Но более интересной оказалась последняя часть статьи Солонина, в ВПК № 16 за 24 апреля 2012 г. — Последние мирные дни — часть III. Еще несколько шагов к разгадке «тайны 22 июня». В ней он решил «разобраться» с последними сутками и тем, какие директивы шли в округа 21–22 июня. И зря… Но эту часть статьи Солонина стоит разобрать отдельно в отдельной книге на самого М. Солонина чуть позже.
Но вы думаете, что я также хоть в чем-то переубедил сторонников и поклонников Резуна? Да ни в коей мере. Этот разбор сделан не для них, и тем более не для того, чтобы «переубедить» самого В.Б. Резуна, и тем более не для того, чтобы переубеждать «резунов» исследованиями их же собратьев. Подобные разборы перлов (точнее бреда) «резунов» надо делать только для того, чтобы читающий имел представление о том, «как оно на самом деле». Ну а кому интересно — могут подробнее почитать о событиях тех дней в книгах нормальных на голову историков (например, историка А. Мартиросяна… ну и мои скромные книги — «Кто проспал начало войны?», «Адвокаты Гитлера» и «Сталин. Кто предал вождя накануне войны?»). Потом почитать перлы Резуна и его поклонников и сторонников и выводы делать самим. При этом надо читать и мемуары, и тем более появляющиеся и давно опубликованные документы тех дней. И кстати, стоит читать и самого Г. К. Жукова. Если сопоставить его сочинения и «размышления» с фактами и документами, то можно увидеть, что маршал написал почти всю правду, «как оно было»… ну, может, чуток приврал…
В этом плане гораздо адекватнее такие историки, как A. Исаев.
Еще недавно Исаев всячески уходил от вопроса — что же планировали в СССР в случае войны с Германией. Отрицал (да и сейчас отрицает) факт того, что советская разведка докладывала Кремлю всю необходимую информацию вплоть до сообщения точной даты нападения начиная с 11 июня, после того как Гитлер 10 июня 1941 года подписал приказ о нападении на СССР с 22 июня. А «сегодня» уважаемый историк А. Исаев в интервью тем же «Аргументам недели»
[51]
выдает следующее:
«У Сталина действительно была запланирована наступательная операция. Но только для разгрома главных сил противника, стоявшего у наших границ.
С тонки зрения военной стратегии претензий к ней нет. Идет подмена понятий между наступательным военным планом и политической агрессией против другого государства. Это чушь и полное непонимание базовых вопросов военной стратегии…»
На что такой активный и слегка странный поклонник B. Резуна, как «К. Закорецкий» (очень ревнующий к Резуну другого поклонника «лондонского сидельца», М. Солонина, который, похоже, уже сам не знает, что делать с документами предвоенных дней, которые он находит в ЦАМО), радостно возопил:
«Наконец-то! Наконец-то Л. Исаев, годами протирающий штаны в читальном зале ЦАМО, признал, что оборонительных планов в СССР к июню 1941 года НЕ БЫЛО! Не найдено ни одного! А что было? Оказывается — планы наступления».
О чем Исаев тут сказал? Так о том, о чем уже много лет пишет и говорит историк А.Б. Мартиросян. О подмене официально утвержденных Сталиным планов СССР по началу войны, в которых предусматривалось ведение именно оборонительных боев войсками западных округов (в случае нападения Гитлера) в течение времени, необходимого для подготовки главных сил РККА. Время это определялось до 15 суток от начала мобилизации, то есть от начала войны.
Если бы мобилизацию объявили в СССР загодя, собираясь нанести упреждающий удар с целью сорвать сосредоточение и развертывание немецких войск «в Восточной Пруссии и в Варшавском районе», то можно было бы говорить о намерении СССР-Сталина организовать агрессию. Но зимой 1940/41 года СССР нападать никак не мог, а вермахт свое сосредоточение и развертывание вел уже активно. И к весне, к маю 1941 года наносить удар, чтобы «сорвать» это сосредоточение, СССР тем более не мог. Ибо нечем было — наши войска в западных округах тем более не были ни развернуты, ни сосредоточены для такого удара к маю 41-го! Так что воевать СССР мог только в режиме обороны от возможного нападения Германии. При этом мобилизацию вводить было к маю уже просто «поздно». В этом случае СССР тут же получает обвинение в подготовке агрессии против Германии, которая хоть и имеет свои войска и отмобилизованными, и развернутыми (у Гитлера в этом случае «алиби» — он в это время воюет, хоть и «странно», с Англией и может иметь отмобилизованными свои войска), но выводит свои дивизии к советской границе исключительно «для отдыха»…
Так что СССР уже «опаздывал» от Германии в готовности к войне, и поэтому единственно верным решением было, основываясь на «Соображениях» Шапошникова-Мерецкова, готовить западные округа к обороне, а главным силам РККА после начавшейся только после нападения врага мобилизации и потребуются эти «15 суток» для полной готовности к ответному удару.
После этого главные силы РККА начнут ответное наступление на напавшего врага, который, возможно, дойдет до «старой границы», но будет неминуемо разгромлен нашей армией. Мощным ответным ударом.
Однако наши военные в лице наркома обороны и начальника Генштаба, видимо, решили, что такая тактика не самая умная и что гораздо лучше врезать по напавшему врагу сразу, перенеся войну с первых дней на его территорию. То есть это военные, а не Сталин запланировали наступательные операции на напавшего врага из КОВО. И в этом Исаев, что традиционно для нашей исторической науки валит все на «усатого тирана», «несколько» не прав.
Хотя, в принципе, можно «понять», как военные смогли «убедить» Сталина в том, что такой немедленный встречный удар вроде как «возможен» и будет «успешным». Ведь главные силы РККА начали свое выдвижение в западные округа уже в середине мая. Эти части и «дома» на местах доукомплектовывались и, прибыв на место, дополучали недостающий личный состав в РВК с техникой из народного хозяйства приграничных республик. То есть время «15 суток» после начала мобилизации вроде как было сокращено, и по факту мобилизационные мероприятия начали проводиться задолго до нападения Гитлера (те же учебные сборы позволили в мае-июне 41-го резко повысить общую численность РККА).
Так что у Жукова в принципе вроде как были «основания» считать, что его авантюра с немедленным ударом из КОВО в попытке окружить до «100 немецких дивизий» в Польше может удаться. Но это была именно что авантюра. И дело вовсе не в том, что Павловы сорвали приведение в боевую готовность к исходу 21 июня и «украли» у Жукова такую «красивую победу». Даже если бы приведение в б/г состоялось, все равно попытка нанести встречный (фланговый) удар, не имея в тылу готовых к войне главных сил РККА, становилась именно преступной и гибельной авантюрой. На это даже Уборевич Тухачевскому указывал в свое время.
Главные силы РККА в тылах готовы к 22 июня еще не были, но, видимо, Жуков решил, что они «дозреют», пока он будет лихо громить врага на его территории силами западных округов. И даже если при этом войска западных округов полягут в этих наступлениях (примерно так Тухачевский Уборевичу и отвечал) — ничего страшного. Главные силы успеют подготовиться и врежут по уже ослабленному противнику. Это была авантюра с непредсказуемым результатом, ну а Павловы эту авантюру только усугубили! Когда сорвали приведение своих войск в боевую готовность и на направлении главного удара вермахта открыли фронт врагу. И особенно когда подставили под разгром Брестское направление!
