Виктор Резунков: А чем вы объясняете то, что больше ее нет? Что произошло, собственно говоря, какой процесс стоит подо всем этим? Почему это исчезло так же легко…
Владимир Бортко: «Обогащайтесь!». Ну, насчет легко — это бог его знает. Мы еще посмотрим насчет того, легко или нет. Но самое главное — замена лозунга — «Обогащайтесь любой ценой!». Вот и обогащаемся. Только что звонил… у меня такое впечатление, что коммунисты собрались возле радио вашего. Вот звонил еще один, не побоюсь этого слова, товарищ, он правильно понимает. И говорил о том, что он не видит идеалов, не видит их вокруг. А они должны быть, должны быть с детства. А какие идеалы могут быть, когда «Обогащайтесь!»?… Ну, я и буду обогащаться любым путем. Но вот хорошо ли это?… Наверное, и о душе надо подумать было бы. Нет, обогащаться, в принципе, хорошо, никто не спорит. Но это не самое главное.
Виктор Резунков: Виктор из Набережных Челнов, пожалуйста. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Я, конечно, во многом согласен с вашим гостем, но кое в чем и не согласен.
Владимир Бортко: Схлестнемся.
Слушатель: У меня два небольших вопроса. Первый. Вот великий русский писатель Михаил Афанасьевич Булгаков, он явно был антибольшевик, он и в своих произведениях об этом писал, и пострадал от режима. И создал такое произведение великое, кроме «Мастера и Маргариты», «Собачье сердце». И мне очень понравился фильм, который поставил ваш гость. Но я не понимаю, как можно быть коммунистом и ставить такой фильм, а потом приходить к таким позициям, которые сегодня были неоднократно изложены.
И второй вопрос. Если он считает возможным обсуждать коллег… Вот его гражданская позиция понятна. А как он оценивает гражданскую позицию Никиты Михалкова?
Владимир Бортко: Вы знаете, мы как-то с Никитой Сергеевичем это не обсуждали. Более того, мы знакомы: «Здравствуйте, Никита Сергеевич» — «Здравствуйте».
Виктор Резунков: Ну, хорошо, не конкретно его, разумеется, просят обсудить, а например, то письмо, которое он написал вместе с Церетели, насколько мне известно…
Владимир Бортко: А вот это письмо мне не понравилось.
Виктор Резунков: А почему?
Владимир Бортко: Понимаете, нельзя отвечать за всех. Отвечай за себя. «Я, Никита Михалков, считаю так… И вот Церетели рядом со мной сидит. Вот мы и считаем…». Но там была одна фраза неправильная: «Мы все, как один человек». Вот я, коммунист, говорю, что этого делать нельзя. Вот если ты считаешь, то подпишись: «Я, Никита Сергеевич Михалков, подписываюсь. Вот рядом Церетели стоит. Он тоже отошел от станка и подписался», — вот так. Тогда будет правильно.
Виктор Резунков: И первый вопрос был. Как вы, человек, который поставил столь великолепный, антибольшевистский, скажем, фильм (ну, я образно говорю, разумеется, это клише, простите), как «Собачье сердце», потом вступаете в Коммунистическую партию? Это вопрос нашего слушателя.
Владимир Бортко: Ну, понятно, я только что… Он невнимательно слушал нашу с вами замечательную беседу. Я еще раз говорю, где у Карла Маркса написано, что второй подъезд нужно забить гвоздями и ходить вокруг? Нет этого у Карла Маркса. Не было написано у Карла Маркса, чтобы сделать… Ну, не буду перечислять, что там еще сделано. Но много чего делалось не так.
Виктор Резунков: Виктор из Москвы, пожалуйста. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Я хочу сказать, относясь к последней фразе, что у Карла Маркса было основное записано: насилие. То есть что экспроприировать насилием. И вот это, я считаю, основной, так сказать, порочный гвоздь в коммунизме.
А вопрос у меня такой. Вначале уважаемый гость обличал нынешнюю профанацию с выборами, и совершенно справедливо. Но все мы помним, какая профанация с выборами была и при советской власти. Вот если бы, например, сейчас, скажем, Зюганов однозначно осудил, сказал, что «да, было так, но мы это осуждаем»… Где гарантия, что, к примеру, если коммунисты придут сейчас к власти, они не устроят такую же профанацию с выборами? Спасибо.
Владимир Бортко: Вы знаете, гарантию дает только страховой полис, как вы понимаете (в одной книжке было написано). Но, в общем-то, гарантия есть. Есть история нашего государства: чем все это началось и чем все это закончилось. Одним из толчков, к сожалению, к падению этой великой страны — это вот то, о чем вы говорите, когда: «Давайте мы назначим этого человека». А к чему это приводило? Понятно совершенно. Ну, какой начальник захочет, чтобы у него рядом был человек умнее, чем он?… Да никогда в жизни! Ну, вот началось все это с товарища Сталина, который был не совсем глупым человеком…
Виктор Резунков: И с Ленина началось, который эсеров уничтожил, еще с 1918 года начал уничтожать поголовно.
Владимир Бортко: Ну, допустим, так. А закончилось все это, ну, товарищем Черненко, который уже из гроба потом поздравлял кого-то… уже умер, а потом поздравлял кого-то, по-моему, с чем-то. Мы это все знаем. Мы — партия не прошлого, мы — партия будущего. Запомните это, пожалуйста.
Виктор Резунков: Сергей из Москвы, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, хочу сказать, что любить империю, будь то нынешняя Россия, может только либо фашист, либо предатель. Потому что Жириновский — фашист. А представитель национального меньшинства — татарин или любой из национальной республики — он предатель. Это первое.
Виктор Резунков: Что-то совершенно непонятно, о чем вы говорите, Сергей.
Владимир Бортко: Татары предатели?! Какой татарин предатель?! У меня есть приятель татарин…
Виктор Резунков: Давайте, Сергей, мы не будем… Я тоже не понимаю. Кого-то он обвиняет, говорит, что фашист. Мы не будем в этих категориях оперировать.
Владимир Бортко: Да я его как-то знаю, он на фашиста не похож.
Виктор Резунков: Просто не будем называть людей фашистами, хорошо? Тем более, вот так прямо, скажем, политических деятелей…
У меня есть вопрос о кино. Буквально совсем недавно Сергей Миронов, спикер Совета Федерации, призвал как бы узаконить необходимость показа до 30 процентов российского кино в кинотеатрах. Сейчас примерно 18 процентов, что-то около этого. Как вы считаете, вот те фильмы российские, которые сейчас могут выходить и выходят в прокат, они способны конкурировать с американскими фильмами?
Владимир Бортко: Вы знаете, вы наносите мне, что называется, удар под дых. Ну, честно говоря, 30-процентная квота существует во Франции. Франция — это вторая, как я считаю, кинематографическая держава. Я имею в виду сейчас не качество (запомните, пожалуйста) отдельных фильмов, они могут быть совершенно разными, я имею в виду киноиндустрию. Это совершенно разные вещи. Так вот, во Франции существует такая вещь. Но у них делается достаточно много хороших кинофильмов.
У нас может ли это быть? Можем ли мы конкурировать со Штатами? Сейчас, наверное, нет. Потому что это национальный вид искусства американцев, как у нас балет. Вы знаете, нас, пожалуй, никто не перепляшет, я вам точно могу сказать. Вот выйдут русские — и будут плясать лучше. Вот то же самое, пожалуй, в Америке с фильмами происходит. Там нельзя не пойти на фильм… То есть если я не пошел и не посмотрел премьеру, то или я алкоголик законченный, или у меня крупные финансовые неудачи. Надо пойти и посмотреть. А у нас в кино ходит только молодежь, 15–20 лет. Они хотят видеть свое, они хотят видеть, как НТВ… То есть много чего они хотят. И их надо воспитывать. Нужно поднимать планку, а это довольно длинный процесс. Думаю, что сейчас мы не победим. Хотя идея насчет 30 процентов — да, было бы хорошо. Но боюсь, что пустых мест будет достаточно много.
