Кроме того, как показано выше, рабочая печать традиционно полагалась на добровольные сборы в рабочей среде, подробные отчёты о поступлении которых постоянно публиковались на страницах газет.
При восстановлении выпуска «Правды» в Петрограде в начале марта 1917 г. все эти факторы действовали в полную силу.
Наконец, приводимый далее анализ кассовых отчётов большевистских изданий за период 1917 г. также позволяет с очевидностью утверждать, что газеты большевиков — «Правда» и приходившие ей на смену, когда выпуск «Правды» становился невозможен («Рабочий путь» и «Пролетарий»), не только не нуждались в «германских» деньгах, но и могли располагать текущей прибылью.
В книге «Кассовых отчётов газеты „Рабочий путь“», начатой 13 августа и оконченной 1 октября, приведены следующие данные по поступлению денежных средств (здесь первая цифра — число месяца, в данном случае августа 1917 г., вторая — порядковый № газеты, в данном случае сначала газеты «Пролетарий», затем — «Рабочего пути», третья — сумма поступлений в рублях за указанное число): «13 — 1 — 591, 15 — 2 — 867, 16 — 3 — 1569, 17 — 4 — 1740, 18 — 5 — 1500, 19 — 6 — 1744, 20 — 7 — 1789, 22 — 8 — 2139, 23 — 9 — 2308, 25 — 1 („Рабочий“) — 4195 (из Выборг. р-на), 26 — 2 — 2056, 27 — 3 — 1667, 28 — 4,5 — 613, 29 — 6,7 — 1907»
[101]
.
Приведённые здесь же статьи расходов на нужды редакции расписаны чрезвычайно подробно и включают такие траты, как «Счёты для конторы (10 руб.), 7 мотков верёвки для вязки газет (18 руб.), извозчику за перевозку газет (5 руб.)», а также, разумеется, типографские и сопутствующие им траты. При этом сумма поступлений за отчётный период, чуть более полумесяца, с 13 по 29 августа, составляет 24 685 руб., а сумма расходов — 21 096 руб., то есть текущая прибыль составила 3589 руб.
Современные исследования проблем экономики периодической печати 1917 г. также предоставляют возможности для проверки версии о самоокупаемости большевистских изданий. Возьмём за исходные данные из современного исследования Ю. А. Жердевой, согласно которым «для выпуска в течение одного месяца столичной газеты с солидным тиражом в 50 тыс. экземпляров (листажом 4–6 страниц) до Первой мировой войны было необходимо 25–30 тыс. руб. Накануне 1917 г. эти расходы возросли и составляли не менее 42 тыс. рублей ежемесячно»
[102]
. И поскольку приведённые выше данные по бюджету «Пролетария» — «Рабочего пути» относятся к августу, используем для дальнейшего анализа сведения Ю. А. Жердевой, также относящиеся к этому периоду: «ЦК партии „Народной свободы“ в августе 1917 г. составил смету расходов, согласно которой издание партийной газеты „Свободный народ“ ежемесячно требовало не менее 35 тыс. руб.» (выделено мной. — А. А.-О.). При этом газета «Свободный народ» была задумана кадетами как более популярная и доступная, нежели «Речь», и, значит, себестоимость её производства и розничная цена должны были быть меньше, чем у газеты «Речь». Более того, «Речь» как более объёмная по количеству полос, затратам на гонорары и прочим расходам «была убыточной газетой уже с момента своего основания в 1906 г.», и, «по соглашению между издателями, прибыль от дешёвого „Современного слова“, другой газеты кадетской ориентации, частично покрывала дефицит „Речи“». И один этот факт прямо означает, что более дешёвые в себестоимости производства и, следовательно, более доступные для малоимущих слоёв издания, — такие, например, как кадетское «Современное слово» и в такой же степени большевистская «Правда», — располагали реальными возможностями для формирования самостоятельного, независимого бюджета. Тем более что расходы, которые предполагалось нести ежемесячно на выпуск кадетской газеты «Свободный народ», практически совпадали с реальными расходами «Пролетария» — «Рабочего пути» за тот же период. За 16 дней (напомним, с 13 по 29 августа) расходы «Пролетария» — «Рабочего пути» составили 21 096 руб.; за 8 дней, соответственно, эти расходы составили 10 548 руб., следовательно, за 7-дневную неделю — около 9000 руб., и тогда за месяц — около 36 000 руб. Кадеты планировали тратить на свою газету «Свободный народ», напомним, почти аналогичную сумму — 35 000 руб. в месяц.
Правда, сам по себе факт этого совпадения может ещё ни о чём не говорить. Тем более что между большевистскими и кадетскими изданиями существовала та самая серьёзная разница, которая заключалась в том, что кадетские издания активно использовали доходы от рекламы, а большевистские — нет. Но кадетская печать, в свою очередь, не использовала систематические сборы добровольных пожертвований, большевистская же печать, наоборот, делала это постоянно: именно вкупе с доходами от розничных продаж такие сборы обеспечивали большевистской печати не только компенсацию расходов, но и возможность извлечения прибыли. И очевидный вывод, который следует из всего перечисленного, состоит в том, что источниками формирования доходной части бюджета большевистской печати были поступления от розничных продаж, добровольных пожертвований рабочих и частных лиц, а также публичных лекций большевистских ораторов, а не средства германского генерального штаба.
Глава 5. Красный Октябрь
«Первая пуля — Керенскому!» — с такими лозунгами на бортах разъезжали грузовики по революционному Петрограду в самом начале жаркого июля 1917 г. Вооружённые до зубов солдаты и матросы действительно были готовы к самым решительным действиям. Но военно-морской министр Керенский по счастливому стечению обстоятельств сумел избежать расправы: едва заслышав о назревающем выступлении, он спешно выехал с инспекцией на фронт. В точности так же ему удалось избежать опасности и в октябре 1917 г.: когда его товарищей по кабинету арестовывали большевики в Белой столовой, Керенский вновь чудесным образом оказался с «инспекцией» на фронте. Однако обо всём по порядку.
Июльское вооружённое выступление 1917 г. в Петрограде обнаружило большевиков и Временное правительство в качестве двух главных центров политического противостояния в российской столице. Узнав о том, что в России свершилась Февральская революция, Ленин, напомним, инструктировал товарищей, что доверия новому правительству нельзя оказывать в принципе, а Керенскому не следует доверять персонально. Нужно ли удивляться тому, что в течение всего 1917 г. он последовательно вёл дело к тому, чтобы свергнуть это правительство, в особенности после того, как его главой после Июльских событий стал Керенский? Поэтому Июль важен для нас именно в качестве преддверия Октября.
В ответ на попытку государственного переворота, в которое по ходу своего развития переросло Июльское выступление и которую фактически спровоцировали большевики через развёрнутую в войсках пропаганду, Временное правительство предприняло комплекс мер, долженствовавших, по замыслу, исключить риск возникновения подобных попыток в будущем. Большевистских вождей и активистов, в том числе Л. Д. Троцкого (Ленин и Зиновьев, как известно, успели скрыться), общим количеством более 70 человек, заключили в тюрьму «Кресты»; прокурор Петроградской судебной палаты объявил о начале расследования событий 3–5 июля; отдельные меры были предприняты против большевистской печати — от погрома в редакции «Правды» до официального запрета распространения в войсках большевистских изданий и закрытии «Новой жизни». И если до того вектор политического развития ещё мог повернуться в другую сторону (например, в сторону создания демократии республиканского образца), то после Июля страна семимильными шагами направилась прямиком к Октябрю.
