Тем временем депортация евреев из «Старого Рейха» продолжалась. В период с октября 1941 года по февраль 1942 года 58 тысяч евреев были высланы на восток в разные места, включая и Лодзинское гетто. Везде, куда их отправляли, местным нацистским властям приходилось импровизировать в поисках решения, что с ними делать, иногда действуя по указкам из Берлина, иногда – по собственной инициативе. Около семи тысяч евреев из Гамбурга были отправлены в Минск, где они нашли приют в той части гетто, которая недавно была очищена для них путем расстрела живших там ранее двенадцати тысяч советских евреев. Евреев из Мюнхена, Берлина, Франкфурта и других немецких городов отправили в Литву, в Каунас, где пять тысяч из них были расстреляны Айнзатц-группой 3. Они были первыми немецкими евреями, убитыми сразу же после перемещения на восток. Другой эшелон из Берлина прибыл в Латвию, в Ригу, 30 ноября, и всех, находившихся в нем, убили сразу по прибытии. Но эта акция была проведена против желания Гиммлера. Он предварительно позвонил Гейдриху с сообщением: «Еврейский транспорт из Берлина. Никакой ликвидации». Фридрих Еккельн, обергруппенфюрер СС и генерал полиции, отдавший приказ о казни, получил впоследствии выговор от Гиммлера.
Как показывают эти события, в течение осени 1941 года в политике, касающейся судьбы евреев рейха, не было последовательности: Гиммлер был против расстрелов в Риге, но не возражал против них в Каунасе. Тем не менее, несмотря на эту путаницу, существует множество доказательств того, что решение отправлять евреев из рейха на восток стало неким «водоразделом». В октябре в одной послеобеденной беседе Гитлер заметил: «Пусть только скажут, что мы не можем топить их [евреев] в болотах! А о наших людях кто-нибудь думает? Хорошо, если страх, что мы истребляем евреев, побежит впереди нас»18. Естественно, осенью среди нацистского руководства шли споры о том, отправлять ли всех евреев, проживавших на контролируемой Германией территории, на восток. Рейнхард Гейдрих оправдывал поджог парижской синагоги, говоря, что одобряет эту акцию «только в том смысле, что евреи в ответе за то, что в Европе разразилась Первая мировая – и теперь они, наконец, должны исчезнуть из Европы»19. Тогда же, в ноябре 1941 года, Гитлер в дискуссиях с Главным муфтием Иерусалима, который бежал в Берлин, говорил, что хотел бы, чтобы все евреи, даже те, кто не проживал на оккупированной Германией территории, «были уничтожены»20.
Приняв решение депортировать евреев рейха, Гитлер запустил цепь событий, которые, в конце концов, привели их к уничтожению. На территории Советского Союза немецкие команды смерти уже расстреливали еврейских мужчин, женщин и детей. И высылая евреев рейха именно туда, мог ли Гитлер думать, что им уготована иная участь? Граница между убийством местных евреев для того, чтобы предоставить место для прибывающих евреев из рейха, и убийством прибывших была с самого начала очень условной – как продемонстрировали акции Еккельна в Риге. Эти отличия стали еще более расплывчатыми для нацистского руководства Генерал-губернаторства, когда в ходе войны немцами была оккупирована Галиция и в августе 1941 включена в его состав. Айнзатцгруппы несколько недель расстреливали галицийских евреев, и местному руководству было сложно придерживаться позиции, что евреев в одной части Генерал-губернаторства можно убивать, а в другой нельзя.
И все же это еще не означало, что Гитлер и другие нацистские лидеры осенью 1941 года приняли твердое решение уничтожить всех евреев, находившихся на немецкой территории. Во-первых, у них просто еще не было возможностей совершить такое масштабное преступление. В ноябре 1941 года единственными орудиями массовых убийств были газвагены в Хелмно в стадии дооборудования и строящаяся небольшая стационарная газовая камера в Белжеце. Примерно в это же время одной немецкой фирме дали заказ на строительство в Белоруссии, в Могилеве, большого крематория на 32 печи. Некоторые рассматривают его как доказательство намерения построить другой центр для массового уничтожения людей далеко на востоке, которое так никогда и не осуществилось. Но все эти инициативы можно объяснить желанием местных властей иметь возможность либо убивать местных евреев, чтобы освободить место для прибывающих из рейха евреев, либо уничтожать всех находящихся на их территории евреев, неспособных к работе – тех, кого они считали «бесполезными». Следует отметить, что осенью 1941 года в Освенциме не разрабатывались планы по увеличению масштаба убийств в лагере. Конечно, новый крематорий был спроектирован, но только для того, чтобы заменить старый крематорий в основном лагере.
Событие, которому суждено было изменить это положение дел и которое фатально повлияло на судьбу еврейского народа, произошло в другом полушарии. 7 декабря 1941 года японцы совершили нападение на Перл-Харбор. 11 декабря Германия, как союзница Японии, объявила Соединенным Штатам войну. Для Гитлера эти события стали «подтверждением» того, что международное еврейство спровоцировало мировой конфликт, и сразу после объявления войны он обратился к немецкому народу по радио и недвусмысленно заявил, что «евреи» манипулируют президентом Рузвельтом, так же, как и другим его смертельным врагом, Иосифом Сталиным.
На следующий день в своей речи перед нацистскими руководителями, гауляйтерами
[7]
и рейхляйтерами
[8]
, Гитлер зашел еще дальше. На этот раз он связал начало «мировой войны» со своим пророчеством, озвученным в рейхстаге 30 января 1939 года. Тогда он грозил, что «если евреи ввергнут мир в войну», то результатом этой войны будет «истребление евреев в Европе». 13 декабря министр пропаганды Йозеф Геббельс написал в своем дневнике: «Что касается евреев, фюрер решил от них избавиться. Он предрек евреям, что если они еще раз спровоцируют мировую войну, то будут просто уничтожены. Это не было пустой фразой. Мировая война началась, и истребление евреев должно стать необходимым следствием. На этот вопрос нужно смотреть без сентиментальности».
На той же неделе очень многие говорили об «истреблении», еще одно тому подтверждение – речь Ганса Франка, главы Генерал-губернаторства, перед высшими нацистскими руководителями в Кракове 16 декабря: «Как старый национал-социалист, я должен заявить, что если еврейский клан переживет войну в Европе, в то время как мы проливаем кровь наших лучших людей, защищая Европу, то в таком случае эта война будет иметь только частичный успех. Поэтому в отношении евреев я буду действовать так, чтобы они исчезли… Мы должны уничтожать евреев везде, где обнаружим их»21. Франк, один из тех, кто присутствовал на совещании у Гитлера 12 декабря, также добавил, что «в Берлине» ему сказали: такие люди, как он, должны «ликвидировать евреев… своими руками».
В 1990-е годы был найден настольный календарь Гиммлера. В нем тоже есть ссылки на решение Гитлера в этот наиболее решающий период. 18 декабря, после свидания с Гитлером один на один, Гиммлер записал: «Еврейский вопрос – уничтожать (auszurotten), как партизан»22. Ссылка на «партизан» – это иносказание, которое позволяло выдавать убийства евреев как «необходимые действия по обеспечению безопасности на востоке».
