В сентябре была опубликована Стратегия национальной безопасности. Рукотворные фобии позволили обеспечить общественную поддержку вторжения в Ирак и утвердить новый принцип развязывания военных действий, руководствуясь исключительно собственными интересами. Они также дали администрации США возможность укрепить свое влияние и продолжить осуществление грубой и непопулярной внутренней политики. Так, американское политическое руководство продолжало придерживаться сценария действий, успешно испытанного в период его первого срока у власти, при этом еще более рьяно проводя в жизнь задуманное, с меньшим количеством внешних ограничений и с потенциально огромными рисками для международной безопасности.
ОПРАВДАННЫЕ РИСКИ
США пошли на развязывание войны в Ираке, отдавая себе отчет в том, что это чревато распространением оружия массового поражение и вспышками терроризма. Однако эти возможные тяжкие последствия воспринимались как оправданные риски в свете перспектив установления контроля над Ираком, укоренения принципа превентивных военных действий и повышения управляемости во внутренней политике.
Свидетельства того, насколько тематика обеспечения национальной безопасности приобрела актуальность, появились вскоре после провозглашения грандиозной имперской стратегии 17 сентября 2002 года. Администрация США внезапно публично «заявила об отказе от участия в международной программе подготовки Конвенции по биологическому оружию, направленной против применения бактериологических средств в военных действиях», и порекомендовала всем своим международным партнерам отложить рассмотрение этого вопроса на 4 года
{240}. Как уже отмечалось, в середине октября стало известно, что незадолго до этого политика заигрывания с огнем американских властей едва не стоила всему миру развязывания глобального ядерного конфликта. Десять дней спустя, 23 октября, Комитет ООН по разоружению принял две важнейшие резолюции. Первая призывала к ужесточению мер за нарушение конвенций о признании космического пространства безъядерной зоной и, таким образом, была направлена на «предотвращение серьезных угроз международному миру и спокойствию». Вторая резолюция подтверждала положения Женевского протокола 1925 года, «запрещающего применение отравляющих газов и бактериологического оружия». Обе конвенции были единодушно одобрены всеми членами ООН, за исключением двух стран: США и Израиля. Решение США эквивалентно использованию права вето: по сути, двойного вето — запрет освещения данных обстоятельств в СМИ и нежелание признавать исторически закрепленный прецедент. В лояльных администрации президента СМИ не было ни единого упоминания о провале попыток международного сообщества предотвратить опасность для всего человечества.
Скудные материалы о шокирующих откровениях прошлых лет, сделанных на конференции в Гаване в октябре 2002 года, едва ли могут прояснить что-либо по поводу международного терроризма и силовых сменах режимов или по иракскому вопросу, короче, по поводу всего, что вызывало такое сильное беспокойство участников конференции. Еще до отлета в Гавану они наверняка уже успели ознакомиться с содержанием письма, адресованного руководителем ЦРУ Дж. Тенетом председателю Сенатского комитета по разведывательной деятельности — сенатору Бобу Грэхаму. В этом письме сообщалось, что, несмотря на незначительную вероятность проведения Саддамом террористических акций с применением обычных видов вооружения или химического, биологического оружия, возможность именно такого развития событий «резко возрастает» в связи с началом американской операции по вторжению в Ирак. ФБР, вслед за главным лицом, ответственным за национальную безопасность, также высказывало свои опасения, «что военные действия в Ираке увеличивают вероятность осуществления террористических актов на территории США». Ведущий американский журнал, посвященный деятельности спецслужб и военной тематике, совместно с некоторыми разведывательными учреждениями пришел ровно к таким же выводам, добавляя при этом, что американское вторжение может «спровоцировать рост международных антиамериканских и антизападных настроений… не ослабит, а только усилит ожесточенность действий исламских террористов». «Война в Ираке грозит увеличением нестабильности и новыми террористическими угрозами, — предупреждает руководство европейских силовых ведомств правительства своих стран»; при этом будет происходить пополнение рядов «и так неуклонно расширяющегося антиамериканского лагеря» новой молодой порослью
{241}.
Одновременно с этим американский специалист по организации неожиданных силовых акций и ядерному шантажу Ричард Бэтс написал о развитии событий в Ираке: «Осознавая неотвратимость поражения, Саддам вполне может нанести свой последний удар — применить [оружие массового поражения] на территории США» — через агентурные сети в Америке. «Вероятность этого не велика, — полагал он, — возможно, она настолько же мала», как вероятность повторения событий 11 сентября
{242}. Впрочем, все, кто всерьез задумывается о безопасности и защищенности американцев на территории США и обо всех других людях, которые являются потенциальными объектами террористических атак, не должны попросту сбрасывать со счетов возможность терактов.
Приближенные к администрации президента эксперты разделяют мнение, что интервенция самой мощной военной силы в истории против беззащитного врага может служить поводом для реванша и ответных действий. Многие авторитетные исследователи международных отношений отмечали, что потенциальные жертвы американского политического авантюризма «хорошо знают, что только меры устрашения могут сдержать порыв США», главной из которых является оружие массового поражения (Кеннет Уолц). В этой связи «политика США приводит к повсеместному распространению ядерного оружия». Действия Вашингтона активизируют деятельность террористических групп: «Неудивительно, что… слабые государства и недовольные люди… с озлоблением рассматривают США как главную причину и символ их страданий». Если в таком случае не будут предприняты усилия для того, чтобы облегчить их горестное существование, они начнут предпринимать ответные шаги, используя все доступные им средства, включая террор. В дополнение к этому, по мнению американских разведывательных служб, «усиление экономической стагнации», в основе которой лежит американский подход к распространению принципов глобализации, чревато такими же последствиями
{243}.
В этих предупреждениях не было ничего нового. Уже давно стало очевидно, что развитые страны постепенно теряют свою монополию на использование военной силы, сохраняя при этом лишь количественное превосходство в вооружении. Задолго до 11 сентября в ходе специальных исследований было доказано, что «хорошо спланированная операция по ввозу на территорию США контрабанды оружия массового поражения с 90-процентной вероятностью будет успешной». Это является «ахиллесовой пятой Америки», утверждалось в исследовании, вышедшем под тем же названием, где просчитывалось множество возможных вариантов действий террористов. По итогам деятельности рабочей группы «Совета по международным отношениям»
[17]
количество рассматриваемых вариантов действий террористов было расширено и существенно дополнялось их содержание. Опасность террористических атак приобрела реальные очертания после попыток в 1993 году взорвать здание Всемирного торгового центра, что, как сообщали инженеры-строители здания, при более четком планировании операции могло унести жизни десятков тысяч людей
{244}.
