Существует целая наука об отношениях врача с пациентом,
которая учитывает множество сложных и сложнейших аспектов, в том числе и такой,
как единство их понятийного аппарата: люди логического строя речи воспринимают
слова иначе, чем люди образного мышления, и если правополушарник услышит, к
примеру, что кто-то "сосет у него энергию", то этот яркий образ может
привести его в состояние обессиливающей паники. Не учитывать этого нельзя!
Мне кажется, совместная работа целителя и больного должна
заключаться в том, чтобы любой положительный результат выявлялся и
подчеркивался, но - на фоне непрерывной самостоятельной работы, которую больной
ведет под руководством врачевателя. Любовь к пациенту должна присутствовать
всегда, но любовь, каждый раз по-иному окрашенная. Вспоминаю одну из самых
своих нелегких пациенток - Людмилу Н., у которой начался паралич ног. Веселая,
энергичная женщина, в прошлом спортсменка, любящая и любимая супруга и мать,
она с внешним юмором и долготерпением относилась к той непростой ситуации, в
которой оказалась, и работать с нею было по-человечески приятно. Тем не менее,
я не упускал возможности, чтобы в хвост и в гриву, как говорится, разнести ее
за лень при выполнении ею домашних заданий, за маленькие хитрости, к которым
прибегала она, чтобы улизнуть от того или другого самостоятельного упражнения.
"Люби жену, как душу, тряси ее, как грушу", эта поговорка в данном случае
могла быть применима к ней, но именно в силу глубокой интеллигентности Людмилы
и ее чувства иронии и самоиронии: она прекрасно понимала, что мои "крутые
разгоны" вызваны желанием помочь ей. И сплошь да рядом после целого
сатирического спектакля, который мы в ее честь разыграли с членами ее семьи под
ее же аплодисменты, возникали новые позитивные идеи, рассчитанные на ее
возросшие возможности.
Но и тени критики не могло быть в адрес сверхмнительной
Таисии П., которая буквально оживала при словах похвалы и, напротив, обмирала
до полусмерти при любом намеке даже на гипотетическое ухудшение. Я никогда не
обманывал ее - в том плане, что на каждом из осмотров акцентировал ее внимание
исключительно на тех объективных симптомах, что говорили в пользу
выздоровления. Что же касается отрицательных моментов, то давал ей задания, так
сказать, общего плана на их подавление: например, повторение духовной очистки,
например, на новый уровень работы с мыслеобразами, например, на очередное
увеличение специальных дыхательных упражнений. Да, я посылал ее на избавление
от "инграмм" к специалисту по дианетике, но и сам, введя ее в транс,
мягко освободил от навязчивых страхов. Самое же главное, учил ее в собственных
неприятностях винить прежде всего себя, а не кого-то и не что-то, и спокойно,
без паники искать позитивный выход из нежелательной ситуации. С другой стороны,
приходилось подчеркивать ее достоинства, опровергать постоянное самоуничижение.
Короче говоря, психологическая (психотерапевтическая) работа с нею забирала
времени и внимания никак не меньше, чем труды по освобождению ее от неприятного
узелка на щитовидной железе. Здесь возникали и драматические коллизии: так,
например, врач-онколог настаивал на скорейшей операции тогда, когда, по моей
диагностике, дела уже пошли на лад (но материальный субстрат болезни еще
оставался на месте). Я твердо заявил, что делать выбор в подобной ситуации
надлежит только самой Таисии. Она от необходимости решать скрылась в далекую
деревню, куда уехала в отпуск (но продолжала выполнять и там все упражнения,
предписанные мною). К счастью, этого месяца хватило на то, чтобы узелок заметно
уменьшился, и врач после возвращения освободил ее от необходимости срочного
оперативного вмешательства - при условии регулярного наблюдения за нею в
соответствующем центре.
Я был бы не откровенен, если бы не добавил, что с моей
стороны постоянных профилактических осмотров не последовало: по телефону
позвонил ее муж, глубоко огорченный не столько заболеванием супруги, сколько
обилием в ее речениях ссылок типа: "А вот Ю.А. сказал...", - и,
сообщил, что больше ее ноги у меня не будет. Пока я осмыслял услышанное, пока
думал, а не пригласить ли и его на лечение, он опустил трубку на рычаг...
Бывают и такие финалы при человеческом подходе к человеку, но все же суть в том,
что в данном случае удалось повысить уверенность пациента в свои силы и
добиться крутого перелома в ходе болезни.
Постоянная положительная поддержка на всех этапах вашего
общения с доверившимся вам человеком -вот условие роста его возможностей в
борьбе с болезнью. Этот рост, в принципе, не имеет пределов и является одним из
важнейших факторов его выздоровления. Задача целителя - поднять настроение
больного от глубокой депрессии и печали хотя бы до нейтрального, а затем до
оптимистической уверенности в обязательной борьбе над недугом. Такова одна из
определяющих осей в построении обширного поля здоровья. Теперь - о другой оси в
системе тех же координат.
Обозначим ее как постоянное увеличение числа органов,
которые оздоравливаются при вашей работе с пациентом. Логика такой постановки
вопроса является очевидной для целителя, то есть для такого врача, который
видит человека целым, целостным, органическим единством, а не арифметическим
соединением разных частей и систем. Коли конкретная болезнь есть частное
проявление общего расстройства всего организма, включая, конечно, и дефекты его
"руководящих центров" и деформации в структуре его тонких оболочек,
то, значит, необходимо лечить по возможности весь этот многосложный комплекс.
Где-то раньше я уже высказывал свою мечту о том, что драму попадания в больницу
по частному случаю следует в идеале видеть в качестве радостного повода для
полного оздоровления человека. Ну, да пока господствующая медицина дозреет до
подобной расширительной практики, обращенной не к избранным, а ко всем без
исключения людям, мы уже сейчас будем исходить из полного, а не ущербного
понимания здоровья.
На мой взгляд, огромного числа болезней не было бы при
нормализованной психоэмоциональной жизни людей, при чистоте их внутренних
органов, при отсутствии в жилых домах или на работе биогеопатогенных зон, - не
буду продолжать этот грозный и, в то же время, жалкий перечень. И, естественно,
когда под воздействием и по настоянию врачевателя начинается восстановление,
например, психики пациента, то начинает нормализоваться не только
сердечно-сосудистая система, по поводу которой он к вам обращался, но и тонкого
кишечника. Само собой разумеется, что вы должны будете принять надлежащие меры
по закреплению этих успехов. Если обратиться к практике восточных, в частности,
тибетских врачей, то, по их данным, до 80% всех заболеваний коренится в
неполадках желудочно-кишечного тракта, и, следовательно, ваша добросовестная
расчистка этих "авгиевых конюшен", в свою очередь, оздоровит целый ряд
важнейших систем и органов.
Вспоминаю, когда два года тому назад довелось заняться с
Татьяной Г. по поводу ее считавшегося неизлечимым заболевания, и мы начали
пункт за пунктом убирать аномалии в ее образе жизни и организме, мы и
предположить не могли, сколь далеко удастся зайти в области совершенствования
этой женщины. Сейчас она стала едва ли не уникальным специалистом в сфере
очисток и питания потому, что на самой себе испытала все сложности и
достоинства существующих в мире радикальных методик - вплоть до 42- дневного
голодания по Р. Бройсу. Мне с семьей довелось отведывать изготовленные ею по
рецептам ведической кухни блюда -это было не только божественно вкусно, они
несли в себе и большой лечебный эффект. Доказательством тому стало вызволение
ее матери из пучины онкологии, зафиксированное лечащими врачами. А главным
доказательством в пользу комплексного подхода к "отдельно взятому"
заболеванию Татьяны стала великолепная трансформация ее личности, ее общий
духовный рост: и как человека, и как специалиста, и как женщины, равно
очаровательной и в проруби, и на кухне, и на совещании бизнесменов.
