Будучи избранным 21 июня 1967 г. кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС — высшего партийно-государственного органа страны, — Юрий Владимирович Андропов получил таким образом возможность напрямую оперативно докладывать высшему коллегиальному органу политического управления СССР как об угрозах его безопасности, так и о проблемах и перспективах социально-экономического развития страны.
Кое-кто до сих пор недоумевает: а почему это председатель КГБ стал членом этого высшего политического органа Советского Союза?
Но зададим тогда себе и попытаемся объективно ответить на вполне обоснованный вопрос: а является ли целесообразным присутствие именно в таком коллективном органе государственного управления страной руководителя ведомства, отвечающего за обеспечение государственной или национальной безопасности страны? Тем более в обстановке «холодной войны» против СССР? На наш взгляд, ответ на этот вопрос вполне очевиден.
Ведь согласно пункту 27 Устава КПСС «высшим принципом партийного руководства является коллективность руководства — непременное условие деятельности партийных организаций, правильного воспитания кадров, развития активности и самодеятельности коммунистов».
Таким образом, реальное значение этого коллективного органа управления было намного более значимым, чем это указывалось в Уставе КПСС, поскольку он рассматривал, обсуждал и утверждал решения, обязательные для исполнения как Советом министров СССР, так и другими государственными ведомствами, фактически вырабатывая основы политики государства в международной и внутриполитической сферах жизни Советского Союза.
Особо подчеркнем: Политбюро в брежневско-андроповский период, поскольку этот порядок впоследствии был отменен при М. С. Горбачеве, рассматривались и утверждались тезисы бесед советских руководителей с иностранными делегациями, в том числе и советские позиции по «деликатным» международным и внутриполитическим вопросам, которые могли бы быть подняты иностранцами входе переговоров.
Предварительные «позиции советской стороны», подготовленные специалистами соответствующих ведомств, фиксировались письменно, согласовывались и в обязательном порядке рассматривались председателем КГБ СССР, главами МИДа и министерства обороны. Некоторые вопросы внутренней политики также согласовывались с участием Генеральной прокуратуры СССР, а также министерства юстиции, внутренних дел, здравоохранения и т. д.
В Политбюро, что необходимо уже пояснить для современного молодого читателя, входили избираемые Пленумами ЦК КПСС персонально члены Центрального Комитета партии, а это могли быть секретари ЦК, первые секретари ЦК компартий некоторых союзных республик, горкомов КПСС Москвы и Ленинграда, ряд ключевых министров правительства.
В частности, одновременно с Ю. В. Андроповым членами Политбюро (ПБ ЦК) в апреле 1973 г. стали министр иностранных дел А. А. Громыко и обороны А. А. Гречко.
Исторической правды ради следует отметить, что Политбюро внешне являлось наиболее «закрытым» партийным органом — информация о его решениях, ранее строго конфиденциально доводившаяся до заинтересованных органов, стала регулярно появляться в прессе только после избрания Ю. В. Андропова генеральным секретарем ЦК КПСС. О чем «запамятовал» М. С. Горбачев, ложно приписывая эту новацию себе.
Заседания Политбюро ЦК проходили один раз в неделю, обычно по четвергам, с 16 часов до 18–19 часов, под председательством Л. И. Брежнева или М. А. Суслова, в редких случаях — заведующего Общим отделом ЦК К. У. Черненко. С июля 1982 г., после избрания Ю. В. Андропова Секретарем ЦК КПСС, он также иногда стал председательствовать на заседаниях Политбюро.
На заседаниях Политбюро, как правило, в полном составе с участием кандидатов в его члены рассматривалось и решалось немало актуальных и острых вопросов внутренней и международной жизни страны.
В том числе и в первую очередь — связанных с развитием кризисных ситуаций в нашей стране или за рубежом («Пражская весна» 1968 г., «Апрельская революция» в Афганистане в 1978 г., политический кризис в Польской Народной Республике в 1980 г. и т. д.).
В случае возникновения разногласий между соисполнителями окончательное решение принималось членами Политбюро большинством голосов и оформлялось соответствующим постановлением.
Ю. В. Андропов, для которого было свято понятие «партийная дисциплина», порой вынужден был соглашаться с мнением своих коллег, хотя и не разделял его полностью. Так, иногда большинством голосов отклонялись его или совместные предложения, как это, в частности, было с законом СССР «О печати», подготовленном им в 1975 г. совместно с А. А. Громыко.
«Не сезон», — говорил Андропов в таких случаях своим помощникам и коллегам, сообщая о том, что их труд не получил должной оценки вышестоящим руководством.
Материалы к заседаниям — повестка дня, записки и справки, предложения и проекты решений — готовились Общим отделом ЦК КПСС и рассылались членам и кандидатам в члены Политбюро нарочными, как правило, во вторник (иногородним членам ПБ они доставлялись фельдегерской службой). Предложения и проекты решений (постановлений) Политбюро готовились как отделами ЦК КПСС, так и по специальным поручениям соответствующими государственными ведомствами.
Ясно, что очень многие из обсуждавшихся вопросов напрямую затрагивали состояние государственной безопасности Советского Союза, социалистического содружества, союзников СССР, требовали согласования с КГБ, Минобороны и МИДом.
Например, как следует из рабочей записи заседания Политбюро ЦК КПСС от 3 января 1980 г., в предыдущем году на его 47 заседаниях было рассмотрено 450 вопросов, по которым было принято свыше 4 тысяч постановлений.
В том числе, по
организационным вопросам — 14;
вопросам идеологии — 46;
военно-оборонным вопросам — 227;
вопросам промышленности, транспорта, капитального строительства — 159; по вопросам внешней политики и внешней торговли — 1 845;
вопросам планирования народного хозяйства — 11;
кадровым вопросам — 330;
о правительственных наградах — 927.
Поскольку многие из обсуждавшихся вопросов имели сверхсекретный характер, то и соответствующие документы и решения имели высочайший гриф ограниченного распространения информации — «Совершенно секретно. Особой важности». Указанные документы подлежали хранению в так называемых «особых папках», которые имелись у всех членов Политбюро.
Отметим и следующие, чрезвычайно важные для нашего повествования обстоятельства. «Техническое обеспечение» работы Политбюро в ЦК КПСС осуществляли 5–6 специально выделенных сотрудников Общего отдела ЦК, возглавлявшегося с 1965 г. К. У. Черненко, а с 1982 г. — В. И. Болдиным. Помимо этого, у каждого члена (кандидата в члены) ПБ ЦК имелись специальные помощники «по Политбюро», обладавшие наивысшей формой допуска к работе с совершенно секретными документами.
Выступая на заседаниях Политбюро с информацией, замечаниями по проектам подготовленных решений и документов, предложениями и предупреждениями, Ю. В. Андропов, безусловно, влиял не только на позиции своих коллег по Политбюро, но и самого Брежнева, который нередко предлагал отсрочить принятие того или иного «сырого» решения, рекомендовал «доработать» вопрос, дополнительно проконсультироваться со специалистами.
