Глава 11
Выступал перед читателями в Доме книги. Как это часто бывает, разговор зашел о телевидении. И такой крепкий старичок говорит: «Владимир, есть тема, даст сумасшедший рейтинг». Я интересуюсь: «Какая?» Он отвечает: «Вы не поверите – садоводы». Я из врожденного скепсиса переспрашиваю: «И что там?» Он говорит: «Вы не представляете, какая там коррупция. Просто сумасшедшая. Я встречался с руководителем подмосковной милиции, и он мне все рассказал. Там миллионы рублей!»
Мне иногда кажется, что рассказы о коррупции уже начинают напоминать предания южноамериканских индейцев, живущих в бассейне реки Амазонки. Как-то раз ко мне в эфир приходил очень интеллигентный человек, который всю свою жизнь занимается исследованием потерянных, забытых племен, у которых свои очень архаичные языки. И он рассказал очень интересную вещь: оказывается, у них в языке есть слово «еврей». Выяснилось, что во времена испанского завоевания самым страшным, о чем только могли упомянуть в беседах с индейцами христианские священники, были евреи. Дело в том, что испанцы пытались эти дикие племена обратить в христианство и рассказывали им Евангелие своими словами. В местном сознании это преломилось, и родился образ страшных, диких и непонятных врагов, которых на самом деле никто ни разу не видел, но на всякий случай все самое плохое называли этим словом. Это и были евреи.
Вот иногда у меня возникает ощущение, что коррупцией в России на всякий случай называют все, не очень четко понимая, о чем идет речь. Коррупцией оказывается все – от тупого казнокрадства и воровства до использования служебного положения в личных целях, то есть все, разъедающее систему. Застой, отсутствие политической конкуренции, дикая нехватка профессионалов – все это мы считаем коррупцией. Конечно, здесь есть элемент правды. Нет, не в том, что слово «коррупция» по страху звучания может сравниться со словом «еврей» для амазонских племен. А в том, что мы привыкли все негативное называть коррупцией. Все, чем мы недовольны. Всюду коррумпированные, всюду нехорошие.
* * *
Мы ведь просто такие люди. Фактически мы всегда живем ради какой-то идеи. И когда в 90-е годы идеей стал лозунг «обогащайся, кто может, делай, что можешь!» и материальный фактор превратился в главный критерий успешности, можно ли было требовать от людей, чтобы, добравшись до механизма обогащения, они не воспользовались им для себя? Ведь, как показывает не оконченный на момент написания книги процесс между Абрамовичем и Березовским, для того чтобы стать невероятно богатым, не надо быть умным, не надо быть талантливым, надо всего лишь уметь пользоваться связями. А это коррупция! Можно, оказывается, хапнуть гигантскую нефтяную компанию за фрагмент цены, абсолютно спокойно презрев все законы. Можно потом легализоваться. Можно кинуть ближайших друзей и учителей. Можно, не имея высшего образования, стать губернатором – да кем угодно, при желании. Деньги решат все. Вопрос не в том, честно это или нечестно, так вопрос не стоит, сейчас в России нет такой категории! Не говорят: «Смотрите, какой честный человек». Говорят: «Какой приятный человек, как он умеет жить». А задавать вопросы даже как-то неловко. Именно поэтому сразу начинается шипение: «Да что вы пристали, да вы все завидуете, да что такого, а кто живет по-другому, все так живут!»
И действительно. Гражданам Советского Союза казалось, что любого можно арестовать и пришить ему какую-нибудь антисоветчину, а сейчас на полном серьезе можно арестовать любого и найти нарушение закона. То какой-нибудь работяга на своей машине кого-то подвез и не заплатил с этого налог, то выточил на заводе деталь и продал налево, то просто прихватил домой что плохо лежит. Я уж не говорю об интеллигенции – например, о вузовских преподавателях. Тут на уступочку пошел, там на уступочку пошел. Ну а если вдуматься – как преподавателю относиться к студенту, если его, преподавателя, официальная зарплата настолько ничтожна, что любой абитуриент, особенно с платного отделения, чувствует себя по отношению к нему практически хозяином жизни? Конечно, уровень классовой ненависти тут начинает зашкаливать. И зачастую взятки, которые берут преподаватели, связаны не только с естественной необходимостью обеспечивать себе мало-мальски достойный жизненный уровень, но и являются, если угодно, формой и самоунижения, и унижения студента, способом указать ему, что он, со всеми своими деньгами, все равно по сути является животным, неспособным к усвоению предмета. Так что раз уж ты такой богатый, покупай зачеты и экзамены дальше.
Это приводит к реальной коррупции в вузах, и истинная причина этой коррупции, еще раз повторю, не столько материальная, сколько моральная. Но ведь это пагубно отражается на нашем с вами будущем! Вчерашние студенты с проплаченными дипломами выходят в жизнь неучами, непрофессионалами – зато с четким пониманием, что деньги, потраченные ими или их семьей, являются некими инвестициями, которые должны отбиться. Их же этому учили! Абсолютно коммерческий подход. А что такое коммерческий подход, если ты, например, стоматолог или хирург? Деньги ты, может, и отобьешь, но ты же лечить не умеешь! Ты же купил диплом – а купить не означает уметь.
Яркий пример того, что такое коррупция, показывает ситуация на дорогах. Когда благодаря коррупции строительство дорог стоит безумно дорого и при этом продолжает осуществляться с нарушениями технологии и в постыдно малом количестве, когда выезжают на эти дороги люди с купленными правами, плохо обученные, и в результате каждый год мы теряем по тридцать тысяч человек погибшими в автокатастрофах – а это численность населения среднего русского города, и ясно, что это не предел. Вне всяких сомнений, это результат коррупции.
А наша медицина? Ведь если у тебя нет денег, вылечиться практически невозможно. Даже если ты имеешь право на государственное направление на операцию, то, во-первых, чего стоит его выбить, сколько на это уйдет времени и сил, а во-вторых, нянечке в послеоперационной палате наплевать, платный ты или бесплатный, все равно деньги нужны – потому что ей надо жить, и она будет брать. Попробуйте устроить вашего пожилого родственника в хорошую больницу без денег! Давно уже, каким бы ты ни был известным человеком, общение с нашей медициной лучше всего проходит, когда у тебя в левой руке пачка денег, а в правой шашка наголо. И попробуйте явиться без одного из компонентов – разговора не получится. Коррупция? Коррупция.
А можно сказать по-другому. Может, это не коррупция, может, это превращенная форма государства? И превращенная форма сознания? Именно поэтому мы никак не можем с этим справиться, потому что на самом деле все обстоит гораздо страшнее. Коррупция – это нечто наносное, чуждое системе. А может, для нас это уже не раковые клетки, а клетки нашего организма? Может, мы абсолютно переродились и нет никакого смысла переживать по этому поводу? Вероятно, коррупцию отныне нужно принимать как форму существования – просто вовремя ровнять, как бурно растущую шевелюру, и отстригать лишь совсем нагло выпирающие волосы.
* * *
Ведь, по большому счету, страну невозможно переделать в одночасье. Несколько поколений фактически потеряны. Морально-этическая шкала не только в разных слоях общества, но даже внутри этих страт очень сильно отличается. Понятия «хорошо» и «плохо» исчезли, исчезла система опознавания. Даже внутри класса хищников начали происходить забавные события, когда у некоторых тамошних персонажей сносит крышу и они начинают стучать на себе подобных, жрать руку дающего и упиваться либеральными бреднями о себе любимых. На мой взгляд, особенно забавно это проявляется в политике на примере господина Прохорова.
