– И на том спасибо. Итак, что мы имеем?
– Мы имеем охрану места переправы по ночам и… – полковник слегка замялся, – небольшую помеху сегодня в дневное время. Помните, мы с вами разговаривали по телефону, когда меня позвали…
– Помню, разговор пришлось завершить.
– Вот-вот… На берег вышел американский сержант в грузинской воинской форме и теперь уговаривает там девчонку из местного чеченского села. Пока у него ничего не получается, но сержант настойчив…
– А почему вы решили, что это американский сержант в грузинской форме? Может, это грузинский пограничник?
– Честно говоря, я не видел ни одного грузина-негра… Сержант – негр.
– Зачем тогда ему грузинская форма, если физиономия и так все говорит?
– Спросите что полегче! Или вообще спросите у Элизабара Мелашвили. Он, может, и ответит. Позовите его, кстати. Я сам хотел бы выяснить этот вопрос. А то, возможно, я плохо знаю этнографию…
– Элизабар! – позвал Занадворов, дождался, когда подполковник грузинской разведки обернется, и сделал приглашающий жест рукой.
Мелашвили подошел, не слишком торопясь, но на свой большой посох опираясь твердо, с какой-то царской величественностью. По мере приближения к своей родине подполковник начал обретать уверенность в себе и чувствовать свою значимость. Это было видно даже по его походке, и выражение лица говорило о том же самом. Чтобы сразу и жестко пресечь такое поведение, подполковник Занадворов сказал довольно хмуро, будто бы сам был обеспокоен тем, что желал сообщить:
– Твоего друга допрашивали…
– Какого друга? – не понял Мелашвили.
– Цепного. Я, кажется, говорил, что его взяли по твоей наводке… Так вот, Акаки Эфтимешвили очень нервничает и все пытается выведать, кто его подставил. Обещает со стукача с живого шкуру содрать. Будь осторожнее!
Сообщение упало на голову бедного подполковника грузинской разведки, как, наверное, могла бы упасть скала, с которой он недавно спускался. Вся величественность прошла моментально.
– И что?
– Пока – ничего. Но протокол твоего допроса подшит в деле Эфтимешвили. К делу обычно имеет доступ адвокат. Это усложняет положение. Но вот товарищ полковник недавно связывался с Москвой, просил адвокату дело не предоставлять. Не знаем, как там что получится… Но это все второстепенные вопросы.
– Ничего себе, второстепенные вопросы! – возмутился Элизабар. – Вы хоть представляете себе, кто такой Цепной?
– Обыкновенный бандит, – сказал Занадворов. – Попал бы ко мне в руки, плохо ему пришлось бы… Но он через границу не ходит. Значит, к другим попал. Не переживай, все утрясется! Есть другие вопросы, более насущные. Скажи-ка нам, какие у Грузии имеются колониальные владения в Африке?
– Какие колониальные владения? Про что ты говоришь? – растерялся Мелашвили.
Полковник Самокатов с любопытством наблюдал за грузинским подполковником.
– Или у вас в каких-то отдаленных районах компактно проживают негры?
– Не понимаю. Ты о чем?
– Какого хрена, говорю, – совсем другим тоном спросил Занадворов, – негры ходят в грузинской военной форме?
– Где?
– На том берегу, – сказал полковник. – Чеченских девок за задницу хватают…
– А… Это… – успокоился Элизабар. – Это охрана лаборатории. Полковник Лоренц распорядился, чтобы охрана носила грузинскую военную форму. А насчет девок… Это непорядок. Лоренц категорично это запретил. У лаборатории могут быть большие неприятности. Местных жителей обижать запрещено! Тем более если это касается женщин… У горцев закон строгий.
– Я понял. Иди и готовься. Сейчас пойдешь с Джабраилом на тот берег и шуганешь оттуда негра-сержанта. Можешь шугануть?
– Обязательно шугану, – согласился Элизабар, отыскал глазами Джабраила Дидигова и заспешил к нему.
– Вот и разрешился вопрос с очисткой берега, – сказал Занадворов полковнику.
– Хорошо решился, естественным образом.
– Тогда не будем терять время. Отсылайте пограничников. Мы выведем сначала Элизабара с Джабраилом, потом двинем сами. Необходимо будет засветло найти место, где мы сможем устроиться на стоянку.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Инструктаж длился достаточно долго, и подполковник Занадворов с полковником Самокатовым задавали уходящим на ту сторону вопрос за вопросом, пытаясь сбить их с толка. Но все прошло нормально. Капитан Джабраил Дидигов отвечал коротко и сдержанно, и придраться к его ответам было трудно. И даже Элизабар показал, что головой он работать умеет, и отвечал вдумчиво, с правильной расстановкой акцентов, выделяя места, которые следовало выделить. Уверенно себя чувствовал. Когда следовало, Мелашвили умел, судя по всему, изворачиваться. И так изворачивался, что создавалось впечатление, будто своими ответами он стремится оказать как можно больше пользы собеседнику, задающему вопросы. А в настоящей ситуации подполковник с полковником заменяли одного Лоренца, следовательно, они проигрывали разговор с ним, и Элизабар очень старался быть полезным именно Лоренцу. Американец должен был бы это оценить.
Наконец, Занадворов переглянулся с Самокатовым.
– Время идет… Запускаем, товарищ полковник?
– Запускаем, Сергей Палыч!
Пограничники уже ушли, оставив только одного сержанта, который должен был сопровождать к заставе Самокатова. Занадворов не слышал, как обосновал свою к ним просьбу полковник, но, если посмотреть со стороны, Самокатов вообще разговаривал, ничуть не стесняясь, словно со старшими по званию, хотя старшим у пограничников был всего какой-то капитан, и он был недоволен желанием спецназа ГРУ проявить скромность. Тем не менее высказанному даже в мягкой форме приказу, подкрепленному приказом своего командования, противиться не посмел и своих подчиненных увел. Полковник с сержантом отправились следом сразу по завершении инструктажа. Но Георгий Игоревич постоянно оглядывался, словно не верил, что спецназовцы пойдут через холодную реку и вообще начнут выполнение своего задания.
Вместо пограничников наблюдение за противоположным берегом с высоты скалы, прикрывающей место переправы, продолжил старший лейтенант Шумаков. Тут очень кстати радиолокационные станции Грузии увели секторы своих радаров в стороны, и спутник ГРУ выключил создающую помехи аппаратуру. Таким образом, не пришлось гонять по скале к снайперу и от него вестового с сообщениями – «подснежники» группы снова работали. И Шумаков сразу, только поднявшись, передал сообщение:
– Интересно, а почему у всех негров зубы такие белые? Ведь сидит с сигаретой, и несколько окурков на земле валяется. Курит, похоже, одну за другой… А зубы не желтеют!
– Он их белой нитроэмалью красит, – высказал свое авторитетное мнение майор Тихомиров. – Что там за «донжуан» такой выискался?
