Книга Россия не Запад, или Что нас ждет, страница 9. Автор книги Сергей Кара-Мурза

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Россия не Запад, или Что нас ждет»

Cтраница 9

Представление России как азиатской империи, стремящейся покорить Европу, — примитивный исторический миф, сложенный в рамках идеологии евроцентризма в XVIII веке. Удивительно, что он был оживлен в конце XIX века практически без изменений. Руссо писал в работе «Об общественном договоре»: «Русские никогда не будут народом истинно цивилизованным… Русская империя захочет покорить Европу и будет покорена сама. Татары, ее подданные или соседи станут и ее и нашими господами» [26].

Этот миф был очень устойчив. Так, еще при подготовке войны наполеоновской Франции с Россией появилась фальшивка под названием «Завещание Петра Великого». Говорилось, что якобы французский дипломат Д'Эон добыл эти материалы в русских архивах в 1756 г. (изучение этого текста историками показало, что он сфабрикован). Для нас интересен смысл «завещания», в котором излагаются, в частности, такие «планы и рекомендации»:

«Ничем не пренебрегать, чтобы придать русскому народу европейские формы жизни и обычаи, и с этой целью приглашать из Европы различных людей, особенно ученых, или ради их выгод, или из человеколюбивых принципов философии… Втайне приготовить все средства для нанесения сильного удара, действовать обдуманно, предусмотрительно и быстро, чтобы не дать Европе времени прийти в себя… Среди всеобщего ожесточения… послать по Рейну и морям «несметные азиатские орды». Корабли внезапно появятся для высадки этих кочевых, свирепых и жадных до добычи народов… одну часть жителей они истребят, другую уведут в неволю для заселения сибирских пустынь и отнимут у остальных всякую возможность свержения ига» [27].

В образе России как «варвара на пороге» снова усилился мотив представления русских как азиатского народа. Это сближало образ России с образом другого «варвара на пороге» — Османской империи. Некоторые авторы утверждали, что для Европы «русские хуже турок». У Маркса эта мысль приобрела концептуальную четкость, по его выражению, «Турция была плотиной Австрии против России и ее славянской свиты» [28, с. 247].

В Англии во время русско-турецкой войны соратники Маркса занимались организацией «национальной демонстрации сочувствия Турции и осуждения русской политики». Сам Маркс, находясь на отдыхе, писал им: «Пожалуйста, информируйте меня об успехах, которых вы добились в этом направлении». Он писал В. Либкнехту (4 февраля 1878 г.): «Мы самым решительным образом становимся на сторону турок…».

Об этой единодушной антироссийской позиции западного общества писал в 1879 г. Н.Я. Данилевский. По его словам, на стороне Турции выступила не только «банкирствующая, биржевая, спекулирующая Европа — то, что вообще понимается под именем буржуазии», но и «Европа демократическая, революционная и социалистическая, начиная от народно-революционных партий… до космополитической интернационалки» [29].

Европейцев сплачивали мифом, будто им приходилось издавна жить бок о бок с варваром непредсказуемым, ход мыслей которого недоступен для логического анализа. В предисловии к книге Л. Вульфа «Изобретая Восточную Европу» А. Нойман пишет о том, как менялась эта трактовка России в разные исторические периоды: «Неопределенным был ее христианский статус в XVI и XVII веках, неопределенной была ее способность усвоить то, чему она научилась у Европы, в XVIII веке, неопределенными были ее военные намерения в XIX и военно-политические в XX веке, теперь неопределенным снова выглядит ее потенциал как ученика — всюду эта неизменная неопределенность» [30].

Поразительно, что и во время Второй мировой войны правители враждующих стран иногда высказывали о России почти буквально одни и те же суждения. В январе 1942 г. после беседы с генералом СС Йозефом Дитрихом Геббельс сделал такую запись: «От подробностей, которые Зепп Дитрих рассказывает мне о русском народе в оккупированных областях, прямо-таки волосы встают дыбом. Величайшей опасностью, которая угрожает нам на востоке, является тупое упорство этой массы. Оно наблюдается как у гражданского населения, так и у солдат. Попав в окружение, солдаты не сдаются, как это модно делать в Западной Европе, а сражаются, пока их не убьют. Большевизм только еще усилил эту расовую предрасположенность русского народа. Стало быть, мы здесь имеем дело с противником, с которым надо держать ухо остро. Что сталось бы, если бы этот противник наводнил Западную Европу, — этого человеческий мозг вообще не в состоянии представить» [21].

А в Англии Черчилль в октябре 1942 г. написал: «Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе как прародительнице современных наций и цивилизации. Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое под руководством европейского совета» (цит. в [31]).

Здесь надо отметить, что всякий раз, когда Россия вовлекалась в европейскую или мировую войну, хотя бы и оборонительную, Отечественную, западную элиту охватывал параноидальный страх, что результатом будет русское нашествие, которое поглотит Европу.

Так было после Отечественной войны 1812 года. В связи с той войной Маркс и Энгельс попрекали Россию даже тем, что обычно считается благородным делом, — освобождением российскими войсками германской территории, оккупированной армией Наполеона. Об этом они пишут так: «Проливала ли Россия свою кровь за нас, немцев?.. Она достаточно вознаградила себя позже грабежом и мародерством за свою так называемую помощь… Если бы Наполеон остался победителем в Германии… французское законодательство и управление создали бы прочную основу для германского единства… Несколько наполеоновских декретов совершенно уничтожили бы весь средневековый хлам, все барщины и десятины, все изъятия и привилегии, все феодальное хозяйство и всю патриархальность, которые еще тяготеют над нами во всех закоулках наших многочисленных отечеств» [32]. [12]

Так было и во время Первой мировой войны. Безансон писал: «Вообразите только Россию, выигравшую мировую войну, завоевавшую половину Европы, получившую, как обещали ей союзники, в безраздельное владение всю Польшу, Балканы и Константинополь: в результате мы, возможно, имели бы дело с той смесью нигилизма, крайнего национализма, расизма и антисемитизма, какая впоследствии возникла в нацистской Германии, — и весь этот кошмар в масштабах целого континента, да вдобавок освященный религией!» [1].

Эти установки были настолько общеизвестными, что даже Керенский, масон и западник, так начинал в эмиграции в 1942 г. свою рукопись «История России»: «С Россией считались в меру ее силы или бессилия. Но никогда равноправным членом в круг народов европейской высшей цивилизации не включали… Нашей музыкой, литературой, искусством увлекались, заражались, но это были каким-то чудом взращенные экзотические цветы среди бурьяна азиатских степей» (цит. в [33]).

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация