В последние годы Службе безопасности Украины удалось собрать приблизительно 5 тысяч документов, которые освещают Голодомор 1932–33 годов в Украине. Сотрудники СБУ четыре года работали в отраслевом государственном архиве и в региональных архивах. Результатом этой работы стало рассекречивание всех без исключения выявленных документов. Документы выложены на сайте СБУ Однако и там никаких доказательств вины России и Сталина нет
[116]
.
2). Причиной голода был плохой урожай.
Чтобы оценить версию о неурожае, как основной причине голода, надо знать, сколько зерна было собрано в 1932 году. По официальным данным, в СССР урожай 1932 г. составил 69,9 млн. т, а в 1933 году был еще хуже — 68,5 млн. т.
Однако специальные исследования показали, что эта цифра была завышена. Шиллер (Schiller), немецкий сельскохозяйственный атташе в Москве в начале 1930-х годов, оценил урожай, собранный в 1932 год в 50–55 млн. тонн, в 1933 г. в 60–65, а в 1934 г. в 65–70 млн. т
[117]
. С. Г. Увиткрофт и Р.У Дэвис в докладе «Кризис в советском сельском хозяйстве (1931–1933 гг.)»
[118]
подвергли сомнению данные официальной статистики по урожаям (69,9 млн. т. — 1932 г.). По их мнению, реальный урожай зерновых 1932 г. был ниже урожаев 1930 г. (67–68 млн. т) и 1931 г. (60,4–60,5 млн. т) и составил 53–58 млн. т.
М. Таугер
[119]
высказывал сомнение относительно достоверности официальных статистических данных по сбору зерна, которые, по его мнению, основывались на оценках урожая, сделанных до его уборки, и, возможно, на биологических урожаях (хотя система биологических урожаев была введена лишь в декабре 1932 г.). М. Таугер делает вывод, что действительные урожаи были намного меньше, чем показывают официальные цифры.
Это подтверждалось архивными документами — ежегодными отчетами колхозов. По расчетам американского ученого, урожай 1932 г. составлял 50,06 млн. т. зерна.
Как показал М. Таугер
[120]
, который для своего анализа использовал хранящиеся в архивах отчеты колхозов и совхозов и другие первичные документы, данные советской статистики оказались очень далекими от реальности. М. Таугер обнаружил вопиющие расхождения между официальными данными и цифрами, содержащимися в отчетах Наркомзему.
По официальным данным, урожайность на Украине в 1932 году составила 8 центнеров с га, по данным же, содержащимся в отчетах Наркомзема, — 5,1 ц с га. Для Ивановской области данные Наркомзема и официальные цифры почти совпадают 9 и 9,1 ц с га. Замечу, что это показывает, что Украина не кормила Россию
[121]
. В среднем урожайность составила 4,5 ц с га в Киевской области, 4,6 ц. с га в Черниговской области 4,7 ц с га в Донецкой области. По подсчетам того же М. Таугера
[122]
, сделанным на основе данных Наркомзема, средняя урожайность составила 6,0 центнера с га в РСФСР. По данным М. Таугера
[123]
, на самом деле в СССР в 1932 году собрали 50,1 млн. тонн зерна и скорее всего еще меньше, что гораздо ниже официальной цифры 69,9 млн. тонн.
Есть и другие свидетельства. Например, архивные данные, свидетельствующие об очень низкой урожайности во многих областях Украины и Северного Кавказа цитирует Мошков. В отдельных случаях она была ниже 3 ц. с га
[124]
.
Неурожай был вызван многими факторами, фатально соединившимися в 1932–1933 гг. В числе этих факторов были летние засухи с суховеями в одних районах, а в других, наоборот, обильные дожди, почти повсеместно наблюдалось нашествие грызунов, распространились болезни растений.
В частности, если говорить о неблагоприятных климатических условиях, то одной из причин неурожая была плохая погода зимой, во время сева и уборки урожая. Английский географ Д. Григг заметил, что в Европе в целом урожайность зерновых обратно пропорциональна количеству выпадающих дождей во время сезона роста хлебов, поскольку такие дожди ведут к распространению болезней растений
[125]
.
В январе 1932 года неожиданное потепление в южных областях СССР привело к началу роста озимых, а затем вернувшиеся зимние холода повредили значительную часть озимых. На Украине это привело к повреждению почти 12 % засеянного осенью озимого поля. Распределение потерь было неравномерным. Например, в одном районе было повреждено 62 % озимых
[126]
.
Цитируя Пеннера (Penner), M. Таугер отмечает, что сильные дожди в ряде областей существенно затруднили уборку урожая. Хотя в некоторых регионах и были местные засухи, в целом год 1932 был очень теплым и влажным. В некоторых областях сильные дожди повредили хлеба и снизили урожайность, особенно на правом берегу Волги, на Северном Кавказе и на Украине.
Примеры роли плохой погоды, вызывающей страшные неурожаи, есть и в истории других стран. Например, в Румынии сухая погода осенью 1931 года сменилась зимой с очень высоким уровнем выпадения снега, а потом холодной и влажной весной, что сделало растения слабыми, чувствительными к болезням и вызвало неурожай
[127]
.
Итак, в 1932 году урожай хлеба оказался очень низким. «Низкий урожай 1932 г. сделал голод неизбежным», — писал М. Таугер
[128]
. В результате возникшей нехватки продовольствия, как в сельской местности, так и в городах Советского Союза в 1932–1933 гг. наступил голод.
Почему же центр не знал о том, сколько собрали хлеба на местах? Все дело в методах оценки урожая. Обычно он оценивался на глазок. Часто использовался также биологический метод, который был основан на том, что делалась случайная выборка участков поля и обмолот в этих участках поля. Затем производился пересчет будущего урожая на все поля. В феврале 1932 г. Колхозцентр издал распоряжение, предписывающее, чтобы колхозы оценивали будущий урожай, используя метровку (делается прикидочный сбор на случайно выбранных участках поля и затем проецируется на все посевы)
[129]
. Как указывает М. Таугер
[130]
, этот метод ведет к завышению ожидаемого урожая по сравнению с собранным на 15, а то и на 20 %
[131]
. Очень часто неверные сведения посылались в более высокие инстанции и там подвергались критике.
