Шухрата было жалко, и я подумал о Мадине, которая его любила… Ей сейчас лучше бы не расстраиваться, но Шухрата уже не вернешь. Похоронить бы его следовало, но это можно сделать и потом. Сейчас же… Сейчас же следовало вернуться…
Возвращение – тоже риск. А если Хамзат ошибся, и это не десантники, и вообще не федералы… Если это просто другие бандиты, а я вот так вот пойду к ним сдаваться… Но у меня, наверное, уже выбора не осталось… Сообщить об америции больше некому, и потому стоило рисковать…
Я поднял пулемет, дал в воздух очередь и пошел по тому пути, по которому только что бежал… Пошел неизвестно куда, но зная точно, зачем я иду…
ГЛАВА 2
1. МАЙОР ВЛАДИМИР ЯРИЛИН, СПЕЦНАЗ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК
От монитора я не отрывался, и хорошо видел, как группа капитана Строева выдвигалась, рассредоточившись веером, чтобы блокировать разведчиков неизвестного отряда. И «переговорку» постоянно держал включенной, чтобы слышать все разговоры внутри группы. Даже подвесил ее на стойке палатки. Так можно сказать что-то, не отрываясь от дела и не занимая рук.
– Они в сотне метров впереди и на пятнадцать градусов правее вас. Берите левее, чтобы не разминуться… И чуть-чуть темпа добавьте… Иначе с двух сторон обхватить не успеете…
– Понял, – коротко отозвался капитан Строев.
Я высунулся из палатки.
– Гимаев, Ефимов, – крикнул в темноту и услышал быстрые шаги. Старшие лейтенанты, командиры взводов, спешили на зов.
Я махнул рукой, зазывая их в палатку, и там посветил фонарем на карту, хотя оба старших лейтенанта стремились не в нее смотреть, а в монитор.
– Сюда глазеть, «краповые»! – пресек я их любопытство. Вообще-то они парни «тертые» и в службе толк знают. Если в кого-то вцепятся, ни на шаг не отпустят. Одним словом, волкодавы… – Вот, смотрите… Группа – одиннадцать человек – выходит отсюда… С нашим прежним маршрутом они не пересекаются – следуют параллельным курсом… Возвращаетесь той же тропой, которой сюда шли. На опушке выжидаете, запускаете боевиков в лес и запираете…
Мой палец очертил примерные контуры оцепления.
– Задача понятна?
– Так точно, товарищ майор, – тихо ответил Гимаев. – А это… – показал на монитор. – Оно самое и есть?
– Оно самое… Я контролирую ваше передвижение и передвижение противника. Вы – постоянно на связи… Если что-то пойдет не так, я предупрежу…
– Разрешите приступать?
– Вперед, и галопом…
В галоп они с места не сорвались, но неторопливости тоже не показали. Сидя в палатке, я шума сборов не слышал, но между тем знал, что два взвода, каждый по двадцать восемь человек вместе с командирами, вышли на выполнение задачи.
– Садовников, Крысин… – позвал я.
Еще два командира взвода появились в палатке.
Им задача ставилась проще – лейтенанту Паше Садовникову, которому по возрасту и по заслугам давно пора быть капитаном и ротой командовать, я приказал занять позицию на выходе из леса с правого крыла группы противника. Старшему лейтенанту Крысину велел подготовиться и слегка выдвинуться, чтобы по команде блокировать левый фланг.
На Пашу Садовникова я полностью полагался. Несмотря на то, что он не то что капитаном, а даже старшим лейтенантом не стал. Пьет, зараза, больше, чем я в молодости… На него дважды представление писали, и оба раза он накануне решения напивался и в какой-то скандал попадал. Представление, естественно, с размашистой резолюцией летело в мусорную корзину… Однажды, когда на базаре пьяный Паша один избил толпу наглых торговцев-азеров, даже встал вопрос о лишении его «крапового берета". Я с трудом отстоял его. Но было за что отстаивать. В бою ни с самим Пашей, ни с его взводом, лучшим по подготовке, никто из моего отряда сравниться не мог… А вот старший лейтенант Крысин звезд с неба не хватал и был, пожалуй, самым слабым звеном у нас. Потому и задачу я ему поставил попроще…
Сам я, с документами и драгоценным ноутбуком, остался под прикрытием маленького взвода обеспечения – радисты, саперы, санинструкторы. Но главное прикрытие обеспечивал спутник. Поэтому у меня не было ощущения риска…
* * *
Риск возник чуть позже, когда, глянув в очередной раз на монитор, я увидел, как сбоку, примерно по тому же пути, где прошли мы, выдвигается к лесу еще одна неизвестная группа. Эти шли кучно, разведку вперед не выслали и передвигались достаточно уверенно. Впечатление складывалось такое, что их вел опытный проводник. Изображение на мониторе показывало, что в группе восемнадцать человек. Это уже большой отряд, с которым придется повозиться…
Я сориентировался быстро.
– Сергей Борисович! Принимай команду в работе с первой группой. Вторая приближается… Я забираю Гимаева и Ефимова…
– Понял…
– Что у тебя там?
– Их разведчики передали по «переговорке» сигнал. Сейчас сидят на поваленном стволе, ждут основную группу, чтобы по открытому месту двинуться всем вместе. Но, кажется, думают здесь же и отдохнуть. По крайней мере, набрали хвороста для костра. Правда, пока не зажигают…
– Тропу выхода определил?
– Они только по одной могут идти прямо. Но я не знаю – вдруг попетлять, как зайцы, захотят… Тогда что-то накрутят… Только я причины не вижу петлять…
– Заминируй тропу. Управляемые детонаторы. Чтобы раньше времени не начать… Если раньше моего сигнала пройдут, пропустите по минам и сопровождайте до выхода из леса. Я выдвигаю на вторую группу два взвода… Вторая группа идет по прямой и должна раньше попасть в заварушку. Если твои до мин не дотянут, не атакуй, жди, когда они на бой среагируют. А они должны среагировать. Если попытаются к нам двинуть, можешь атаковать. Если пойдут своим маршрутом, доводи их до заминированного участка.
– Сколько человек во второй группе?
– Восемнадцать…
– Хороший отряд… А если еще кто-то появится?
– Не каркай… Гимаев, Ефимов… Вы все слышали?
– Так точно, товарищ майор… – Гимаев любит эту фразу и говорит ее к месту и не к месту. Даже за столом, когда ему тост предлагают сказать, воспринимает это, как приказ, и отвечает по-уставному.
– Выдвигаетесь на нашу тропу. Пропускаете группу боевиков, прижимаетесь к ним «хвостом», и с флангов обхватываете. Близко не подходить… Я минирую тропу… Атаковать только по моей команде, после моего обстрела… Вопросы?
– «Газонокосилка»…
– «Газонокосилка»… Не попадите под обстрел…
– Больше вопросов нет, товарищ майор…
– Гоните лошадей…
Я высунулся из палатки.
– Скорцени! – позвал негромко.
Старшего прапорщика Шкурко мы звали Скорцени за сходство с почетным и любимым диверсантом третьего рейха.
