1. Утром получил сообщение вице-адмирала Степанова [ГЛ. Степанов — начальник Главного морского штаба. — А.Ш.], что нарком согласен с моим мнением: нельзя посылать в район Геленджика наши боевые надводные силы. Здесь же получил сообщение Петрова, что командующий войсками Северо-Кавказского фронта генерал-полковник И.И. Масленников отставил посылку флота.
2. В 21 час вновь получил телеграмму из Москвы, сейчас уже из Ставки, за подписью Василевского, который пишет, что противник дерзкими налетами, набегами своих торпедных катеров блокирует нашу Геленджикскую бухту, не дает нам питать десантную группу. Уточнил. Действительно, противник организовал в ночь на 18.04.43 помеху нашим переброскам своими торпедными катерами до 12 единиц. Три торпедных катера его потопили, но ввиду большого артогня с берега, действий авиации и торпедных катеров противнику удалось сорвать в этот раз питание».
Тут замечу, что Филипп Сергеевич малость лукавит, ни одни германский торпедный катер в 1943 г. не был потоплен советскими кораблями.
В ночь на 19 апреля 1943 г. наши корабли, вышедшие 18 апреля из Геленджика, доставили нашим войскам в Мысхако 738 человек пополнения, два 37-мм орудия, 56 т боезапаса и 42 т продовольствия, а оттуда эвакуировали 158 человек раненых и 14 командированных. Из-за сильного наката волны остались неразгруженными мотоботы, три сейнера и баржа. Разгрузка производилась под сильным огнем вражеской артиллерии и при бомбардировке с воздуха, в результате чего были повреждены два сейнера, мотобот и сторожевой катер № 015. К утру 19 апреля все выходившие корабли возвратились в Геленджик. Катера охранения в течение ночи вели бои с неприятельскими торпедными катерами, пытавшимися сорвать разгрузку наших судов. Атаки катеров противника были отбиты.
В 13 ч 05 мин 19 апреля торпедный катер № 84 вышел из Геленджика в район мыса Дооб для обеспечения полетов нашей авиации ив 13 ч 28 мин был атакован, а в 13 ч 58 мин потоплен двумя Me-109. С катера спасся один человек.
Тем временем нарком Кузнецов, прибывший в апреле 1943 г. на Кавказ, затевает интригу против Октябрьского, воспользовавшись недовольством ряда генералов действиями Черноморского флота.
Что произошло потом, понять трудно. Цитирую «Хронику…»: «20 апреля. Контр-адмирал Басистый, назначенный приказом Народного Комиссара Военно-Морского Флота на должность начальника штаба Черноморского флота, вступил в исполнение своих обязанностей»
{154}.
«23 апреля. Народный Комиссар Военно-Морского Флота назначил контр-адмирала Басистого командующим эскадрой Черноморского флота»
{155}.
Таким образом, контр-адмирал Елисеев остался на своем месте. Эту темную историю Басистый в 1970 г. обошел полным молчанием в своих мемуарах.
Из дневника Октябрьского: «23 апреля 1943 года. Сегодня в 10.30 Кузнецов вызвал меня, Кулакова и Владимирского и объявил, что решением ГКО я освобожден от командования ЧФ».
Н. Г. Кузнецов об этом инциденте позднее писал так: «После возвращения в Москву я числа 22-го или 23 апреля был вызван в Ставку. Сталин спросил меня, кого бы я рекомендовал на должность командующего Черноморским флотом.
Я знал, что Верховный недоволен Ф.С. Октябрьским. Но не думал, что это недовольство зашло так далеко. По-видимому, сыграл свою роль и неудачный десант в Южную Озерейку. Во всяком случае, дело было не исправить: Ставка уже приняла решение о снятии Октябрьского… За все предшествовавшие месяцы войны ни один командующий флотом у нас не был смещен. Смещение Ф.С. Октябрьского тоже оказалось временным»
{156}.
Сдав дела новому командующему флотом адмиралу Л.А. Владимирскому, Октябрьский отправился к семье в Поти, а оттуда с женой и дочерью вылетел в Москву. Некоторое время адмирал был не у дел, но 1 октября 1943 г. отправился на Дальний Восток командовать Амурской флотилией.
После отъезда адмирала Октябрьского главными задачами Черноморского флота по-прежнему оставались артиллерийская поддержка приморского фланга сухопутных сил, проведение десантных операций, конвоирование транспортных судов на коммуникации Батуми — Поти — Туапсе, а также борьба на коммуникациях противника и артиллерийские удары по его базам.
Мы остановимся на последней задаче не только из-за формата книги, но, главное, из-за того, что она стала причиной снятия адмирала Владимирского и кардинально изменила тактику боевых действий Черноморского флота.
После падения Севастополя и вторжения немцев на Кавказ морские перевозки приобрели огромное значение для германской армии. Теперь конвои ходили от Констанцы до Анапы. При этом они одни ходили вдоль берега, укрываясь при необходимости в захваченных советских портах. Естественно, что перевозки на коммуникации Констанца — Босфор не прекращались ни на одну неделю.
Действия советских подводных лодок на коммуникациях противника в целом были малоэффективными. Хотя, по официальным источникам, они добились огромных успехов. «В кампанию 1942 г. подводные лодки Черноморского флота 40 раз выходили в торпедные атаки, из них 29 раз днем (73%) и 11 раз ночью (27%). Успешность атак составляла 38%»
{157}.
«В ходе кампании 1943 г. подводные лодки Черноморского флота совершили 102 боевых похода, из которых большинство (почти 80%) пришлось на действия у южного побережья Крыма. Было выполнено 87 торпедных атак, из них 67 (77%) дневных и 20 (23%) ночных. Лодки потопили и повредили 27 транспортов и других легких судов (74 519 брт), уничтожили 18 боевых кораблей и вспомогательных судов противника»
{158}.
Но вот когда дело доходит до конкретных названий погибших судов, то подтвержденные потери в лучшем случае в 5 раз меньше.
Подводные лодки типа «Л» в 1942 г. выставили на коммуникациях противника 176 мин ПЛТ, а в 1943 г. — 120 таких мин.
Следует отметить, что наряду с неприятельскими судами советские подводные лодки постоянно атаковали и турецкие суда. Так, «Щ-205» 18 мая 1942 г. севернее мыса Карабурун артиллерийским огнем потопила турецкое судно «Дуатепе» (128 брт), а через 5 дней там же двумя торпедами с 3 кабельтовых потопила турецкое судно «Сафак» (683 брт). Любопытно, что в книге Л.А. Емельянова «Советские подводные лодки в Великой Отечественной войне» (стр. 103) на полстраницы расписано потопление «Сафака», но национальность его не указана, а водоизмещение доведено до 4 тыс. т. В свое время у Суворова спросили, сколько написать убитых турок в донесении матушке-государыне. Александр Васильевич лаконично ответил: «Да чего их, нехристей, жалеть? Пишите побольше». Так что господин Емельянов действовал вполне по-суворовски.
За относительно скромный успех на коммуникациях противника Черноморскому флоту пришлось заплатить гибелью пяти лодок за 5 месяцев 1942 г. Подводная лодка «Щ-212» была потоплена авиацией у мыса Синоп. Подводные лодки «Щ-213», «М-31» и «М-118» потоплены охотниками за подводными лодками, а подводные лодки «Л-24», «М-33» и «М-60» погибли на минах. Причина гибели «Щ-208» осталась неизвестной.
