– Гости у нас, – сказал старший.
– Гость у меня, – неожиданно резко ответил старик. – И незваные гости, которые оскорбляют мой дом и мое гостеприимство.
Старший мент слегка опешил.
– Извините, дедушка Ризван. Просто нам известно, что за гость к вам пожаловал…
– Мне тоже это известно. Плохих людей я у себя не принимаю. Плохие люди для меня гости незваные.
– Значит, мы – плохие люди? – спросил старший мент с легкой насмешкой, но и с вызовом.
Джамбулат понял, что, во избежание конфликта, и ему пора свое слово сказать.
– Если вас интересует моя персона, давайте выйдем на улицу и там поговорим.
Старший мент глянул на старика и нехорошо усмехнулся. Менты всегда не понимают, за что их народ не любит, и не верят в эту нелюбовь, потому что слишком сильно любят сами себя.
– Пойдем, коли сам просишь…
– Извини, дедушка Ризван. Я к тебе еще зайду сегодня, если не возражаешь, – сказал Джамбулат.
– Приходи ко мне ночевать. У меня места много, и мне не скучно…
Если бы не нахальные менты, старик, может быть, и не пригласил бы, – понял Джамбулат. А этим приглашением он показывал свое несогласие с ментовской наглостью и свое право на собственное мнение, пусть и идущее вразрез с мнением власти.
– Спасибо…
Джамбулат хотел забросить на плечо ремень сумки, но мент, что стоял за спиной, сумку перехватил.
– Носильщик? – усмехнулся Джамбулат. – Ну-ну… Работай… Если бесплатно…
И пошел к двери. Но один из ментов все же обогнал его и на крыльцо вышел первым, чтобы «осмотреть» стволом автомата двор. И только после этого осмотра освободил выход.
В том же порядке, в котором дом покидали, вышли сначала во двор, потом за калитку. Там остановились.
– Предъявляй документы, гость, – потребовал старший из ментов.
Джамбулат на это никак не среагировал, поскольку никакой вины за собой не чувствовал. Он достал паспорт, молча протянул.
Старший мент взял их, просмотрел внимательно, потом вытащил из нарукавного кармана коротковолновую рацию и куда-то передал данные. Пока данные проверяли, два других мента перерыли всю сумку Джамбулата. Он это видел только отчасти, но демонстративно отворачивался, считая, что если менты захотят что-то взять, то они все равно возьмут, но, по большому счету, в сумке и брать было нечего.
– Паспорт только что сменил? – спросил тем временем старший мент.
– Не менял, а получил.
– Без паспорта жил?
Кто живет без паспорта, знали все. Тем, кто в горах и лесах укрывается, паспорт часто бывает не нужен. Хотя некоторые, кто на зиму домой возвращается, стремятся его тоже иметь. А еще лучше загранпаспорт, потому что на зиму лучше уходить за границу.
– Получил только что. По справке…
– По какой справке?
– Об освобождении.
Старший мент посмотрел внимательнее.
– Срок большой?
– Семь.
– Общак?
– Строгий.
– Понятно…
У мента даже тон разговора сменился. И в это время рация дала сигнал вызова. Мент ответил сразу же. Выслушал сообщение, приложив трубку рации к уху и отключив громкость.
– Я понял… Да. Понял я…
Убрав рацию, старший мент вернул Джамбулату паспорт.
– Иди, эмир… Только скажи сначала, что в наших местах делаешь?
– Вспоминаю.
– Что вспоминаешь?
– Как здесь мой джамаат перестреляли…
– Семь лет назад?
– Семь лет назад.
– Ладно. Иди…
Несмотря на сказанные слова, похожие на приказ, Джамбулат на месте остался, а менты, как-то по-особенному значительно переглянувшись, ушли сами. И даже сумку застегнули и поставили рядом с Джамбулатом. А он, проводив их тяжелым взглядом, вздохнул, перебросил ремень сумки через плечо и двинулся к дому бывшего фельдшера, а ныне пенсионера Сосланбека. Но через пять шагов остановился. Очень ему не понравилось, как переглядывались менты. И потому Джамбулат свернул к ближайшим кустам, сел там на камень и раскрыл сумку, чтобы проверить содержимое. Небольшой целлофановый пакет с сероватым порошком нашелся быстро, его засунули во внутренний боковой кармашек сумки. Похоже было на наркотики. Чтобы не оставлять отпечатков на целлофане, Джамбулат взял пакет запасными чистыми носками и выбросил. Потом сверху камнем заложил. Хорошо, что жизнь приучила его не верить ментам…
Теперь можно было идти к фельдшеру. Но из опасения, что кто-то наблюдал за ним со стороны, Джамбулат, покидая кусты, демонстративно подтянул ремень на штанах…
* * *
Наконец-то и старшая дочь пришла. Но, уже позвонив как обычно в дверь, потому что никогда не любила своим ключом пользоваться, долго еще стояла на лестничной площадке даже после того, как Валентина Сергеевна дверь открыла. Разговаривала с каким-то провожающим ее парнем. И не спешила домой, хотя мать во время телефонного разговора предупредила Марину, что ее ждут. Но у молодежи свои дела, и молодежь всегда считает, что старшие могут подождать. Ни Андрей Вячеславович, ни Валентина Сергеевна дочь не торопили. Мало ли что, может, разговор серьезный.
Она вошла только минут через сорок после звонка в дверь. Вошла сияющая и счастливая настолько, что упрекнуть ее никто не рискнул. Да и в чем было упрекать? Что заставила родителей так долго ждать? Но она сама могла бы в ответ упрекнуть, что они мешают ей устраивать свою личную жизнь.
– Ладно, все собрались, все живы и здоровы, и то хорошо, – сказал, входя в кухню, где его дожидались Валентина Сергеевна с двумя дочерьми, Андрей Вячеславович. – А теперь попрошу слушать внимательно…
Однако сразу сказать ему не дали, потому что в кармане зазвонил мобильник. Подполковник ответил сразу.
– Да… Да… Пусть подъезжают… Поместимся… В крайнем случае, на полу сядут… Выехали? Ну и хорошо. Квартиру многие знают.
– Похоже, гости намечаются, – улыбаясь, сказала Марина.
Младшая сестра молчала. Мать ей, похоже, уже в общих чертах обрисовала ситуацию. Насколько младшая была серьезна, настолько же старшая была всегда легка нравом. И в этом дочери Андрея Вячеславовича были совершенно не похожи одна на другую.
– Гости будут серьезные. Восемнадцать человек офицеров спецназа выделено в охрану нашей семьи. Не каждому министру такое выпадает…
– В охрану? – по-прежнему улыбаясь, спросила Марина. – Вот уж чего мне не нужно, так это охраны.
– Нужно, – сказала Валентина Сергеевна.
Марина поочередно внимательно посмотрела на мать и отца, потом на сестру, которая тоже молчала. И стала ждать объяснений. Андрей Вячеславович начал объяснять коротко, почти по-армейски, и не вдаваясь в детали там, где этого не требовалось, но особенно подробно рассказал о том, что за человек интересуется их семьей. Вернее, не один, а двое, но, не имея достаточной информации о Хамзате Хайдарбекове, рассказывал в основном о находящемся в международном розыске киллере, подразумевая при этом, естественно, Таймасхана Гарсиева.
