Диагноз Илларионова
24—26 февраля 2006-го в алтайском курортном городке Белокуриха прошёл шестой международный экономический форум «Западная Сибирь: регион, экономика, инвестиции», неофициально названный «Сибирский Давос». Там собрались не только многочисленные деловые люди из Сибири и всей России. Присутствовали представители правительства России, известные отечественные и зарубежные эксперты по экономике. Не было, правда, никого от краевых властей — они предпочли держаться в стороне от неизбежных острых споров о приоритетах развития не только Алтайского края, но и всей страны.
Воздержанность региональных чиновников следует признать благоразумной. Они хотя бы оказались непричастны к выступлению человека, многими недоброжелателями именуемого «скандально известным». Президент института экономического анализа, бывший советник по экономике президента Российской Федерации, Андрей Илларионов
[124]
оценил перспективы развития российской экономики в высшей степени пессимистично.
По его мнению, «политика развития» в том виде, в каком она существует в России, в перспективе обернётся весьма негативными последствиями. Она уже стала причиной тяжелейшего заболевания российской экономики, общества и политической системы. Для этого заболевания Илларионов предложил колоритное название «гарсавензимит» — аббревиатуру от нескольких заболеваний, которыми болели или болеют экономики разных государств.
«Голландская болезнь» — сохранение высоких темпов инфляции, повышение реального курса рубля, структурные изменения в экономике, вызванные ростом цен на топливо.
«Аргентинская болезнь» — попытка исправить структурные перекосы с помощью государственной промышленной политики.
«Болезнь Саудовской Аравии» — во внешней политике России началось использование энергетического оружия в политических целях.
«Венесуэльская болезнь» — политика массовой национализации и квазинационализации частной собственности.
«Зимбабвийская болезнь» — уничтожение экономических и политических институтов современного цивилизованного общества.
Вывод Илларионова пессимистичен. По его мнению, российская экономика в последние годы выглядела успешной исключительно благодаря благоприятным внешнеполитическим и экономическим факторам, и никаких заслуг правительства в этом нет.
Рассуждения выглядят вполне основательно. Илларионову уже не раз удавалось подметить весьма убедительные закономерности, аналогии, тенденции. Увы, несмотря на гордое название созданного им института, его собственный анализ всего подмеченного убеждает куда меньше.
Например, несколько лет назад он справедливо указал: темпы экономического роста, как правило, тем выше, чем меньше доля государственного бюджета в валовом национальном продукте. Но из этого бесспорного факта он делает выводы по принципу, от которого любой учебник логики предостерегает чеканной латынью: post hoc non est propter hoc («после этого» не значит «из-за этого»), Илларионов предлагает принудительно снизить расходы госбюджета, обещая немедленное ускорение российской экономики. Между тем низкие темпы развития и высокая доля государственных затрат (и растрат) — в основном лишь следствия одного и того же комплекса причин. Ясно, что устранение одного из следствий скорее всего практически никак не скажется на другом.
Мне уже не раз приходилось отмечать подобные логические странности в трудах Илларионова. И уже давно я руководствуюсь правилом: считать приводимые Илларионовым факты достоверными, но изыскивать для них собственные объяснения, с авторскими же рассуждениями соглашаться, только если окажутся безуспешны все мои попытки изыскать под этими фактами более глубинные закономерности.
Вот и в данном случае трудно поверить в один из ключевых элементов высказывания Илларионова — существование сразу пяти экономических болезней. Правда, и в медицине случается, что организм, ослабленный одной хворью, атакуют многие другие. Но куда чаще многочисленные расстройства — проявления единого заболевания. Так, классическая пятёрка calor, dolor, tumor, rubor et fimctiolesa (жар, боль, опухоль, краснота и расстройство функций) — не самостоятельные недуги, а приметы одного и того же воспаления. А, скажем, пышный букет болезней вроде хронической пневмонии, долго не заживающих язв на месте любых царапин и — в довершение ассортимента — злокачественной опухоли «саркома Калоши» произрастает из одного корня — синдрома приобретённого иммунодефицита (СПИД).
Правда, Илларионов также считает названные им расстройства как-то связанными. Не зря он придумал для них общую аббревиатуру. Но в медицине синдром — т. е. совокупность симптомов — признаётся свидетельством самостоятельного заболевания, только когда установлена самостоятельная же общая причина всех компонентов этого синдрома.
Строго говоря, выяснить причину удаётся далеко не всегда. Например, вирус иммунодефицита человека (ВИЧ) многие до сих пор считают не разрушителем механизмов иммунитета, а лишь свидетельством разрушения: мол, вирус так слаб, что при нормальной работе иммунитета не может размножаться, а заметен лишь на фоне СПИД.
Тем не менее я попробую кратко описать каждую из названных Илларионовым экономических болезней и выявить то общее, что есть среди их источников. Это общее скорее всего и следует признать главной причиной всех очевидных недугов, поразивших российскую экономику.
Зная же причину, можно устранить её, если это технически возможно, или хотя бы постараться компенсировать её действие. Описание способов борьбы с организатором и вдохновителем всех наших бед — самостоятельная (и достаточно сложная) задача. Но надеюсь, её удастся решить не слишком скучным для читателя способом.
Голландская болезнь
Эту болезнь следует именовать нидерландской. Голландия — лишь одна из семи Соединённых Провинций, создавших — после долгой освободительной войны с Испанской империей — республику (а впоследствии королевство) Nieder Landen — низкие земли.
Гордый смысл этого названия очевиден не каждому — даже из тех, кто в тех землях бывал и дивился тамошнему изобилию ветряных мельниц. Ведь не все знают: нидерландские ветряки движут в основном не мельничные жернова (в тех краях до недавнего времени родилось слишком мало зерна для такого изобилия мельниц), а насосы.
Более половины страны лежит заметно ниже уровня моря. Ряды исполинских плотин, отделяющих осушённые земли от водной стихии, прорываются штормами довольно редко (в последний раз — уже добрых полвека назад). Но просачивание сквозь мельчайшие поры — как в самих плотинах, так и в грунте, на который они насыпаны — остановить невозможно. Вот и откачивают воду тысячи ветряков — благо недостатка в ветре, непрерывно дующем с моря, страна отродясь не испытывала.
