Когда солдаты Ли Ми проникли в Китай, войска Mao встретили их шквальным огнем. Разведчики ЦРУ обнаружили, что радист Ли Ми в Бангкоке оказался агентом китайских коммунистов. Но люди Виснера не унимались. Солдатам Ли Ми было велено отступить и перегруппироваться. Когда Фицджеральд переправил в Бирму новые партии оружия и боеприпасов, солдаты Ли Ми отказались сражаться. Они обосновались в горном массиве, известном под названием Золотой Треугольник, занялись сбором опийного мака; многие женились на местных женщинах… А двадцать лет спустя ЦРУ предстояло начать еще одну маленькую войну в Бирме, чтобы уничтожить лаборатории по производству героина, которые стали основой глобальной наркотической империи Ли Ми.
«Нет никакого смысла ни в оплакивании упущенных возможностей… ни в попытке оправдать предыдущие провалы, – написал Беделл Смит в письме генералу Мэтью Б. Риджуэю, преемнику Макартура на посту руководителя Дальневосточного командования. – Весьма мучительный опыт говорит о том, что тайные операции – это работа для профессионала, а не для любителя».
Постскриптум к корейским неудачам ЦРУ состоялся вскоре после перемирия в июле 1953 года. Президента Южной Кореи Ли Сын Мана ЦРУ считало безнадежным и в течение многих лет искало способ заменить его. Его даже едва не убили по ошибке.
Ясным днем в конце лета небольшая яхта медленно прошла вдоль берега Йондо, островного лагеря, где ЦРУ обучало своих корейских коммандос. На борту находился президент Ли с друзьями. Офицеры и охранники, отвечающие за учебный участок, не были информированы о том, что мимо будет проезжать сам президент. Они открыли огонь. По счастливой случайности никто не пострадал, однако президент пришел в ярость. Он позвонил американскому послу и заявил, что у военизированной группы ЦРУ есть семьдесят два часа, чтобы убраться из страны. Вскоре после этого незадачливый резидент Джон Харт должен был начинать все сначала: вербовать, обучать и забрасывать агентов в Северную Корею с 1953 до 1955 года. Насколько ему потом стало известно, все они были схвачены и казнены.
В Корее ЦРУ потерпело фиаско на всех фронтах. Оно не смогло вовремя предупредить, обеспечить надлежащий анализ обстановки и избежать безрассудной выброски завербованных агентов. Это стоило жизни тысячам американцев и их азиатским союзникам.
Целое поколение спустя американские военные ветераны назвали корейскую войну «забытой». Это была преднамеренная амнезия. Затраты в размере 152 миллионов долларов на вооружение для фиктивных партизан были «подкорректированы» в соответствующих балансах. Тот факт, что огромная часть разведывательной информации оказалась ложной или сфабрикованной, держался в секрете. Вопросы о потерях никогда не задавались напрямую и, следовательно, остались без ответа.
Но заместитель госсекретаря по Дальнему Востоку Дин Раск почувствовал неладное. Он обратился за расследованием к Джону Мелби, квалифицированному сотруднику китайского отделения Государственного департамента. Мелби работал бок о бок с первыми американскими шпионами в Азии с середины 1940-х и хорошо знал основных действующих лиц. «Наша разведка настолько плоха, что граничит с должностным преступлением», – сообщил он Раску в секретном донесении, которое каким-то образом очутилось на столе директора Центральной разведки. Мелби был вызван в штаб-квартиру ЦРУ для классической проработки Беделлом Смитом в молчаливом присутствии его заместителя Аллена Даллеса.
Для Даллеса Азия всегда являлась своего рода интермедией. Он полагал, что реальное сражение для западной цивилизации начнется в Европе. Эта борьба требовала наличия «людей, которые согласны смело взглянуть обстоятельствам в лицо и взять на себя ответственность за последствия», – заявил он самым близким из своих друзей и коллег на секретной конференции, проведенной в отеле «Принстон-Инн» в мае 1952 года. «В конце концов, наши потери в Корее составили порядка сто тысяч, – сказал он, согласно расшифровке стенограммы, рассекреченной в 2003 году. – Если бы у нас было желание принять эти жертвы, я бы не волновался по поводу того, есть ли потери или мученики по ту сторону железного занавеса… Не думаю, что вы сможете ждать, пока в вашем распоряжении окажутся все войска, и уверен, что вы намерены победить. Вам нужно начать и двигаться вперед.
У вас должно быть некоторое количество мучеников, – сказал Даллес. – Поэтому кое-кем придется пожертвовать».
Глава 7
«Во власти иллюзий»
Аллен Даллес спросил у коллег, собравшихся на совещание в отеле «Принстон-Инн», как лучше всего помешать Сталину управлять своими государствами-союзниками. Он искренне полагал, что с коммунизмом можно рано или поздно покончить с помощью секретных операций. ЦРУ не терпелось поскорее отбросить Россию к ее прежним границам.
«Если мы собираемся перейти в наступление, то Восточная Европа представляет собой в этом смысле идеальное место, – сказал он. – Кровавые сражения мне не нужны, – тут же поправил себя Даллес, – но хотелось бы убедиться, что мы начали действовать».
Слово взял Чип Болен, которому вскоре предстояло назначение в Москву в качестве американского посла. Начало программы политической войны ЦРУ было положено еще во время воскресных ужинов, которые он посещал пять лет назад. «Разве мы ведем политическую войну? – задал он Даллесу риторический вопрос, на который сам же и ответил: – Да, мы ведем ее с 1946 года. За это время произошло немало событий. Оказалась ли война эффективной – другой вопрос. Но когда вы спрашиваете, перейдем ли мы в наступление, то я усматриваю в этом глубокое заблуждение», – заявил Болен.
В то время как в Корее все еще бушевала война, Объединенный комитет начальников штабов рекомендовал Фрэнку Виснеру и ЦРУ провести «крупную секретную операцию против Советского Союза, нацеленную в самое сердце коммунистической системы управления». Виснер решил попробовать. План Маршалла преобразовали в пакты, согласно которым союзники США снабжались оружием, а Виснер увидел в этом шанс вооружить тайные резервные силы, чтобы сражаться с Советами в случае войны. Он готовил надежную «почву» на всей территории Европы. В горах и лесах Скандинавии, Франции, Германии, Италии и Греции его люди опускали золотые слитки в озера и прятали тайники с оружием для грядущих сражений. В болотах и предгорьях Украины и Балтии его пилоты доставляли агентов к зонам выброски и… гибели.
В Германии более тысячи его офицеров подбрасывали листовки в Восточный Берлин, подделывали почтовые печати, на которых был изображен портрет восточногерманского лидера Вальтера Ульбрихта с петлей, затянутой вокруг его шеи, и замышляли военизированные миссии в Польше. Но ничто из перечисленного не помогло осознать характер советской угрозы. Мелкие подрывные операции против Советской империи по-прежнему превалировали над полноценной шпионской деятельностью.
«Вы принадлежите ему душой и телом»
Весьма осторожный Уолтер Беделл Смит направил в Германию генерала Луциана К. Траскотта, человека с безупречными связями и выдающимся послужным списком, с поручением возглавить местное отделение ЦРУ и заодно выяснить, чем там занимаются люди Виснера. Генерал Траскотт получил приказ притормозить любой план, который посчитает для себя сомнительным. По прибытии он выбрал себе в помощники Тома Полгара.
