– Я спрашиваю совета, товарищ полковник, – нашел Занадворов удобную формулировку. – Это дело скорее по вашему профилю, нежели по нашему, и потому нам необходим совет опытного человека. И вашим советом я удовлетворен. Значит, будем работать.
– Меня пограничники зовут. Что-то там, видимо, интересное… Итак, я приготовлюсь к встрече на берегу, примерно в километре от реки. Через четыре часа, говорите?
– Через четыре…
– Тогда уже не «до связи», а до встречи!
2
Последние километры маршрута просто пролетали под ногами, как дорожка на беговом тренажере; время будто бы сократилось. На связь вышел передовой дозор:
– Я – Тотоша, – торопливо сказал старший лейтенант Рататуев. – Вызываю Дворового!
– Слушаю тебя, Тотоша.
– Командир, впереди на тропе люди. Точно определить не могу, поворот мешает и скалы. Кроме того, мы ниже по уровню, и там может оказаться больше людей. Но не меньше пяти человек, это точно. На засаду не похоже, совсем не прячутся…
– Присмотрись. Это могут оказаться пограничники. Тогда с ними должен быть полковник Самокатов. Сколько у нас до реки осталось?
– Не меньше, думаю, пары километров.
– Полковник обещал ждать в километре от реки.
– Не буду спорить. Может, и километр. Река здесь вихляется, как задница у старой шлюшильды! Впрочем, как и у молодой тоже. И ее вполне может мотануть в нашу сторону…
Подполковник посмотрел на часы, чтобы лучше сориентироваться во времени. Да, вероятно, это пограничники с полковником Самокатовым. Когда движение идет не по ровной линии и тропа то начинает непонятнейшим образом извиваться, то выравниваться, словно по полету стрелы, трудно сориентироваться и предсказать, сколько времени займет путь. Спецназовцы добрались до реки быстрее, чем планировали, хотя и отдыхали во время привала на пятнадцать минут дольше, чем собирались вначале. Так решил Занадворов, чтобы дать отдохнуть и перекусить всем, в том числе часовым и дозорным.
– Присмотрись. Себя не показывай.
Рататуев некоторое время молчал. Видимо, присматривался.
– Да. Зеленые петлицы вижу… Погранцы!
– Шиш с тобой?
Вопрос, вообще-то, был лишним, поскольку в дозоре всегда шло двое, и один из них – пулеметчик, знающий, что его постоянное место в дозоре.
– Рядом. И не спит…
– Оставь его в прикрытии, сам выходи к погранцам. Постоянно будь на связи. И не переживай, если тебя первоначально за китайского шпиона примут. Выручим!
– Почему китайского? Разве я узкоглазый?
– Нет, ты широкоглазый. Просто грузинского шпиона мы уже поймали, остался только китайский… Двигай!
– Я пошел, – сказал Рататуев. – Сдаваться, как говорится…
Сдача, видимо, происходила очень тихо, или же старший лейтенант по неосторожности слишком далеко отодвинул ото рта микрофон «подснежника», поэтому разговоров было не слышно. И это не понравилось Занадворову. Такая ситуация могла бы быть, скажем, тогда, когда Рататуев получил бы удар по голове, его оттащили бы в сторону, и сами бы нападавшие при этом не издавали ни звука. Но в этом случае откликнулся бы пулеметной очередью старший лейтенант Заболотнов. А пулемет молчал, вызывая недоумение. Наконец, в наушниках послышался непонятный эфирный треск, но и это было уже каким-то событием.
– Тотоша, что там у тебя?
Рататуев не ответил.
– Шиш, что у Тотоши?
Но и пулеметчик промолчал. Это совсем уже не понравилось командиру.
– Тихий, проверь… – бросив несколько взглядов по сторонам тропы, привычно негромко дал команду подполковник.
– Ты меня, командир? – спросил из-за спины голос майора Тихомирова.
И голос прозвучал именно из-за спины, а не из наушника, что Занадворов определил сразу, и потому обернулся непривычно резко, не понимая, что происходит.
– Связь пропала, – вслух сказал старший лейтенант Лукоморьев, объясняя ситуацию и снимая напряжение. – Только у меня или у всех?
– Понял, – сообразил Занадворов. – На нас наведены грузинские или американские радары. В сектор периодического просмотра попадаем. Спутник ГРУ, согласно договоренности, радары отслеживает, включая наземные станции, которые глушат все наши сигналы. Придется какое-то время потерпеть без связи.
– А они не могут взять нас в постоянный оборот? – поинтересовался Тихомиров. – Радиостанции все равно будут фонить, и радары не могут их не заметить.
– Не знаю, – признался Занадворов. – В управлении космической разведки обещали только одно – что нас не смогут прослушивать.
– За общим фоном помех никакой радар наши радиостанции не выделит и не вычислит, – высказал свое мнение старший лейтенант Шумаков. – Сигнал слишком слабый… Он только-только до приграничной реки достанет.
– А мне без «подснежника» как-то и работать неуютно, – вздохнул капитан Ёлкин. – Откровенно скучно. Даже какое-то одиночество чувствуешь…
– Зажирели мы все, – покачал головой командир. – «Подснежники» появились-то всего ничего как, а уже – неуютно, одиноко ему… Раньше вообще без них обходились! Да и сейчас только в ОМОГ… А войска без них почти повсеместно обходятся. А вам все удобства и унитаз с мягкой спинкой подавай, почти как американцам…
[24]
Двинули вперед – и не раздумывать об унитазах! Нас там, похоже, ждут. Тихомиров, выходи первым. Проверь и возвращайся!
Майор, удерживая на всякий случай автомат перед грудью, легко обогнал идущих впереди офицеров и вскоре скрылся за поворотом тропы. Тропа здесь шла по местности, состоящей из леса и скал, – то вверх козлом прыгала, то рыбой ныряла в мелкие и глубокие овраги; видимость была ограничена расстоянием от поворота до поворота. Дойдя до первого поворота, спецназовцы Тихомирова уже не увидели, но здесь предстояло забраться по камням на короткий и сложный в прохождении подъем, а когда все поднялись, оказалось, что тот уже и в низинку спустился, и за следующим поворотом скрылся. Догонять, впрочем, никто не рвался; шли своим привычным темпом, тем более что спуск по камням был гораздо более сложным, чем подъем, и подполковник Занадворов приказал использовать при спуске альпинистскую веревку.
– Мы здесь поднимались с такой веревкой, – вспомнил Элизабар Мелашвили. – А спускались уже без нее… Это что, разная горная техника?
– Техника везде одна, и не нами она придумана, – сказал капитан Захватов. – Но одна и та же техника используется на одном и том же склоне. Когда будем здесь подниматься, тоже пойдем с веревкой. А на ту сторону спускаться и без нее можно…
