На рабочем или любом ином месте, где широко применяются политические ходы, такая же стратегия может оказаться решающей. Решите проблемы, которыми занимается ваш конкурент, и он — банкрот. Бросьте ему кость, и он уйдет.
Мы, работники администрации Клинтона, называли это триангуляцией.
Идея состоит в том, чтобы прилагать максимум усилий для решения проблем, волнующих электорат политического противника, так чтобы вырвать у него клыки. Если вы демократ, выровняйте бюджет, реформируйте систему социального обеспечения, сократите преступность — и вы увидите, как избиратели республиканцев толпами кинутся к вам в объятия. Если же вы республиканец, улучшайте систему образования, боритесь с нищетой — и вашего полку заметно прибудет.
Решая проблемы оппонента, нельзя становиться его двойником, нельзя говорить «и я, и я», когда он сосредоточивается на какой-то проблеме, или «согласен», когда он предлагает ее решение. Суть триангуляции состоит в том, чтобы предлагать свои решения чужих проблем.
Чините его машину своими инструментами.
Треугольник, о котором идет речь, — равносторонний, вершина его расположена прямо над серединой основания. Триангуляция предполагает использование подходов обеих партий для решения каждой вновь возникающей проблемы. Она предполагает также использование лучших идей, возникающих в недрах обеих партий, и выработку третьего пути, при котором неудачные предложения отбрасываются, а эффективные принимаются.
Сократите объемы социального обеспечения — но только не за счет установления временных лимитов и требований к условиям труда, а обеспечивая обучение профессии, заботу о детях, кредитные льготы и новые рабочие места.
Понижайте уровень преступности — не только за счет увеличения полицейских сил и строительства новых тюрем, но и сокращения продажи оружия и запрета наступательных вооружений.
Повышайте уровень образования — за счет увеличения расходов, но также использования ваучеров, что будет способствовать конкуренции между частными и государственными школами.
Оберегайте окружающую среду — частично путем установления определенных правил, но также путем условий, при которых производства платят друг другу, дабы избежать эмиссии.
Но, используя лучшее из наработок той и другой партии, успешный триангулятор отбрасывает худшее. Приняв на вооружение некоторые идеи республиканцев в части реформы системы социального обеспечения, Клинтон отказался от сокращения количества талонов на еду или детское питание для семей, живущих на пособие (из тактических соображений он согласился на такие сокращения для семей легальных иммигрантов, но через год вернулся к прежней системе). Буш прислушался к советам демократов увеличить помощь городским школам, но настоял на том, чтобы она была адресной.
Синтез всего лучшего в программах обеих партий ведет к чему-то большему, нежели просто преодоление идеологических разногласий. Триангуляция не предполагает некоей срединной линии. Она прокладывает дорогу таким образом, что лучшие наработки каждой партии встречаются в точке, расположенной выше, чем если бы каждая двигалась к ней в одиночку.
Естественно, решение проблем, волнующих другую сторону, — только часть дела. Необходимо вырабатывать и осуществлять собственную программу. Прекрасно, если демократ борется с преступностью и сокращает пособия, но он также не должен забывать о школах и экологии. Республиканец может выступить с призывом заняться образовательными проблемами, но в то же время ему следует озаботиться сокращением налогов.
Итак, вот три основных принципа триангуляции:
решай проблемы другой стороны;
применяй при этом инструменты обеих сторон;
не забывай о собственной программе.
В своей книге «Путь к власти» Лао Цзы пишет, что «держаться центра — это значит прислушиваться к внутреннему голосу». «Внутренний голос» американцев, втянутых в пылкие политические дебаты, разворачивающиеся вокруг, подталкивает их к определенным выводам. Триангуляция в методологическом смысле предполагает движение к центру. А как идеология — призывает пожертвовать собственными идеями и прислушаться к «внутреннему голосу» всей нации.
Билл Клинтон, понуждая своих единомышленников отказаться от идеи государства-филантропа и сосредоточиться на принципе обмена — мы даем пособия, ты работаешь, — и Джордж Буш, понуждая своих избавиться от призрака невмешательства правительства в жизнь людей и посочувствовать им, — оба вслушивались во «внутренний голос» народа.
Жизненный опыт убеждал их в том, что и гедонистическое своеволие собственной юности, и аскетизм поколения отцов не привели ни к чему хорошему. Потому «внутренний голос» подсказывал им потребность поисков альтернативы аскезе и необходимость ответственности вместо гедонизма.
По мере того как поколение Икс убеждалось в том, как трудно в условиях глобальной экономики найти и сохранить работу, оно все больше внимания уделяло образованию, которое получают его дети. «Внутренний голос» взывал к формированию более жесткой школьной системы, что и сделалось для Джорджа Буша своего рода мантрой политической программы.
В последующих главах нам еще предстоит убедиться в том, что два последних президента США были избраны именно благодаря триангуляционной стратегии. Смело выходя за пределы ключевых позиций собственной партии и перекликаясь с оппонентами, и Билл Клинтон, и Джордж Буш сумели расширить свою политическую базу и таким образом выиграть выборы.
С самого начала кампании Буш последовательно стремился перехватить у демократов инициативу в обсуждении проблем образования и бедности и сделать их, хотя бы отчасти, важными пунктами республиканской программы. Еще только объявляя о своем намерении бороться за президентский пост, он во всеуслышание провозгласил, что намерен «примирить консервативное сознание с сострадательным сердцем». Он отказался отдать образование, бедность, здоровье на откуп демократам, напротив, превратил их в своего конька. Как ему это удалось? Как демократы допустили это? И почему это допустили твердолобые республиканцы?
Если Бушу интуиция подсказала, что настало время нарушить многолетнюю традицию и повернуться в сторону бедных, то Билл Клинтон в борьбе за Белый дом заставил своих однопартийцев обратиться к проблемам среднего класса. В глазах Билла Клинтона — демократа «нового поколения» — призывы к борьбе с преступностью и ограничению пособий, перестав быть пугалом и скрытым проявлением расизма крайнего толка, сделались обоснованной заботой и справедливым требованием представителей среднего класса. Подобно Бушу, он не собирался отдавать их на откуп противнику. Обещая «положить конец системе пособий в ее нынешнем виде», выступая за применение высшей меры наказания и сбалансированный бюджет, Клинтон объявил, что «эре большого правительства пришел конец»; заняв новую позицию и развернув в ее сторону свою партию, он оборвал двенадцатилетнюю полосу неудач демократов на президентских выборах. Вопрос состоит опять-таки в том, как ему удалось это сделать под недовольное улюлюканье одних и при активном сопротивлении других.
