Впрочем, времени было потеряно не много. Время седовласый обычно рассчитывал тщательно, и с запасом, но в этом случае запас просчитать было невозможно. Тем не менее то, что он обычно оставлял «на всякий случай», сработало, и «всякий случай» в действительности случился.
Даже более того, времени вообще не было потеряно, потому что не наступил еще тот час, когда седовласый должен был начать работать. Менты же его только подтолкнули. И даже существенно упростили выполнение задачи, поскольку задача включала в себя в дополнение ко всему еще и угон старенькой «Оки», что каждый вечер оставлялась на улице рядом с гостиницей. Хозяин «Оки» жил через пятьдесят метров, но около дома ему поставить машину было негде, и он всегда оставлял ее на гостиничной стоянке. И все в райцентре знали, чья это машина. Ночью можно спокойно ехать, и люди будут думать, что едет хозяин «Оки» – прокурор межрайонной прокуратуры, не последний человек в здешних местах.
Конечно, радовала перспектива воспользоваться машиной прокурора. Пустяк, баловство, но баловство приятное. Однако, если вместо «Оки» в руки попала ментовская машина, это существенной роли не играет. Будет меньше улыбок, и все. Но седовласый человек никогда не желал видеть в себе актера и потому на аплодисменты был не падким.
* * *
Он выехал на дорогу, но опять свернул не на федеральное шоссе, с которого приехал, а направо, то есть в обратную сторону. Но, проехав несколько километров, остановился около еще одного съезда на делянку, откуда днем вывозили лес и разворочали лесовозами всю только что проложенную дорогу, и посмотрел на часы. Время в запасе было. И седовласый свернул в лес, чтобы переждать там. Сразу развернувшись, седовласый вышел из машины и сел на свежий пенек, чтобы осмыслить ситуацию. Роились над головой, жужжали безостановочно комары. Вспомнились привязанные, неспособные от комаров защититься менты. Но жалости к ним не возникло. Завтра физиономии у всех будут как после трех недель непробудного пьянства. Но это не страшно. Это быстро пройдет. А от комариных укусов никто еще не умирал. Если вот на день оставить – это серьезнее. Днем зверье пострашнее летает. Недавно здесь же, в районе, пьяный мужик, председатель давно не существующего колхоза, поругался с женой и ушел в лес, где заблудился в буреломе, который повсеместно здесь теперь устраивают порубщики лесов. И не смог выбраться, а потом его до смерти закусали оводы. Об этом седовласому рассказывали мужики на одной из делянок, куда он недавно заглянул под видом грибника и поговорил о жизни в районе вообще и в частности. Судьбы, подобной судьбе бывшего председателя бывшего колхоза, седовласый даже ментам не желал. Надо будет утром, если дорога выпадет, заглянуть в «ментовскую темницу» и посмотреть, приехали или не приехали лесорубы. Впрочем, ехать вовсе не обязательно – можно будет просто позвонить в райотдел и сообщить, где он ментов оставил…
2
Теперь стоило обдумать и ситуацию, в которую он попал.
Сложностей, кажется, не предвиделось, но отдельные моменты осмыслить надо.
Вообще-то с ситуацией все ясно, хотя обидно было проколоться на таком пустяке и нажить себе пусть и временные, но неприятности. И так бездарно, так по-дилетантски проколоться. Горничная оружие увидела и ментов вызвала – для профессионала глупее ничего придумать невозможно. Где-то в столичном или просто в большом городе так не расслабляешься, а здесь, в глухомани, седовласый почувствовал себя в полнейшей безопасности и потому даже мысли не держал, что горничная может войти, пока он в душе моется. Вот уж поистине провинциальная простота нравов… Хорошо, что здесь и все другое одного и того же порядка. Менты, конечно, тоже провинциальные. Они не привыкли дело с серьезными людьми иметь, и не надеть наручники человеку, у которого нашли пистолет и две гранаты, – это тоже провинциальный нонсенс, глупее которого ничего придумать невозможно. Просто парни попались здоровенные, крепкие и потому в себе уверенные. Здесь, в глухомани, разбираться доводилось только с пьяными дебоширами. И это казалось крутым занятием. Не били их до этого с полной ответственностью, потому и такая небрежная самоуверенность. И сейчас они прошли дополнительный и даже бесплатный курс профессиональной переподготовки. Впредь умнее и осторожнее будут, тем более с залетными, неизвестными им людьми, от которых не знаешь чего ждать, потому что внешность часто бывает обманчивой, и внешностью можно легко манипулировать.
Но дело даже не в качественном битье омоновцев, дело в том, что теперь по крайней мере один из трех паспортов следует уничтожить и не вспоминать о фамилии, под которой он был зарегистрирован в гостинице. Остальные паспорта менты смотрели только на странице с фотографией, и то мельком. Наверняка не запомнили. Взгляды у них были непрофессиональные, не цепкие. Таким взглядом не запоминают, такой взгляд только о любопытстве говорит – проверить, та же самая фотография вклеена, что в других, или другая… И даже не посмотрели, где паспорта зарегистрированы, это совсем уже не простительно, хотя место регистрации, естественно, фиктивное, есть в журнале регистрации гостиницы. Но эта мнимая регистрация никому и никоим образом не поможет разыскать никогда не проживавшего там человека. Следовательно, пока с запасными паспортами можно работать, но все же следует при первой же возможности новый паспорт найти. На всякий случай – совсем на другую фамилию. В столице это несложно, можно сделать в течение трех-четырех часов. Здесь, в провинции, такой возможности нет. Может быть, она и есть у кого-то, но не у него. А «светиться» здесь еще и в связи с паспортом, искать, кто новые документы сделает, нет никакого смысла… Безопаснее воспользоваться непрофессионализмом ментов…
Ладно. Можно дальше идти. Что осталось в гостинице? Хорошенько вспомнить…
Кроме отпечатков пальцев, только кусок мыла, зубная щетка с пастой, мокрое полотенце, и все… Нет, еще грязные носки под кроватью… Пусть следаки нюхают. Относительную опасность в данном случае могут представлять только отпечатки пальцев. Но едва ли отпечатки отсюда могут дойти туда, где их сумеют в самом деле опознать. Даже если они уйдут во всероссийскую картотеку, то там не идентифицируют и следа не найдут. В большой розыск их не пустят, потому что само происшествие не посчитают достойным большого розыска… Даже после того, как совместят второе происшествие с первым, а совместят они обязательно. Это даже школьник сумеет сделать. Но дело на большой уровень не выйдет. Сошка слишком мелка, чтобы дело выходило на большой уровень… Следовательно, гостиница опасности не представляет, хотя иметь в дальнейшем свои отпечатки во всероссийской картотеке все же не хотелось бы… Хватит того, что они, кажется, есть в картотеках Интерпола, ФБР, Скотленд-Ярда и в ряде других… Но происшествия в сельской глубинке связать с Интерполом и прочими службами едва ли кто сообразит. Просто возиться не будут, потому что для выполнения простой процедуры следует подписать у начальства огромную кучу бумаг, завизировать все это еще и у вышестоящего начальства, и все только ради того, чтобы простой запрос отправить, не будучи уверенным в необходимости такого запроса. Хотя, может быть, теперь это стало проще, поскольку времена меняются? Компьютеры и компьютерные сети время экономят и розыск ускоряют. Но тоже едва ли… Бюрократия всегда была и остается мощным препятствием для быстрого розыска, и этим стоит пользоваться.
