Но после того, как президент Джонсон вовлек США в полномасштабную войну во Вьетнаме, нарушив тем самым свое предвыборное обещание «не заставлять американских парней делать то, что ради себя же должны делать азиатские парни», события приняли неожиданный оборот. Призывные повестки получали сотни тысяч молодых людей, десятки тысяч погибли или пропали без вести, и в этой обстановке в политической жизни страны происходили буквально тектонические сдвиги, чреватые электоральным землетрясением. Джонсон стал живым воплощением бездумной эскалации войны, человеком, заставившим полмиллиона американских солдат сражаться с крепким и упорным противником. Пацифистское движение набирало силу с каждым месяцем.
Страна начала сдвигаться влево, и Рокфеллер снова пропустил этот момент. Он походил на штабных французских генералов, о которых говорят, что каждую новую войну они начинают, «будучи прекрасно готовы к предыдущей». Это был трагический и поучительный урок: куда проще неторопливо размышлять об итогах прошлого, нежели предвидеть и готовиться к будущему. Проморгав движение республиканской партии от Уолл-стрит к «мейн-стрит», Рокфеллер проморгал и полевение всей страны в связи с войной во Вьетнаме.
Ветры 1964 года слишком быстро меняли направление. В ту пору Рокфеллер был чересчур большим либералом, чтобы выиграть номинацию; окажись он тогда в центре, мог бы добиться успеха. Но четыре года спустя, когда всегдашние левые склонности могли принести ему поддержку студентов, выступавших против войны, Рокфеллер пошел не тем путем — его хотели бы видеть во главе движения за мир, а он поддержал войну. Рокфеллер всегда строил свою идеологию на антикоммунизме, что и понятно, учитывая его родословную. Много ли назовешь американцев, на которых персонально нападали Карл Маркс и Владимир Ильич Ленин? Так что антикоммунизм был у него в крови.
Легендарный либерализм этого человека понуждал его постоянно предъявлять свои верительные грамоты антикоммуниста, так чтобы общественное сознание не воспринимало его за слишком уж левого. Подобно Джонсону, он разделял общую позицию американского истеблишмента, сформулированную в инаугурационной речи Кеннеди: «…мы заплатим любую цену, вынесем любое бремя, справимся с любыми трудностями, встанем на защиту любого друга и выступим против любого врага, лишь бы сохранить и приумножить свободу».
В своей биографической книге «Великолепный Рокфеллер» Джозеф Персико называет своего героя «ястребом», который «видел в коммунизме угрозу системе, на которую молится его семья и его страна. Война во Вьетнаме была войной против коммунизма, следовательно, это справедливая война».
Выходя с протестом против войны на улицы, миллионы молодых людей тщетно пытались определить кандидата, который мог бы выступить с таких же позиций на выборах 1968 года. Демократы никак не могли определиться с Джонсоном. Естественным выбором казался Роберт Кеннеди, бывший генеральный прокурор и брат убитого президента-героя, но, несмотря на явное противодействие войне, которую тот же брат и начал, он поначалу колебался. В кругу республиканцев бровку в предвыборном забеге занял старый и испытанный антикоммунист Никсон.
Левые обратили свой печальный взор к Рокфеллеру. Но либерал-республиканец, отнюдь не утративший президентских амбиций, не обнаруживал никакого желания стать, коль скоро речь идет о войне во Вьетнаме, левее Джонсона. Более того, он готов был, кажется, пожурить его за недостаточно активные и успешные действия. Левые искали рыцаря мира, а в Рокфеллере нашли сторонника еще более решительных военных операций. В решающий момент либералы настолько в нем разочаровались, что Рокфеллер безнадежно отстал от маршевого хода истории…
Знамена мира над головами подняли другие. В то время как Рокфеллер вел внутрипартийную борьбу с Никсоном, сенатор-либерал от Миннесоты Юджин Маккарти бросил вызов Джонсону на первичных выборах по списку демократической партии. Добившись успеха в Нью-Хэмпшире, Роберт Кеннеди отбросил колебания и тоже вступил в гонку. Президент снял свою кандидатуру, Маккарти быстро увял, Кеннеди оказался жертвой покушения, и кандидатом от демократов стал вице-президент Хьюберт Хамфри.
Потерпев поражение в попытках реформировать республиканскую партию в 1964 году, Нельсон Рокфеллер объединился теперь с ортодоксами. Но партия ему не верила. Рокфеллер мог бы перенаправить американскую политику, заняв твердую антивоенную позицию. Но он этого не сделал, и в конце концов Америке предстояло сделать выбор из трех кандидатов: Хамфри, Никсона и Джорджа Уоллеса — этот крайний реакционер, губернатор Алабамы, выступал в качестве независимого. Все трое были несомненными «ястребами». Выступи Рокфеллер с антивоенных позиций также в качестве независимого, он вполне мог бы победить, ибо остальные трое просто растащили бы свой электорат, но в решающий момент он занервничал, и когда нация качнулась влево, он двинулся вправо. Победителем стал Ричард Милхауз Никсон.
К началу 1970-х Рокфеллеру следовало бы понять, что его будущность в кругах республиканцев сомнительна. Пусть даже в это время он попытался перейти направо в вопросах борьбы с преступностью и наркоторговлей, сердца однопартийцев ему уже было не завоевать.
Тем не менее на посту губернатора он сдвигался все правее и правее в тщетной надежде задобрить консерваторов. Подписал пакет законов о наркоторговле, предусматривавших суровые наказания даже за относительно мелкие нарушения вроде хранения марихуаны. Взял под личный контроль ситуацию в тюрьме Аттики, где заключенные, протестуя против дурных условий содержания, захватили в заложники часовых. Тюремная администрация вступила с заключенными в переговоры. Разочарованный их слишком медленным ходом, раздраженный краснобайством бунтовщиков, исполненный решимости продемонстрировать замершей в ожидании стране свою твердость, Рокфеллер отдал распоряжение о штурме. Он принес успех, но среди заключенных и заложников оказалось много жертв.
Когда Никсону в 1974 году пришлось уйти в отставку, Джералд Форд обратился к законодателям с просьбой назначить вице-президентом Нельсона Рокфеллера. Подвергаясь атакам как справа, так и слева, Рокфеллер прошел голосование в палате представителей с результатом 287 «за», 128 «против». В ту пору он отмечал: «В конгрессе было в общей сложности примерно 120 консерваторов и либералов — во всяком случае, так их называли. Все они выступили против меня. А «за» — центр. Вот моя опора».
Но правые так и не обретут доверия к Рокфеллеру при всех его заявлениях и шагах консервативного толка. Напарником Форда на выборах 1976 года ему стать не дали. В условиях жесткого противостояния со стороны Рейгана, который привлек почти половину делегатов съезда, Форд принес Рокфеллера в жертву, заменив его явным консерватором, членом сената от Канзаса Робертом Доулом.
Более того, Рокфеллера попросили самого представить съезду своего преемника. Согласие его - этот, по словам Дж. Пер-сико, «ритуальный жест политического харакири» — знаменовало конец странной и извилистой политической карьеры.
Урок Нельсона Рокфеллера состоит в следующем: не упускай из виду свою опору. Осваивая новые рынки или завоевывая новые голоса, сохраняй связь с теми, кто всегда был тебе верен. Рокфеллер пошел иным путем, и ему предстояло убедиться, как важно удерживать тылы.
