В 2000 году бывший начальник вооружения Вооруженных сил РФ генерал-полковник Анатолий Ситнов отметил, что из-за недостатка боеприпасов войскам приходится тратить неприкосновенные запасы, которые сократились до 20–25 % от необходимого уровня. Усугубление этой ситуации обозначил еще в 2005 году Андрей Бельянинов.
Приведу отрывок из того весьма показательного интервью с ним корреспондента Радио Россия А. Гришина.
Антон Гришин: Наткнулся в Интернете на очень любопытную информацию со ссылкой на вас. Называется статья очень красноречиво «Армия без боеприпасов». Речь в ней идет о том, что наша армия в случае возникновения какихто кризисных ситуаций может просто оказаться без боеприпасов. В частности, в этом материале ссылаются на вас: «В прошлом году бывший руководитель Федеральной службы по оборонному заказу Бельяминов откровенно заявил, что «боеприпасы мы уже не производим». Меня эта информация просто шокировала. Это правда?
Андрей Бельяминов: Пожалуй, правда. Корни этой проблемы лежат в 80-х и 90-х годах прошлого века. Длительное время в науку по разработке боеприпасов (речь не идет сейчас о патронах) деньги вкладывались не в тех объемах, в которых это было бы желательно, и не столь систематически, как это было необходимо. Речь идет о боеприпасах калибра свыше 30 миллиметров — об артиллерийских выстрелах. Россия занимает второе место по экспорту вооружения. Мы туда могли бы поставлять гораздо больше, но кризис, который в данной отрасли происходит, очень серьезно отразился и на наших экспортных возможностях. Сейчас наметился некий бум спроса на сухопутное оружие — танки, БМП, БТР и боеприпасы к ним. Мы могли бы поставлять большее количество боеприпасов. Соответственно, это было бы очень полезно для российской промышленности, увеличивалась бы ее загрузка. Однако кардинальных изменений не произошло. Серийных заказов, к сожалению, пока нет. Я бы хотел сказать о том, что все, наверное, пошло с наших разработчиков. Есть такое государственное учреждение Научно-исследовательский машиностроительный институт (НИМИ), который является главным разработчиком по боеприпасам. Так вот, в течение длительного времени этот разработчик ничего не разработал.
А. Гришин: Может, денег ему не дали вовремя?
А. Бельяминов: Какие-то деньги ему дают и давали, но руководитель института, будучи, кстати, президентом РАРАН (Российской академии ракетно-артиллерийских наук), увлекался в значительной степени недвижимостью. Конечно, он в этом преуспел. Поэтому от первоначального комплекса НИМИ мало что осталось».
Я встречался с Бельяминовым и знаю его, как самого серьезного специалиста в области современных вооружений. И уж если он говорил, что «боеприпасов не хватает», и их новые образцы даже не разрабатываются, то это означало, что дело и в этой области действительно швах. Мягко говоря «неблагополучное», а по сути, катастрофическое состояние боеприпасной отрасли не было секретом для российского руководства все последние годы. Но от этого ситуация, при которой российская армия осталась без боеприпасов — от артснарядов до высокоточных дальнобойных крылатых ракет в обычном снаряжении, сохранилась. Ситуацию эту усугубили и взрывы на складах боеприпасов по меньшей мере в трех военных округах, когда на воздух взлетели сотни тонн снарядов и ракет. Самая памятная катастрофа такого рода произошла в 2007 г. под Владивостоком.
В тот самый год Сердюкова сделали министром обороны. При нем ситуация с боеприпасами достигла уровня общероссийской катастрофы. Причина тому — все то же неудержимое стремление Табуреткина к наживе под предлогом «экономии» и «оптимизации». Одним из «вкладов» Сердюкова в «борьбу с боезапасами» стало его решение о ликвидации пожарной службы на складах боеприпасов, которые, как правило, и размещаются в пожароопасных лесах. Второй «вклад» — увольнение специалистов по уничтожению боеприпасов, после чего этим опасным делом стали заниматься необученные ему солдаты. В 2009–2012 гг. произошло уже около 20 взрывов на российских базах хранения и утилизации боеприпасов.
Пожар на территории 99-го арсенала артиллерийских боеприпасов в районе поселка Урман Иглинского района Башкирии начался в четверг, 26 мая 2011 г. На складе, как позже сообщил замминистра обороны Дмитрий Булгаков, находилось более 90 тысяч тонн боеприпасов. Потушить пожар удалось лишь утром в пятницу, 27 мая. В результате происшествия пострадали 12 человек, трое из них госпитализированы. В поселке Урман сгорело 40 строений, включая 14 жилых домов. Без крова остались 116 человек. Материальный ущерб, по предварительной оценке, превышает 100 миллионов рублей.
3 июня 2011 г., спустя немного более недели после взрывов на арсенале в Башкирии подобная чрезвычайная ситуация приключилась в Удмуртии. Около полуночи на территории военной части близ поселка Пугачево в Малопургинском районе, при погрузочно-разгрузочных работах произошел взрыв, начался пожар, за которым последовала серия взрывов. Катастрофа застала на железнодорожных путях 10 тыс. вагонов с боеприпасами. В середине ночи огнем были охвачены более 150 зданий 18 военных складов. Общее число эвакуируемых первоначально составило «1268 человек из поселка Пугачево и близлежащей воинской части», затем стало известно, что производится эвакуация населения и города Агрыз в Татарстане — порядка 20 тыс. человек.
Только в 2012 году — около десяти подобных случаев.
Так, 2 мая 2012 года под Нижним Новгородом в Мулинском гарнизоне при разгрузке на полигоне боеприпасов, предназначенных для уничтожения, произошел подрыв одного из боеприпасов. Погибли пятеро военнослужащих 9-й отдельной мотострелковой бригады, трое были ранены.
18–19 мая в населенном пункте Сунгач в Спасском районе Приморья горел и взрывался склад с боеприпасами. Из опасной зоны было эвакуировано около 1,9 тыс. жителей ближайших четырех поселков. Только 20 мая жители вернулись в свои дома.
24 мая на полигоне Ашулук в Астраханской области при разгрузке боеприпасов произошел пожар, приведший к взрывам боеприпасов.
Утром 28 мая на полигоне Цугол в Забайкальском крае произошел взрыв боеприпасов, перевозимых в автомобиле «КАМАЗ».
Днем 11 июня загорелись военные склады, принадлежащие воинской части Минобороны РФ, в 14 км от села Колтубановка Бузулукского района Оренбургской области. Начались взрывы хранившихся там артснарядов, которые планировалось вывезти для утилизации.
25 июля в 100 км от Новосибирска на железнодорожном перегоне Чулым-Дупленская произошло возгорание воинского эшелона, перевозившего на утилизацию боеприпасы. Пожар повлек за собой взрыв содержимого одного из вагонов.
26 июля 2012 года на полигоне Липецкого авиационного центра в пос. Погоново во время сгрузки боеприпасов военнослужащими произошел взрыв, погибли два человека. Кроме того, в августе-сентябре того же года были зафиксированы три случая подрыва боеприпасов на Донгузском полигоне в Оренбургской области, в результате которых пострадали шесть военнослужащих. И т. д.
Специалисты знают, что по истечении сроков хранения артиллерийские снаряды не могут быть использованы, так как при стрельбе возможны их взрывы в стволе. Поэтому запасы должны пополняться путем замены старых боеприпасов новыми. Если этого не делать, склады с отслужившими свой срок боеприпасами будут взлетать на воздух. Но за период с 1991 по 2007 г. такие замены боеприпасов не осуществлялись. Впервые за многие годы существования нашего государства был прерван на долгий срок процесс обеспечения армии боеприпасами.
