На другом краю полушария Россия продолжает двигаться вдоль североамериканского побережья, основывая в 1812 г. на побережье Калифорнии Форт-Росс, в ста пятидесяти километрах от Сан-Франциско, – способствуя тому, что северная часть Тихого океана получит название «русское озеро». Выйдя победителем из испытания, связанного с французским нашествием 1812 г., и сыграв решающую роль в окончательном поражении наполеоновской империи, Александр становится одним из главных действующих лиц на Венском конгрессе. После предпринятого тогда же четвертого раздела Польши, будучи провозглашенным царем Польши, он обещает проводить на новых территориях политику относительного либерализма, аналогичную той, что была обещана Финляндии несколькими годами ранее.
Царствование Николая I (1825–1855) – время превращения России в «жандарма Европы». Национально-освободительным движениям она противопоставила порядок, обеспечение которого предусмотрено принципами Священного союза, заключенного в Вене представителями главных монархий континента. В 1831 г. царь подавил польское, а в 1849-м – венгерское восстание. Начатая на Кавказе новая Русско-персидская война 1826–1828 гг. заканчивается победой генерала Паскевича и Туркманчайским мирным договором, по которому России отходят армянские провинции Карабах, Эривань и Нахичевань. По Адрианопольскому договору 1829 г. турки уступают России часть северных и восточных берегов Черного моря с портами Сухуми и Поти. Тем не менее обладание Северным Кавказом все еще доставляет России серьезные неприятности, учитывая бунты черкесов и длительное сопротивление в Дагестане и Чечне, где в течение тридцати лет восставшими руководил мюрид имам Шамиль.
Так же как российская колонизация на Северном Кавказе, начавшаяся с освоения казаками кубанских степей, продвижение России в казахские степи сопровождалось строительством линии крепостей, позволивших оттеснить местных кочевников на юг, и проникновением сюда русских крестьян. Полученные в результате этого территориальные приобретения не смогли, однако, избавить Россию от отставания и всевозможных архаизмов, от которых она страдала в царствование Николая I. Кроме того, поражение в Крыму, которое Россия потерпела в 1854–1856 гг. от Англии и Франции, стало безжалостным свидетельством отсталости страны. Парижский конгресс отодвинул Россию на второй план. Потеря большей части черноморского побережья, казалась, наносит окончательный удар по претензиям русских, связанным с захватом турецких проливов и крахом надежд на выход к теплым морям. В равной степени России приходится согласиться с сохранением Османской империи, утратой власти над Валахией и Молдавией, ставшими полностью автономными, и необходимостью вернуть Карс султану. Результаты могли быть еще более тяжелыми, если бы Франция и Австрия не проявили умеренность: реализация проектов британца Пальмерстона могла привести к возвращению османам Крыма и части Кавказа, где англичане длительное время поддерживали мятежные настроения горцев.
Вынужденная на некоторое время занять позицию наблюдателя, Россия при новом царе Александре II (1855–1881) приступила к реализации ряда реформ, из которых наиболее значимой стала отмена крепостного права. Сдерживая желание обладать турецкими проливами, царь обращает свой взор на Среднюю Азию, Сибирь и Дальний Восток. Земледельческое освоение Сибири происходит очень быстро, причем оно сопровождается различными реформами административного управления, напрямую касающимися этих огромных территорий. На Дальнем Востоке в 1853 г. русские достигают Сахалина и в 1875 г. получают от Японии признание полной власти над островом в обмен на Курильский архипелаг. В 1858 г. русско-китайский Айгунский договор вынуждает маньчжурского императора, воевавшего с английскими и французскими захватчиками, признать границу России по левому берегу Амура. Этот первый успех воодушевляет губернатора Восточной Сибири графа Муравьева в июле 1860 г. основать Владивосток. Завоевание все более отдаленных, почти пустынных, необъятных территорий ставило вопрос об их заселении. Эта проблема не могла быть успешно решена, поскольку число колонистов оказывалось недостаточным, несмотря на решения государственной власти, направленные на усиление притока русских на Дальний Восток; в то же самое время просторы Маньчжурии естественным образом заселялись китайцами. Расширение евразийского пространства империи сопровождалось продажей в 1867 г. Аляски Соединенным Штатам за 7,2 млн долларов; этот шаг стал результатом выбора российской власти в пользу того, какими должны быть «естественные» границы необъятной державы. Он также свидетельствует о значимости «евразийских» и континентальных представлений России о самой себе, определивших дальнейшую судьбу государства, поскольку, отказавшись от контроля над американскими территориями, Россия сделала решительный шаг, изменив свою геополитику в северной части Тихого океана, где десятилетиями раньше она установила призрачный контроль над Гавайским архипелагом, в район которого продолжала отправлять морские исследовательские экспедиции.
В Средней Азии движение к югу началось с покорения казахских степей в конце XVIII в. – часто это происходило по инициативе чиновников и офицеров, расквартированных в этом регионе. В этих часто пустынных районах, не менее сильно интересовавших и Англию, стремившуюся помешать России любыми способами выйти к теплым морям, Россия обрела возможность для «спокойных» завоеваний, способных компенсировать ее поражения в Крыму и остановку на пути к Балканам. Два года спустя, после взятия Ташкента в 1865 г., императорским указом создается Туркестанское генерал-губернаторство, управлять которым назначают генерала Кауфмана, главного завоевателя здешних земель. В 1868 г. взят Самарканд, Бухара признает протекторат России, а в 1873 г. покоряется Хива. Присоединение Кокандского ханства и победа над туркменскими племенами, а также взятие Мерва в 1884 г. завершают завоевания «российского» Туркестана, признанные в 1881 и 1883 гг. правительством Персии.
Продолжая свою территориальную экспансию в Азию, Россия Александра II сталкивается в Европе с новым польским восстанием (1863 г.) и вновь получает отпор своим балканским амбициям от западных держав, возглавляемых Англией. Франко-прусская война 1870–1871 гг. позволяет царю в одностороннем порядке отказаться от выполнения условий Парижского договора, фактически запретившего России выход к Черному морю. Массовые зверства, совершенные турками в Боснии и Болгарии в 1875 г., вынуждают Россию в 1877 г. начать новую войну против Османской империи, победоносно завершившуюся в марте 1878 г. у ворот Константинополя; согласно условиям Сан-Стефанского мирного договора и по инициативе России создается «Великая Болгария» – этот успех можно считать безусловным. Вмешательство Англии и предложение Бисмарка созвать в июне-июле 1878 г. Берлинский конгресс приводит к тому, что в победе России многим приходится усомниться, царь вынужден отдать Баязет, приобретя Ардаган, Карс и Батум. Когда в 1881 г. Александр II был убит, империя достигла своего территориального апогея; в царствование Александра III и Николая II неуклонный промышленный подъем принес России новые козыри. Этот подъем сопровождался развитием железных дорог, причем не только в европейской части России, но в равной степени и на Кавказе. Построив линию, соединяющую Батум на берегу Черного моря с Баку на берегу Каспия, Россия в 1880–1891 гг. строит в Средней Азии Закаспийскую магистраль, соединяющую Красноводск, расположенный на восточных берегах Каспийского моря, с Ташкентом, столицей русского Туркестана. Восемь лет спустя появляется Ташкентская железная дорога, связавшая Оренбург с Ташкентом. Но лишь строительство в 1891–1903 гг. огромной Транссибирской магистрали от Челябинска до Владивостока имеет первостепенное макроэкономическое и геополитическое значение. Эта железная дорога создается с целью укрепить связи между демографическим и экономическим «центром тяжести» империи – европейской частью России – и ее восточными, наиболее отдаленными окраинами. Она должна способствовать сельскохозяйственному освоению Сибири и районов Амура, содействовать развитию торговли с Китаем и Дальним Востоком в целом. Всего двенадцати лет оказалось достаточно, чтобы 1,5 млн крестьян пересекли Урал с целью обосноваться на плодородных территориях юга Сибири. Эту внутреннюю миграцию обеспечили реформы, предпринятые Столыпиным
[88]
. Результатом этого движения стало увеличение числа русских за Уралом: если в 1815 г. их насчитывалось там всего 1,5 млн, то в 1897-м – 6 млн, а в 1914 г. – 10 млн, тогда как численность коренного населения по сравнению с этими цифрами остается незначительной. Российская империя все более и более ясно упрочивает свое «евразийское» положение, осваивая Среднюю Азию – строя железные дороги и развивая в регионе хлопководство, равно как и привлекая в эти места множество русских переселенцев. Ощутимый прогресс, достигнутый «русским медведем» – именно так европейские карикатуристы изображали Россию среди остальных держав, – и рост могущества, сопровождавший это прогресс, побудили Францию в 1891–1893 гг. заключить с Россией альянс на случай войны против Германии, рассчитывая на помощь союзника, «идущего напролом»; тем не менее у этого роста имелись свои пределы. Русско-японская война 1904–1905 гг. нарушила планы России, связанные с Маньчжурией; Порт-Артур, главный форпост на пути в Китай, был потерян. Заключенное в 1907 г. с Англией соглашение определило сферы влияния обеих держав в Персии и Афганистане, однако революционный кризис 1905 г. ослабил Россию, чье бездействие на политическом пространстве никак не сочеталось с экономическими и социальными метаморфозами, происходившими внутри нее. Балканский кризис 1908 г. приводит к новому обострению отношений внутри Европы. Его логическим продолжением становится объявление царем в июле 1914 г. всеобщей мобилизации в поддержку Сербии, что послужило толчком к общеевропейской катастрофе.
