3) Используя документы и соответствующие знаки отличия Героя Советского Союза, проникнуть на торжественное заседание и стрелять из автоматического пистолета отравленными разрывными пулями в _______
[243]
.
4) В случае невозможности проникнуть на торжественное заседание, стрелять из аппарата «Панцеркнаке» по машине, в которой будет следовать ________
[244]
.
Таврин был предупрежден сотрудниками германской разведки, что хотя машины членов правительства СССР бронированы и оборудованы непробиваемыми стеклами, но снаряды «Панцеркнаке» пробьют бронь толщиной до 45 мм.
Задержанная вместе с Тавриным Шилова Лидия Яковлевна, 1922 года рождения, постоянная жительница города Пскова, также является агентом германской разведки и была переброшена с Тавриным в качестве радистки.
Следствие по делу Таврина и Шиловой, проверка их показаний, а также необходимые агентурно-оперативные мероприятия проводятся органами НКВД-НКГБ и ГУКР «Смерш» НКО.
Протоколы допросов будут представлены дополнительно»
[245]
.
Выше мы обратили внимание на дату процитированного документа – 30 сентября 1944 года. А за пять суток до этого – 25 сентября 1944 года, руководители органов госбезопасности утвердили «План агентурно-оперативных мероприятий НКГБ, НКВД и ГУКР «Смерш» НКО СССР по борьбе с агентами – террористами немецкой разведки». Сам по себе факт принятия этого плана – явление в годы Великой Отечественной войны обычное. Вот только с этим документом все сложнее.
В нем предписывалось не только усилить пропускной и контрразведывательный режим в Москве и пригородах, но и обратить особое внимание на охрану правительственных автотрасс! Оба варианта покушения на Иосифа Сталина или кого-нибудь из руководства страны предусматривали именно атаку на проезжающий автомобиль: подрыв мины или обстрел из специального оружия.
Другой важный факт. В плане особо подчеркивалась необходимость проверки военнослужащих Красной Армии, находившихся в Москве более суток. В первую очередь демобилизованные, находящиеся в отпусках или на излечении. При проведении такой проверки дуэт «немецких агентов-террористов», скорее всего, был бы разоблачен чекистами.
Третий факт – совпадение дат. Очень любопытная получается картина. 25 сентября принимается план оперативных мероприятий, а 30 сентября можно доложить о результатах. Маловероятно, что руководство страны внимательно бы изучало содержание обоих документов. Вернее, только второго – рассказа о дуэте. Просто услышало от чекистов два факта – приняли оперативный план и вот результат – поймали германских террористов.
Можно предположить, что руководство органов госбезопасности ожидало появление в Москве «немецкой специальной агентуры с заданиями по террору»
[246]
. Непонятно, на чем основывался такой прогноз? На сообщениях агентуры и результатах допросов Шилова – Таврина или стремлением руководства Лубянки продемонстрировать «заботу» о безопасности руководства страны и нанести упреждающий удар.
Не будем рассказывать общеизвестную версию о том, что о переброске дуэта «немецких агентов-террористов» чекисты узнали от своих источников в органах разведки противника. Отметим лишь, что якобы «от рижских подпольщиков советской разведке стало известно, что в одной из пошивочных мастерских столицы Латвии сделан странный заказ: респектабельный господин щедро оплатил пошив кожаного пальто по представленным им фасону (именно такой носили советские армейские контрразведчики) и мерке, которая была явно не его. Причем правый рукав он потребовал сделать на несколько сантиметров шире левого. Потом стало ясно – на правой руке закрепят «Панцеркнаке»…»
[247]
. Хотя прошло больше шестидесяти лет, но так до сих не названы имена этих таинственных подпольщиков. А может, их вообще не было, а чекисты по другим каналам узнали о готовящейся переброске агентов?
По воспоминанию сотрудника «Смерша» С. З. Острякова, который принимал непосредственное участие в операции по нейтрализации «немецких агентов-террористов», она началась еще задолго до того, как «семейная пара» диверсантов была арестована.
В июне 1944 года в леса севернее Смоленска была сброшена группа из трех диверсантов. Они имели довольно необычное задание. Подобрать в районе приземления несколько грунтовых площадок, пригодных для посадки самолета. О результатах они должны были доложить в разведцентр, дислоцированный в Риге. Все они явились с повинной в органы советской контрразведки. Было решено провести радиоигру и захватить самолет противника.
Был подобран и соответствующим образом подготовлен «аэродром». В Смоленск срочно перебросили подразделение, которое уже имело опыт проведения операций по захвату летательных аппаратов.
Вот только в конечном итоге самолет приземлился в 150 км северо-восточнее того места, где его ждали. Просто при пересечении линии фронта он попал под огонь средств советского ПВО и получил несколько повреждений. К этому следует добавить плохую погоду в районе предполагаемой посадки.
Его обнаружили только утром и сразу же перекрыли силами чекистов и милиции все дороги в этом районе. Сначала на проселочной дороге, ведущей к шоссе Ржев – Москва, задержали диверсантов, а потом и шестерых членов экипажа. Один из них оказал вооруженное сопротивление и был застрелен.
Еще одна важная деталь. При проверке документов у мотоциклистов сотрудники НКВД обратили внимание на две детали: на гимнастерке у Таврина правительственные награды были размещены с нарушением недавно введенных правил, и подозрительная пара не выглядела уставшей, хотя согласно «легенде» они проехали свыше 200 км
[248]
.
Другой ветеран военной контрразведки Леонид Георгиевич Иванов в своих мемуарах подтвердил рассказ своего коллеги. Он писал:
«В «Смерш» знали о готовящейся операции (переброске через линию фронта двух немецких агентов. – Прим. авт.), правда, неизвестны были цели противника, поэтому вели с немцами активную радиоигру»
[249]
.
