– В такой ситуации, – продолжает Казанцев, – Жириновский вполне может прийти к власти. Он говорит: расширьте границы, завоевывайте юг. А эта идея страшна тем, что экспансия в какой-то период, весьма короткий, но действительно может обеспечить стране стабильное существование. Другими словами, произойдет реанимация сталинской экономической машины. 5-10 процентов населения скупят парламент, армию и создадут новый тоталитарный режим.
В ресторане Виталий поведал мне, что существует особая «нацистская» экономика.
– Проиллюстрирую простым социально-экономическим примером, – говорит он. – Ось уровня жизни проходит по линии «Север-Юг»: скандинавские страны – наиболее богатые, африканские – беднейшие. Таким образом, чем больше в стране арийцев, тем лучше люди живут.
– Нацист должен быть в дорогих ботинках, ездить на иномарке и носить свастику, – собеседник извлек из-под модной рубашки золотой медальон с изображенной на ней свастикой. – Я поддерживаю Жириновского – это наш президент, носитель нашего мировоззрения.
– В чем заключается это мировоззрение?
– Объяснять долго, да и не поймете. Но опять приведу такой пример. Скопил бизнесмен на благотворительность, скажем, тысячу долларов. Носитель старого мировоззрения отнесет эту «штуку» в больницу или дом для престарелых. А я приеду в суворовское училище, найду мальчишку, у которого лучшие отметки по учебе и боевой подготовке, и отдам ему эту тысячу. – А что дальше?
– А дальше с нашим приходом Россию ждет стабилизация. Те пять процентов населения, которые по генотипу имеют право претендовать на хорошую жизнь, получат свои две тысячи «зеленых» в месяц. И остальные будут жить хорошо, они получат, что хотят: домик, спортзал, штангу, женщину, хлеб…
Если у властей, говорит председатель «Преодоления», нет стратегической концепции переустройства общества, то надо выбирать «самую естественную» – строить «государства для человека». Стабилизация может достигаться или массовыми расстрелами, или переделкой структуры общества, то есть бескровным созданием социальной базы долевого распределения национального богатства и формирования класса собственников.
Необходимо разделить госсобственность в равных долях между гражданами и закрепить это законодательным актом. Возродить класс имущих, гарантию стабильности, продав собственность через открытые аукционы. Средства от продажи, вложенные в единый фонд, по типу Сбербанка, будут давать прибыль, часть которой равномерно распределится между гражданами страны.
Только так, считает Казанцев, можно противостоять «нацистскому» бизнесу молодых волков Жириновского. И делать это надо уже сейчас, через несколько лет, возможно, будет поздно. Поскольку, считает он, ваучерная приватизация, к сожалению, не дала реального эффекта. По его «самым скромным прикидкам», на каждого жителя России приходится не менее ста тысяч долларов от общего национального достояния.
– Жириновскому не откажешь в способности держать нос по ветру, – говорит Казанцев, – сейчас он предлагает внешне похожую систему переустройства экономики. Но одно лишь неясно, кому достанется в случае «если президентом буду я» большая часть богатств. Боюсь, что его «молодым волкам», к которым он настойчиво обращался в своей статье, опубликованной в «Известиях».
«Молодой волк» Виталий сказал, что через полтора года, а может быть, и раньше он станет депутатом Госдумы.
– Приду в Госдуму делать шоу, политика – это ведь шоу, на которое сейчас есть определенный социальный заказ. Жириновский – тому подтверждение.
Чтобы поставить точку в этой истории о «нацистском бизнесе», повторю слова одного известного бизнесмена: «Предвыборная кампания в Госдуму окупается за два, от силы три месяца».
На снимке: в московском дорогом ресторане «Золотое руно» метрдотель приветствует:
«Хайль Гитлер, господа бизнесмены!» Двойник немецкого фюрера ублажает клиентов и пользуется не меньшим успехом среди них, чем исполнители блатных песен и стриптизерки. Александр Шишкин сказал корреспонденту «Известий», что его поразительное сходство с Гитлером все чаще находит отклик в душах российских предпринимателей, что позволяет ему не думать ежедневно о хлебе насущном. «Я всем в своей жизни обязан фюреру», – говорит он. Таков рынок: спрос на нацизм рождает предложение…
Гешефт на фашистах
Баркашовских неонацистов извлек из небытия и обеспечил стартовым капиталом Борис Березовский. Для тех, кто не знает: на лавочно-ростовщическом жаргоне гешефт это спекулятивная, выгодная сделка, часто сомнительная с точки зрения закона. Лесков описывал одного гешефтиста, который «в акте найма усмотрел превосходный способ обделывать дела путем… профанации религии и закона». Превосходная характеристика, данная классиком, как нельзя лучше подходит и к нашему олигарху. Обделав один свой гешефт, Березовский добился в 1995 году безусловного личного влияния на компанию «Аэрофлот». И с той же степенью безусловности он наплевал на то, что результатом этой сделки для всего общества стало… возрождение неонацистской организации, с которой пока безуспешно борются Минюст и Лужков, СМИ и отдельные граждане. У нас есть своеобразный «акт найма» Березовским Русского национального единства (РНЕ).
Если кто не помнит, РНЕ возникло в 90-м, когда Баркашов с группой единомышленников вышел из «Памяти». Этот костяк вскорости оброс «соратниками» и «сочувствующими». Все вместе они стали упражняться в стрельбе, ходить строем и распространять «Русский порядок» газетку, излагающую убогие соображения своего фюрера, электромонтера по образованию, языком караульного устава.
Баркашовцы маршировали по московским улицам, эпатируя прохожих стилизованной свастикой на рукавах. Это было в диковинку и одновременно шокировало. О «коричневой угрозе для молодой демократии» дружно заговорили газеты. Президентская администрация засучила рукава. Издала указ о борьбе с проявлениями фашизма и политического экстремизма. Стали бороться, а получился пшик. Но не потому, что «коричневые» нарастили силу непреодолимую. Наоборот, в начале 90-х РНЕ, весьма малочисленное, абсолютно не имело массового влияния. С кем и зачем, спрашивали правоохранительные органы, тут бороться: было бы болото, а черти найдутся.
Среди сегодняшних фашиствующих бесенят не видно пока ни силы, ни фигуры, которая могла бы соорудить из наличного материала здание диктаторского режима, соглашался директор ВЦИОМа Юрий Левада. (Хотя и предупреждал: «Материал этот опасен, только собранный воедино, превращенный в некую конструкцию».)
Тогда ни о какой «конструкции» не могло и речи идти. Подлинные силы и возможности РНЕ проявились в дни октябрьских событий 93-го. Баркашов смог поставить на «защиту» Белого дома чуть более ста боевиков, треть которых даже не состояла в рядах организации. И о самом фюрере впервые по-настоящему узнали только благодаря неразборчивому в связях Руцкому.
4 октября, день захвата Белого дома, стал последним для РНЕ. Баркашовцы смогли уйти подземными ходами. Опасаясь репрессий, они попрятались кто где мог. Сам Баркашов и его первый заместитель Алексей Веденкин (впоследствии он сыграет ключевую роль в сделке Березовского), прихватив с собой нескольких братков из казанской группировки, отправились в Брест, чтобы эмигрировать на Запад. Но что-то у них разладилось. и Баркашов вернулся. В декабре его арестовывают в одном из подмосковных военных госпиталей.
