Согласно информационному сообщению, подписанному председателем КГБ Юрием Андроповым, «О враждебной деятельности так называемой «группы содействия выполнения Хельсинкских соглашений в СССР», «12 мая с. г. по инициативе члена-корреспондента Армянской академии наук Орлова Ю. Ф., 1924 г. рождения, нигде не работающего, антиобщественные элементы объявили о создании «группы содействия выполнения соглашений Хельсинкской группы в СССР.
В группу входят следующие лица:… Щаранский Н. Д., 1948 года рождения, еврей, нигде не работающий…
Члены «группы» осуществляют сбор материалов о якобы имеющихся случаях невыполнения Советским правительством Заключительного акта, в частности, «о нарушениях основных прав советских граждан», «преследованиях за инакомыслие» и т. п.
Собранную по этим вопросам информацию они передают по различным каналам правительствам стран, подписавшим Заключительный акт…»
[294]
. Натан Щаранский принимал активное участие в этой деятельности.
15 марта 1977 года он был арестован по обвинению в измене Родине и антисоветской агитации. Обвинение утверждало, что Щаранский собрал и передал на Запад списки лиц, которым было отказано в выезде из СССР в целях сохранения государственной тайны, которые содержали материалы о 1300 лицах, располагавших военными и иными секретами, и информацию о дислокации, ведомственной принадлежности и режиме секретности 200 предприятий в разных городах Советского Союза, о руководящих работниках этих предприятий. Обвинение утверждало, что Щаранский передал эти списки «агенту американской военной разведки» Роберту Тоту, работавшему в Москве «под видом журналиста». Роберт Тот опубликовал статью под названием: «Советский Союз косвенно раскрывает центры секретных работ».
Щаранский, как утверждало обвинение, делал все это по заданию иностранных разведывательных служб, которое он, согласно тексту обвинительного заключения, получил в переданном по диппочте письме Виталия Рубина, эмигрировавшего в 1976 году и завербованного ЦРУ. Помимо этого, Щаранскому была передана по диппочте некая анкета с перечнем вопросов разведывательного характера, и Щаранский помогал Тоту устанавливать конспиративные контакты с учеными и специалистами, причастными к хранению секретной информации, и таким образом Тот получил не подлежащую публикации в открытой печати информацию, касающуюся космических и социологических исследований.
Кроме измены в форме шпионажа, Щаранский также обвинялся в измене в форме «оказания иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР» – в том, что он «передавал за рубеж материалы, намеренно искажающие действительную картину жизни в СССР», и «призывал правительства ряда стран, чтобы они – под предлогом заботы о правах человека – оказывали непрерывное давление на Советский Союз, побуждая его изменить внутреннюю и внешнюю политику». Подобные действия были также названы антисоветской агитацией.
Подробности противоправной деятельности Натана Щаранского можно узнать из «Открытого письма гражданина СССР кандидата медицинских наук С. Л. Липавского», которое автор документа направил в «Президиум Верховного Совета СССР, Конгресс США и Организацию Объединенных Наций». Этот документ был опубликован 4 марта 1977 года в газете «Известия». Вот что в нем сообщалось:
«Мне нелегко было взяться за перо, но после долгих и мучительных раздумий я пришел к выводу, что должен это сделать. Может быть, мое открытое письмо раскроет глаза тем, кто еще заблуждается, кого обманывает западная пропаганда, кричащая на все голоса о преследовании в СССР «инакомыслящих» и раздувающая так называемый вопрос о «правах человека».
Начиная с 1972 года я связал свою судьбу с лицами, которым по определенным, основанным на существующем законодательстве мотивам было отказано в выезде за границу и которые крикливо начали спекулировать на вопросе о гражданских правах. Хотя у этих лиц были различные взгляды на формы и методы действия, у них была единая платформа и единый руководитель – американская разведка и зарубежные антисоветские организации.
Они систематически получали по неофициальным каналам инструкции, враждебную литературу, денежные средства. Их деятельностью руководили Д. Азбель, А. Лернер, В. Рубин. Поскольку я оказался своеобразным секретарем В. Рубина и хранителем архива, то был в курсе всех планов и намечавшихся акций, которые, как я понял потом, имели цель нанести ущерб интересам СССР.
Уже в 1972 году мне стало известно, что упомянутая верхушка тесно связана с сотрудниками посольств некоторых иностранных держав и корреспондентами, аккредитованными в Москве. Наиболее устойчивые контакты были с сотрудниками посольства США Мелвином Левицки, Джозефом Преселом, а также американскими корреспондентами Питером Осносом, Альфредом Френдли и некоторыми другими.
На квартирах В. Рубина и А. Лернера названные иностранцы, а также заезжие эмиссары антисоветских центров Шмуклер, Ноом, Маниковски и другие обсуждали и давали различные рекомендации, суть которых, по существу, сводилась к извращению проблем гражданских свобод и прав человека в СССР.
В свое время стараниями иностранных корреспондентов нашумела история с так называемыми голодовками В. Рубина и Д. Азбеля, выдававшаяся средствами массовой информации за рубежом как отчаянная попытка привлечь внимание мировой общественности к «проблеме» выезда из СССР.
Я как врач наблюдал тогда за В. Рубиным и Д. Азбелем в период их «голодовки». Эти «мученики» своевременно подкреплялись пищей, заведомо зная, что иностранные корреспонденты их не подведут.
В таком же духе, в сговоре с иностранными корреспондентами, проводились различные демонстрации в виде шумных спектаклей протеста, которые затем обыгрывались западной прессой как конфликты между «инакомыслящими» и органами Советской власти.
Главная их задача заключалась в том, чтобы оклеветать советский строй, дружбу народов СССР, создать шум «об отсутствии демократических свобод» и посеять зерно национальной розни.
Иностранных корреспондентов не заботило то, что многие обманутые еврейские семьи, выехав в Израиль, столкнулись там с лишениями и бесправием, что многие из них бежали с «обетованной земли» и стали растекаться по всему миру. Ими руководило желание «подогреть» эмиграцию из СССР и стремление подорвать устои Советской власти. В связи с этим выдвигались различные идеи по проведению в Москве незаконных, по существу, провокационных мероприятий в виде созыва «международной конференции физиков», «международной конференции по еврейской культуре» и т. п., на которые рассылались приглашения видным зарубежным ученым, лауреатам Нобелевской премии и т. д.
Заведомо сознавая, что они идут в обход государственных и научных учреждений СССР и потому не найдут поддержки у советских властей, авторы этих идей рассчитывали привлечь с помощью иностранных корреспондентов внимание мировой общественности к отсутствию якобы «гражданских свобод» в Советском Союзе и чинимым властями препятствиям в деле международного научного и культурного обмена.
