В России прошли очередные парламентские выборы и вместо конца света, который в который раз предсказывают любители нумерологии, в 2012 г. прошли выборы президента, как в США, Франции и ряде других стран, что само по себе уже неплохо. Особых вопросов не было. Ясно было, что четыре партии в парламент попадут – они туда попали. Не менее ясно было, что Владимир Путин будет избран президентом, а Дмитрий Медведев назначен премьером – по крайней мере, на обозримую перспективу. Что раздражает всех, кто полагает, что в выборах должна присутствовать какая ни на есть интрига и конкурентная борьба полезней для страны, чем безальтернативное соревнование явного лидера с аутсайдерами. При всем том начавшиеся в декабре 2011 г. митинги, на которых население высказало изумленной власти все, что о ней на самом деле думало, повернули российскую политику на европейские рельсы. Они, впервые за долгие годы, прошли образцово-показательно с точки зрения демократии современного типа. В том числе в части того, как вели себя во время этих мероприятий представители силовых ведомств. Разумеется, население теоретически склонно устраивать себе и власти неприятные сюрпризы, голосуя не за любимого вождя, а за аутсайдера, который, придя к власти, способен так завернуть гайки, что и самый надоевший режим покажется «добрыми старыми временами»: Лукашенко в сопредельной Белоруссии тому пример. Но в целом все нормально, ситуация штатная. «Партия власти» успешно справилась с задачей самой себя высечь, попутно снизив рейтинг руководству страны. Правящий тандем произнес все присущие случаю правильные речи, воплощение даже части которых на практике могло бы превратить Россию в идеал государственности. Партии – конкуренты «Единой России» из лагеря оппозиции приросли протестным голосованием. Чиновники вступили в очередное сражение за места, как бились и бьются во все эпохи во всех странах. Аппарат плетет византийские интриги. Борьба с коррупцией дошла до стадии, когда и те, кто ранее не воровал, тащат все что могут – тоже не новость. Реформа МВД завершена: милиция переименована в полицию, в очередной раз получила в связи с этим массу обидных прозвищ, но в глазах населения все еще мало чем отличается от бандитов. В стране есть проблемы с дорогами, но нет проблем с дураками. «Самодержавие, потому что все само собой держится». Чистый Салтыков-Щедрин.
Часть 1
Государство
Каждый сам хочет снять кожуру со своего банана.
Принцип Янга
Первое лицо. Правительство и администрация. Партии и парламент. Столицы и регионы. Силовики и бизнес. Интеллигенция и Церковь. Что у нас за система, на чем она стоит и куда движется. Реформы и вертикаль власти. Демократия и коррупция. Кто тут хвост и кем он вертит? Харизма власти и ее отсутствие. Команда и жены. Кадры решают все.
Глава 1
По какой системе устроена система
Мы все, живущие на этой планете, разные. Не в том смысле, что у нас разные гены. Разные они по определению, и даже соотношение генов, доставшихся нам от разных первобытных предков: кроманьонцев, неандертальцев, андроньевцев, не исключено – «хоббитов» с острова Флорес, разное, но общее потомство мы все дать можем. Хоть бушмены с шотландцами, хоть папуасы с сибиряками. Примеров тому несть числа. Чистокровные народы и расы – нонсенс и чепуха. Все без исключения с кем-нибудь смешивались бесконечное количество раз. Кого догнал, на том женился. Большой привет Чемберлену, Гитлеру и прочим блюстителям расовой стерильности от современной генетики. Но не об этом речь. На свете около семи с половиной тысяч языков, не считая диалектов. Огромное количество культур. Немалое, хотя и обозримое, – цивилизаций. Сравнительно немного государств – менее двух сотен. И уж совсем немного систем правления. Но все имеют разную историю. Некоторые – общую на каких-то этапах, после которых они разошлись – на время или навсегда. Другие «встретились» сравнительно недавно. У каждой страны и каждого государства (что далеко не одно и то же) свой исторический путь. Но каждый народ уверен, что его собственный путь – лучший из возможных. Народ этот может быть завоеван или ассимилирован. Может покорить других и ассимилировать их. Или покорить и быть ассимилированным теми, кого завоевал, – есть прецеденты. Перейти на другой язык и принять другую культуру, обычаи, религию – в том числе добровольно. Культурная, религиозная или политическая конвергенция отнюдь не обязательно является следствием войны. В конечном счете всегда в итоге встречи чего-то разного образуется новое, смешанное, опирающееся на корни, восходящее ко всем тем, кто это новое породил. Именно в этом бесконечном, не имеющем временных рамок и границ разнообразии залог выживания человечества как вида. Причем к системам государственного устройства это относится в полной мере. Бессмысленно требовать от страны – любой страны, чтобы она копировала чужую систему, как бы хороша она ни была. Что говорили древние евреи о том, чтобы не наливать новое вино в старые мехи? Хотя кто это помнит и кого чему библейские мудрости научили…
В любом случае бессмысленно, живя в Москве, полагать, что в России можно со стопроцентной точностью скопировать опыт государственного устройства Франции, Сингапура или США. Можно назвать государственные и муниципальные должности теми же словами, что на Западе: президент, премьер-министр, мэр. Хоть канцлер или великий кормчий, не в том суть. Основа государственной системы остается собой, вне зависимости от того, подо что именно страна мимикрирует на современном этапе ее развития. Именно поэтому, вне зависимости от того, называется ли высшее должностное лицо в России президентом, генеральным секретарем или государем императором, оно имеет все функции, полноту власти, бонусы, проблемы и замашки главы империи. То есть с поправкой на моду и технологический прогресс выглядит как император, ведет себя как император, воспринимается населением и соседями как император – и по сути своей этим императором и является. Или не является, поскольку этому статусу, с точки зрения окружающих, не соответствует. После чего, в зависимости от эпохи и состояния нравов, получает табакеркой в висок, идет на расстрел вместе «со всей фамилией», отправляется на дачу под домашний арест, уходит в отставку рекламировать пиццу или иным способом сдает державу, скипетр и ядерный чемоданчик, освобождая трон и кресло верховного главнокомандующего. Совершенно неважно, воображает этот «лузер» себя мальтийским рыцарем или борцом за права «братьев-славян», внедряет кукурузу в Заполярье или сухой закон, отменяет часовые пояса или закон всемирного тяготения. Баловство, неприличное с виду и вредное как для страны, так и для будущего носителя верховной власти и его ближайшего окружения, не прокатывает в любую историческую эпоху. Статус гиперактивного чудака убийственен для верховного правителя. Уж если сел на трон, совершенно неважно, случайно или по заслугам, так делом надо заниматься. Быть отцом народа, а не строить из себя невесть что, хоть с твиттером и фейсбуком, хоть без них. Продвинутых пользователей в стране пруд пруди, а президент один, и требования к нему совсем другие, чем до того момента, как он им стал. Публичность первого лица играет здесь дурную роль: не зря столь часто великие, по мнению потомков, правители – это тираны, не подлежащие обсуждению при жизни, а иногда и после. Делать и говорить глупости – нормальное свойство человеческой натуры, но что прощается быку, того не простят Юпитеру. Увы.
