«…убеждал Адулу… отправить Гизенгу в отставку, обвинить его в организации восстания против правительства страны и возбудить в отношении него уголовное дело. Мы также призываем ООН предпринять военное вмешательство с целью подавления восстания… Мы прилагаем все возможные усилия, чтобы препятствовать получению Гизенгой любой помощи как зарубежной, так и внутри страны… Мы позаботились о том, чтобы помощь, которую оказывают США, поступала через центральное правительство и стала экономической поддержкой правительственной политики» [30].
ЦРУ поставляло оружие и обеспечивало деньгами сторонников Адулы и Мобуту [31]. Адула, который в прошлом тесно сотрудничал как с американским рабочим движением, так и с международным рабочим движением, организованным ЦРУ (через Международную конфедерацию свободных профсоюзов, International Confederation of Free Trade Unions; см. главу про Британскую Гвиану), был избран премьер-министром вместо Гизенги парламентской конференцией, участники которой были подкуплены не только ЦРУ, но даже и ООН. Меморандум, опубликованный ЦРУ, подтверждал этот факт: «ООН и Соединенные Штаты в результате скоординированных действий сыграли важную роль в этой значимой победе над Гизенгой» [32].
В январе 1962 года войска ООН при поддержке США вытеснили Гизенгу и его сторонников из Стенливилля, а еще год спустя они наконец вынудили Чомбе отказаться от отделения провинции Катанга от остальной части страны. Эти операции проводились во имя «объединения Конго». Никогда ранее войска ООН не проводили настолько масштабных наступательных операций, в связи с чем организация подверглась серьезной критике вплоть до обвинения в нарушении собственного устава. В любом случае, данные операции помогли только временно замедлить беспорядочный процесс смены лидеров, организации переворотов, создания независимых армий, объединения различных сил в альянсы.
Некоторую долю иронии и даже абсурда в описании американской политики в Конго вносит тот факт, что спустя три месяца после успешного завершения операции против Гизенги Аллен Даллес (на тот момент уже бывший директор ЦРУ из-за грандиозного провала в Заливе Свиней) в телевизионном интервью заявил, что США «переоценили угрозу» советского вторжения… «Казалось, что они всерьез намереваются захватить власть в Бельгийском Конго, но ничего подобного так и не произошло» [33].
Тем не менее к середине 1964 года, когда повстанческое движение, возглавляемое последователями Лумумбы и Гизенги, достигло пика своей силы, а крах центрального правительства был вполне предсказуем, США продолжали в невероятных масштабах предоставлять военную помощь режиму в Леопольдвилле. Помимо поставок вооружений и самолетов Вашингтон направил от 100 до 200 военных и технических советников в подразделения правительственных войск Конго. В то же время ЦРУ проводило специальные операции по борьбе с повстанцами на востоке страны [34].
Правительство теперь возглавлял не кто иной, как Моис Чомбе, «самый непопулярный африканец в Африке» из-за его широко известной роли в убийстве популярного Лумумбы и из-за использования белых наемников — в основном из Южной Африки и Родезии — при попытке отделить от Конго провинцию Катанга. Чомбе оправдывал привлечение наемников тем, что его войска не пошли бы в бой без белых офицеров [35].
Чомбе еще раз призвал на службу своих белых наемников, численность которых составляла от 400 до 500 человек. ЦРУ, в свою очередь, также собрало собственный отряд наемников, куда входили американцы, участники боевых действий в Заливе Свиней, представители Родезии и Южной Африки. Последних ЦРУ вербовало при помощи правительства страны. Один из оперативников ЦРУ описывал действия Управления так: «Мы хотели заполнить джунгли нашими собственными зверями». Авиация ЦРУ регулярно проводила бомбардировки и наносила авиаудары по повстанцам, хотя, как сообщалось, кубинцы на службе США неохотно выполняли приказы поливать сплошным огнем гражданское население [36]. Описывая события 1966 года, газета «Нью-Йорк тайме» отмечала, что в Конго ЦРУ удалось создать «воздушные силы немедленного реагирования» [37].
Когда Китай передал США ноту протеста в связи с участием американских летчиков в боевых действиях на территории Конго, Госдепартамент США опроверг обвинения, а затем, противореча самому себе, стал настаивать на том, что американцы летают легально, «по контракту с правительством Конго». На следующий день представители Госдепартамента, получив заверения от «других правительственных органов США», заявили, что полеты будут прекращены. При этом Госдепартамент по-прежнему настаивал, что все дело в некоторых гражданских лицах, работавших по частным контрактам с правительством Конго, и это совершенно не нарушает законодательства США [38].
Конголезцы, против которых была направлена вся эта военная мощь, представляли собой коалицию различных сил. Некоторые из лидеров коалиции жили или учились в свое время в странах Восточной Европы, СССР или Китае и получали помощь в виде оружия, а также инструкции из этих стран. Однако при этом они не всегда придерживались коммунистических взглядов, точно так же, как не всегда лидеры стран третьего мира, получившие образование в США, выбирали для себя западную или капиталистическую идеологию. Это не относилось к профессиональным военным, которые, в отличие от гуманитарного среза общества, представляли собой однородную идеологическую прослойку — они придерживались консервативных, авторитарных взглядов и были враждебно настроены в отношении коммунистов.
Африканский ученый М. Кроуфорд Янг (М. Crawford Young) отмечал в своих работах: «Для лидеров коалиции основными задачами были свержение режима в Леопольдвилле, немедленное обретение жителями Конго власти над судьбой своей страны и социальные обязательства, смутно похожие на социалистические. Хотя в результате все это оказалось скорее общим видением и стилем выражения, а не четкой совокупностью идей» [39]. У повстанцев не было революционной программы, которую они могли бы провозгласить.
В рамках коалиции активно существовали различные эзотерические церкви, мессианские секты, борцы с ведьмами и иные оккультные группы, а также обычные оппортунисты. Многие повстанцы считали, что магия местных знахарей и колдунов убережет их от пули. Один из лидеров коалиции Пьер Мулеле относился к квазикатолической церкви и обращал последователей в свою веру своей собственной мочой, чтобы также уберечь их от пуль. Кроме этого, существовало разделение повстанцев по племенному признаку, что вносило еще большую разобщенность в их ряды. При этом ни одна из группировок, как и ни одна из конфессий, не была преобладающей [40].
«Успех действий повстанцев создал образ единой цели и революционных намерений, — писал Янг. — Только потом, когда начались разложение и дезинтеграция», стали абсолютно очевидными «отсутствие сплоченности в рядах коалиции и разногласия в целях и идеологии ее участников» [41].
Газета «Нью-Йорк тайме» писала следующее по поводу идеологии коалиции:
«Очевидно, что большинство сторонников стенливилльского режима не имеют какой-либо идеологии, а являются обычными жителями страны, разочарованными коррупционностью и безответственностью леопольдвилльского правительства. Лидеры повстанцев получают деньги и помощь от коммунистических стран, но едва ли кого-то из них можно назвать коммунистом. Вполне вероятно, что лишь немногие из них вообще слышали, кто такой Карл Маркс» [42].
