Но Россия — не диктатура, и она все больше нуждается в открытых дебатах, где были бы представлены и мнения таких незаурядных интеллектуалов, как Дугин. Уж он точно не труднее Ломоносова, который, по воспоминаниям современников, был кремень-человек. Возможно, Дугин неправ— но затыкать ему рот не следует. Его слова должны быть услышаны.
Июнь 2014 г.
Славянск потеряли, хоть Дугина восстановите
Исключили Рабиновича из партии, а дело было при Брежневе. Пришел он домой, уснул, и снится ему сон. На Красную площадь вступают американские войска. Впереди — Рональд Рейган на белом коне. Ему навстречу из Спасских ворот выходят члены Политбюро с Брежневым во главе и несут хлеб-соль, ключи от Кремля и ядерный чемоданчик. Посмотрел на них Рейган и говорит: не надо мне Кремля, не надо мне ядерного чемоданчика, только восстановите Рабиновича в партии. Так и я вам говорю — грустно, что пал Славянск, но сейчас восстановите Дугина в МГУ.
Падение Славянска можно по-всякому объяснить. Передислокация, сокращение линии фронта, укрепление обороны Донецка, спасение окруженной группировки. Мобильность— первое правило партизанской войны. Мао пришлось отступать на тысячи километров, прежде чем вернуться в Пекин. Красные уходили и приходили в Киев несколько раз, а Конармия или там тачанки батьки Махно и вовсе носились по всему Гуляйполю, не вступая в позиционные бои. Если Стрелков отступил и людей сохранил — уже молодец.
В Славянске ничто не потеряно. Город еще может вернуться в новостные ленты, и не раз. Партизаны — а армия Стрелкова это партизанская армия — не должны сидеть на месте, они должны быстро двигаться и бить по врагу там, где он не ожидает. Например, в Киеве или Харькове. Но Дугина надо сейчас вернуть в МГУ.
На кону — ия говорю сейчас про Дугина, не про Славянок— свобода слова, академическая и политическая свобода, более того — будущее России. Не потому, что Дугин такой замечательный, хотя он, конечно, выдающийся политический философ и метафизик. Дугин — это наша, патриотической российской интеллигенции красная черта. Это даже не Славянск, а Перекоп, если не Волоколамск. Могу себе представить причины, по которым пришлось бы сдать Славянск — чтобы потом взять Киев.
Могу представить причины, по которым можно сдать Киев — чтобы потом взять Берлин. Но с увольнением Дугина смиряться нельзя. Иначе завтра «Комсомолку» отдадут Маше Гессен, «Известия» — Илларионову, а «Свободную Прессу» — Шендеровичу.
Для тех, кто вообще не в теме, — короткое отступление.
Дугин — одна из ярчайших звезд московского философского небосвода, дерзкий радикальный мыслитель, автор десятков книг, знаток Хайдеггера, пылкий патриот России, верующий православный человек, владеющий многими языками, пишущий огненным пером. Член «могучей кучки» вкруг поэта Евгения Головина; дружил с Лимоновым и Джамалем. Один из немногих современных русских мыслителей с мировой известностью. Дугин известен за границей среди ищущих радикалов. От яростной оппозиции при Ельцине он перешел к поддержке Путина. Его называли «советником Путина». Ему хотелось направлять судьбы России, советуя ее властителям, но из-за его радикальности и дерзости мысли его путь в политике не сложился, хотя многие идеи вошли в обиход. Сейчас Дугин в своих страстных статьях и речах призывает ответить на просьбы жителей Новороссии и вернуть их области — России. Он, как и многие другие, опасается, что новороссийский протест «сольют». Дугин боится повторения 1991 года, когда патриоты полагались на генсека и КГБ и молчали в тряпочку, — и молчать не хочет. Он выступает резко — но для этого и есть профессора, для этого есть академическая свобода. Его уволили из МГУ — выставили на улицу. Был профессор — и нет. Немногие вступились за него. А прозападная интеллигенция спорит с властью в охотку и обычно побеждает.
Вспомним — совсем недавно попытались уволить профессора МГИМО Андрея Зубова. Хотя МГИМО — ведомственный вуз, кузница дипломатов, а Зубову скорее было место на радиостанции «Свобода», за него заступилась прозападная тусовка, иностранные корреспонденты в Москве совершили паломничество к Зубову, и его вернули в МГИМО. Победила академическая свобода. А Маша Гессен? Когда ее увольняли, ее лично Путин принял, мило побеседовал, предложил стать главным редактором. И Венедиктова не позволил обидеть. Так что прозападное крыло интеллигенции надежно защищено и неприкосновенно.
А патриоты? Они стоят у черного входа, даже не у парадного подъезда. Газет, журналов и сайтов у них мало. Не потому, что либералы завоевали влияние на общественность — они унаследовали свой контроль над СМИ от режима Ельцина. Никуда они не ушли за последующие годы — и о патриотах власти вспоминают только в трудный час. России нужно настоящее обсуждение проблем и путей их решения, обсуждение, в котором было бы место и для патриотов, которым сейчас кажется, что прозападные либералы удерживают командные высоты в прессе за казенный счет с помощью кремлевских контактов. Для этого нужно спасти профессора Дугина. Если патриоты не смогут его отстоять — о какой Новороссии может идти речь?
Июль 2014 г.
«Сталинслил»
Яйца болят у России. По-научному говоря — несостоявшийся коитус привел к острой фрустрации с болевыми ощущениями в яичках. Казалось, что воссоединение с Украиной, на худой конец с Новороссией, — дело считанных дней, если не часов. И тут такой облом. Это чувство неприятное, оставляет осадок, портит нервы, как мы помним по встречам с юными динамистками на заре комсомольской юности, в те времена, когда девушки говорили «нет», но имели в виду «может быть», а уж «может быть» было прочным «да».
Ничего хорошего в этом нет. Было бы веселее, если бы указанная динамистка позволила снять трусики, то есть в нашем случае — если бы воссоединение с Новороссией прошло так же гладко, как в Крыму. Как мы видим, президент Путин услышал голос рассудка, а не страсти, что далеко не всем понравилось. Моя цель — немного успокоить бунтующий тестостерон мягким добрым словом, потому что вломить динамистке — последнее дело, так и до милиции дело дойдет.
Вспомним, что и Сталину приходилось отступать. «Сталинслил» (пользуясь интернетным мемом) Грецию, Южный Азербайджан, Финляндию, Курдскую республику. Греция была на мази и готова; Южный (Иранский) Азербайджан со столицей в Тебризе находился под контролем русских войск, Финляндия была побеждена и уже сформировано правительство Карело-Финской ССР. И каждый раз приходилось отступать. Каждый раз при этом гибли тысячи и десятки тысяч людей, поверивших и вставших на нашу сторону.
Случалось отступать всем. Трумен слил Китай, Айк слил Корею, Кеннеди слил Кубу, Никсон слил Вьетнам, Картер слил Иран. Де Голль слил Алжир. Каждый раз при этом гибли или бежали тысячи поверивших: гоминдановцы на Формозу, кубинцы «гусанос» в Майями, иранцы в Лос Анжелес, алжирцы в Марсель. Каждый раз действия президентов резко критиковались. Макартур требовал ядерной бомбардировки Китая, чтобы не сдать Корею. Призрак атомной бомбы маячил над Дьен Бьен Фу. Чтобы убедить русских в серьезности своих намерений, англичане стерли с лица земли Дрезден, а американцы — Хиросиму.
