Мы особо подчеркивали, что эта проблема нашла глубокое отражение в работах классиков марксизма» [2. С. 49, 51].
Но и много лет спустя ортодоксы не хотели ничего и слышать о науке управления. В. Тарасов, который широко применял методы менеджмента, был раскритикован в статье «Школа бизнеса» в газете «Молодежь Эстонии» примерно в таких выражениях: откуда у молодых людей с комсомольскими значками страсть к менеджменту? [2.52. С. 3].
Старт возрождения состоялся только осенью 1962 года, когда в центральной и московской прессе появились две заметки о А. К. Гастеве [2.53. С. 4; 2.54. С. 4]. Причем последний раз его вспоминали больше как поэта, чем как ученого и практика. Как хорошо, оказывается, быть разносторонне развитой личностью — не так помянут, так этак!
Затем о НОТ заговорили на прошедшем в сентябре 1965 г. Пленуме ЦК КПСС, после чего выпустили сборники из отрывков старых книг и статей. Дальше началось внедрение на предприятиях и в учреждениях. В 1967 г. прошло Всесоюзное совещание по организации труда, принято постановление ЦК КПСС от 29 августа 1967 г. «Настойчиво внедрять научную организацию труда, повышать культуру производства». Причем, как это ни парадоксально, но все же можно смело сказать, что главную роль в возрождении НОТ сыграл человек, которого в то время… не было в живых. Это В. И. Ленин, о чем мы говорили выше, факт его увлечения был на руку тем, кто возрождал НОТ. Наверное, не менее чем в двадцати различных работах (докладах, статьях, брошюрах, рецензиях) В. И. Ленин так или иначе останавливался на вопросах НОТ. Этот факт невозможно было замолчать и не заметить. Ибо даже на школьном уровне задавалось изучение (чтение и конспектирование) статей «Очередные задачи советской власти» и «Как нам реорганизовать Рабкрин?» Достаточно было сослаться на его авторитет, и была обеспечена зеленая дорожка. Ну хоть так, раз иначе нельзя!
В энциклопедиях статья «Научная организация труда» встречается с переменой: то она есть, то ее нет. В 1930 г. [2.55. С. 613–614] она еще есть, а в первом и втором издании Большой Советской энциклопедии ее нет, зато в третьем [2.56. С. 335–336] уже снова появляется.
Политэкономия
По рекомендации И. В. Сталина был создан только один учебник по политэкономии. Причем начали до войны, а закончить смогли только после нее. В 1960-е годы чуть ли не каждая кафедра считала для себя возможным выпустить свой учебник [2.57. С. 82].
Глупости под видом блага продолжались: «Многочисленные предложения о внедрении научной системы хозяйствования, основанные на труде, исходили от практических работников всех уровней — от предприятия до Госплана, а гасились в Овальном зале и на Старой площади в Экономическом отделе ЦК КПСС. Наиболее серьезной попыткой такого перехода я считаю «Типовую методику Госплана СССР по разработке пятилетнего плана производственного объединения (комбината), предприятия на 1976–1980 годы». (…) Если бы она была полностью реализована на практике, то пятилетка эффективности и качества стала бы реальностью. Кто и почему ее «похоронил»? Найти крайнего в нашей системе так трудно, как и выпить на брудершафт с поручиком… Киже» [2.57. С. 83].
Метод поточно-скоростного производства и строительства
Он был применен еще перед самой войной: в 1939 г. при сооружении многоэтажных зданий (Москва, Калужское шоссе) [2.58. С. 5–6].
А в годы войны им занимались очень плотно. Суть его в том, что он «предполагает расчленение производственного процесса на отдельные операции и закрепление за рабочим одной определенной операции, расположение рабочих мест в порядке последовательности технологического процесса; непрерывное движение изделия от одной операции к другой; применение специальных приспособлений (…); строгую последовательность и ритмичность всего процесса производства» [2.59. С. 52].
Во время войны он, естественно, обрел совершенно новое звучание. В Москве, например, его начали применять на Первом шарикоподшипниковом заводе, на заводах «Красный пролетарий», «Борец», «Фрезер». Некий завод выпускает боеприпасы. Применяют расстановку станков, которая осуществлена по принципу вдоль линии материального потока; происходит устранение технологических издержек изделий; правильная расстановка станков вела к резкому снижению транспортировки заготовок от одного рабочего места к следующему; на созданных линиях устанавливался контроль от одной цепи к другой, что вело к снижению брака; мастер более оперативно получал информацию и мог упреждать появление узких мест и избегать простоев [2.60. С. 2].
Первая конференция по применению поточных методов производства была созвана 20–22 июля 1943 г. при Наркомате боеприпасов. Чуть позднее констатировалось, что на отдельных заводах выпуск снарядов увеличивался вдвое [2.61. С. 2]. Были выпущены книги [2.62, 2.63].
Поточно-скоростные методы начали применять в металлургической, угольной, энергетической, строительной и других отраслях промышленности. Но особое распространение они получили в Наркоматавиапроме (нарком А. И. Шахурин). Тому, конечно, много объяснений: Вторая мировая война была борьбой за выигрыш воздушного пространства, и потребовалось очень много самолетов. Директор завода, выпускающего агрегаты для самолетов, рассказывает, как они расшивали «узкие места» (потом этот термин надолго войдет в профессиональный язык директоров и технологов): «В одну общую линию попадают станки разной мощности, различной пропускной способности. Тут еще более резко, чем в обычных условиях, обнаруживаются «узкие места». Не устранить их заблаговременно, не привести к общему высокому знаменателю — значит заранее сорвать единый ритм, нарушить поток. (…) Иными словами, произойдет то, что возле одного станка будет лежать груда деталей, дело может застопориться, а дальше станки будут простаивать в ожидании работы. Вот почему, оборудуя поток у себя на заводе, мы самое серьезное внимание обратили на увеличение производительности «отстающих» станков» [2.64. С. 2].
Другой случай: корпусной цех карбюраторного завода. До потока: длина пути одного изделия — свыше 2 км; после рассредоточения — 130 метров [2.65. С. 2].
Поэтому не только благодаря «героизму в тылу», но и прежде всего с помощью ума удалось за годы Великой Отечественной войны произвести самолетов: Як-1 — 8721, ЛаГГ — 6528, МиГ-3 — 5753, Ил-2 — 36 163, Пе-2 — 11 427, Ил-4 — 5256, Пе-8 — 79, Ла-5 — 10 000, Ла-7 — 5753, Як-7 — 6399, Як-9 — 16 769, Як-3 — 4848, Ту-2 — 2527 штук; танков — 102 800 единиц; 21 000 самоходных артиллерийских установок различных марок; 482 200 орудий различных калибров; винтовок и карабинов — более 12 миллионов, пистолетов-пулеметов — 6 миллионов, пулеметов — 1,5 миллиона [2.66. С. 35, 64, 691, 706]. Снаряды считали миллионами, патроны — миллиардами, а общий вес залпа, приходящегося на одного солдата врага, насчитывал в конце 1943 г. полтонны. Противник хоть и отставал, но не намного, а на отдельных направлениях и превосходил: на каждого из защитников «Малой земли», где воевал Л. И. Брежнев, пришлось по 1250 кг металла и взрывчатки.
После войны эта технология не получила своего дальнейшего развития и как-то понемногу угасла: восстанавливали разрушенное в первые послевоенные годы еще ускоренными темпами. Промышленность больше не производила боеприпасов в таких объемах. В авиационной промышленности, возможно, поток был уничтожен после ареста народного комиссара А. И. Шахурина по знаменитому делу «авиаторов», которое разворачивалось по целому сценарию: арест маршала С. А. Худякова — декабрь 1945 г., 4 марта 1946 г. — главком ВВС А. А. Новиков отстранен от должности. 16 марта 1946 г. работает Государственная комиссия по ВВС, на которой прозвучало кое-что важное для нас. «Чтобы читатель мог нагляднее представить себе, как фабриковалось «вредительство», приведу один из эпизодов. Идет очередное заседание комиссии, кто-то из генералов зачитывает приказ теперь уже бывшего командующего ВВС, запрещающий какие-либо самостоятельные переделки в конструкции самолетов. (Не только командующий ВВС, но и нарком, и сам И. В. Сталин отдает подобный приказ. Именно по инициативе последнего был введен приказ Народного комиссариата авиационной промышленности от 2 октября 1940 г. № 518: если самолет (или мотор) прошел государственные испытания и принят в серийное производство, то изменения в технологию его производства могут быть внесены только с санкции самого наркома, а изменения в конструкцию самолета (мотора) — только с разрешения Правительства [2.67. С. 114–115].) Трактовка приказа: зажим народной инициативы. Все молчат. Понимают, о чем идет речь, и молчат. И вдруг срывается с места Руденко — не выдерживает: «Товарищи, позвольте, но ведь самолет — это вам не телега! Если каждый будет ковыряться в нем и вносить поправки, какие кому вздумается, то ведь люди гробиться будут» [2.68. С. 83]. 23 апреля 1946 г. — арест самого А. И. Шахурина. 10–11 мая 1946 г. — приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР.
