. С. Меншиков (1787–1869) предписал главному командиру Черноморского флота адмиралу Грейгу подготовить эскадру для похода в Константинополь. На Грейга возлагалось и командование эскадрой.
7 ноября Грейг доложил Меншикову, что годных для похода кораблей очень мало и что он «по состоянию здоровья» не может возглавить эскадру. 15 ноября Меншиков в категорической форме предписал Грейгу незамедлительно вооружить флот, поскольку «…обстоятельства, могущие возникнуть от успехов египтян, могут… понудить в течение еще зимы к высылке в море наших эскадр». Этим же предписанием контр-адмирал Лазарев назначался командующим готовящейся для похода в Константинополь эскадры.
24 ноября 1832 г. русскому посланнику в Константинополе А. П. Бутеневу было отправлено царское повеление, в котором указывалось, что если султан попросит помощи со стороны России, то Бутеневу предоставляется право требовать от адмирала Грейга немедленной посылки в Константинополь Черноморской эскадры.
Египетские войска приближались к Константинополю. 21 января 1833 г. турецкое правительство обратилось к русскому посланнику Бутеневу с просьбой поспешить с присылкой эскадры. Турки также просили доставить на эскадре в Константинополь три — пять тысяч солдат.
1 февраля 1833 г. контр-адмирал Лазарев получил письмо от Бутенева с требованием как можно скорее прибыть с эскадрой в Константинополь. На следующее утро он с четырьмя кораблями («Анапа», 84/108-пушечный; «Память Евстафия», 84/108-пушечный; «Екатерина II», 84/96-пушечный; «Чесма», 84/92-пушечный), тремя 60-пушечными фрегатами («Эривань», «Архипелаг», «Варна»), корветом и бригом вышел в море. Сухопутные части Лазарев с собой не взял, так как их в то время не было в Севастополе.
Из-за противных ветров Лазарев подошел к устью Босфора только 8 февраля. С турецких крепостей эскадре предложили не входить в Босфор до получения разрешения от султана. Но контр-адмирал Лазарев пренебрег этим требованием, и в тот же день русские корабли встали на якорь в заливе Буюк-Дере недалеко от английской и французской миссий.
Немедленно к Лазареву прибыли представители Махмуда II и попросили увести эскадру в Сизополь, где и оставаться в полной готовности оказать султану помощь. Турки пытались уверить Лазарева в том, что между Махмудом и Мегметом-Али ведутся мирные переговоры, и присутствие русской эскадры в Босфоре может вызвать новое наступление египетского паши на Константинополь.
Посланники турецкого султана врали, и Лазарев прекрасно это понимал. Дело было вовсе не в угрозе срыва мирных переговоров с Мегметом-Али. Посол Франции в Константинополе приложил много усилий, чтобы Порта отказалась от помощи русского флота. В результате такого давления турецкое правительство даже предложило Бутеневу вывести эскадру «в угоду французскому посланнику». Эту фразу в письме к Нессельроде посол жирно подчеркнул. Из-за жесткой позиции русского посла турки отступили и более к этому вопросу не возвращались.
