Я уже не говорю о том, что власти в то время обычно заботились о простых тружениках. Они бы не пошли на истребление целого народа исходя из моральных принципов. Да-да — моральных! Как бы это не корежило слух людей, одураченных во время оголтелой перестроечной лжи!
Из-за заполитизированности вопроса о голоде 1930-х годов бывает трудно посмотреть на эту трагедию отстраненно. Так же, кстати, как и на голод второй половины 1940-х. В чем же причины этих бедствий? Разумеется, одна из причин голода — неурожай из-за погодных условий (особенно во второй половине 1940-х), другая — последствия войны (1940-е), третья — форсированно проведенная коллективизация (1930-е), когда вопрос стоял так, что крестьянину было все равно — либо сдать скотину в колхоз (по сути, отдать задаром), либо забить и съесть самому (хоть что-то себе останется). Вот и произошел массовый забой скота. Вина власти в последнем случае очевидна, но так как тогдашнее руководство Украины было вскоре снято и наказано (вплоть до расстрела), я оставляю вопрос о вине украинского руководства за рамками этой книги.
Глава 3
1937 год как отражение борьбы центральной власти с олигархией
3.1. Феномен 1937 года
Ставший орудием в современной политической борьбе феномен «1937 года» в наше время и в нашей стране трудно исследовать сухо и отстраненно. Слишком уж велик эмоциональный накал вокруг событий более чем семидесятилетней давности. А картины, описывающие страдания безвинно репрессированных, постоянно всплывают для решения конкретных политических вопросов. Так было и во времена XX съезда, когда Хрущев (сам, кстати, активнейший участник репрессий) использовал их для победы над своими политическими противниками. Так было и во времена «холодной войны», когда описания репрессий постоянно вбрасывались в информационное пространство СССР спецслужбами Запада. А во времена перестройки цифра «1937» приобрела почти такой же зловещий и магический ореол для большинства населения Советского Союза, как и пресловутое «число Зверя — 666» для христиан. Да и сейчас карта с надписью «1937» время от времени достается из рукава, особенно во время избирательных кампаний.
И все же, если глянуть глубже, любое историческое исследование несвободно от эмоций. Описания казней времен Французской революции или гражданских войн в Древнем Риме, сделанные мастерским пером историка, и сейчас впечатляют, заставляют волноваться, сопереживать жертвам, негодовать на палачей.
Даже искушенный исследователь может забыть, что, вникнув в психологию того или иного века, он получит совсем не те оценки, которые можно дать исходя из позиций современности. И фраза аббата во время «крестового похода» против альбигойской ереси в XIII веке: «Убивайте всех — Бог на небе отличит своих от чужих», если воспринять ее буквально — с позиций психологии того времени, не будет звучать как верх цинизма и необузданной злобы. Тогда «убивать» означало «перемещать» человека (его душу) в иной мир. То есть предать человека на Суд Божий. Тогда ведь пребывание на земле рассматривалось лишь как эпизод, способ подготовиться к дальнейшему вечному существованию. Но не будем вникать в тонкости средневековой психологии, а лучше вернемся к временам не столь отдаленным.
Мне хотелось бы рассмотреть феномен «1937» исходя в основном из двух составляющих — психологической и фактологической. Прежде чем перейти к анализу, я хочу уточнить, что буду опираться на те данные и цифры, которые считаю реальными, а не на те, которые были придуманы, когда феномен «1937» использовали для политических «разборок».
Ниже привожу несколько цитат, которые помогут дать представление о реальных масштабах репрессий и о попытках их многократного преувеличения во времена перестройки.
Несмотря на наличие документально подтвержденного числа заключенных ГУЛАГа, советская и зарубежная общественность в массе своей по-прежнему находится под влиянием надуманных и не соответствующих исторической правде статистических выкладок, содержащихся как в трудах зарубежных авторов (Р. Конквест, С. Коэн и др.), так и в публикациях ряда советских исследователей (Р. Медведев, В. Чаликова и др.). Причем в работах всех этих авторов расхождение с подлинной статистикой никогда не идет в сторону преуменьшения, а исключительно только в сторону многократного преувеличения. Создается впечатление, что они соревнуются между собой в том, чтобы поразить читателей цифрами, так сказать, поастрономичней.
Вот что, например, пишет С. Коэн (со ссылкой на книгу Р. Конквеста «Большой террор», изданную в 1968 г. в США): «К концу 1939 года число заключенных в тюрьмах и отдельных концентрационных лагерях выросло до 9 млн. человек (по сравнению с 30 тыс. в 1928 году и 5 млн. в 1933–1935)». В действительности же в январе 1940 г. в лагерях ГУЛАГа содержалось 1 334 408 заключенных, в колониях ГУЛАГа— 315 584 и в тюрьмах — 190 266 человек. Всего в лагерях, колониях и тюрьмах находилось тогда 1 850 258 заключенных, т. е. приведенные Р. Конквестом и С. Коэном статистические данные преувеличены почти в пять раз.
Р. Конквесту и С. Коэну вторит советский исследователь В. Чаликова, которая пишет: «Основанные на различных данных расчеты показывают, что в 1937–1950 годах в лагерях, занимавших огромные пространства, находилось 8–12 млн. человек». В. Чаликова называет максимальную цифру — 12 млн. заключенных ГУЛАГа (по-видимому, в понятие «лагеря» она включает и колонии) на какую-то определенную дату, но в действительности за период 1934–1953 гг. максимальное число заключенных в ГУЛАГе (приходившееся на 1 января 1950 г.) составляло 2 561 351 человек. Следовательно, В. Чаликова, вслед за Р. Конквестом и С. Коэном, примерно в пять раз преувеличивает подлинную численность заключенных ГУЛАГа.
Свою лепту в запутывание вопроса о статистике заключенных ГУЛАГа внес и Н. Хрущев, который, видимо с целью помасштабнее представить собственную роль освободителя жертв сталинских репрессий, написал в мемуарах: «Когда Сталин умер, в лагерях находилось до 10 млн. человек». В действительности же 1 января 1953 г. в ГУЛАГе содержалось 2 468 524 заключенных: 1 727 970 — в лагерях и 740 554 — в колониях. В ЦГАОР СССР хранятся копии докладных записок руководства МВД СССР на имя Н. Хрущева с указанием точного числа заключенных, в том числе и на момент смерти И. Сталина. Следовательно, Н. Хрущев был прекрасно информирован о подлинной численности гулаговских заключенных и преувеличил ее в четыре раза преднамеренно.
Имеющиеся публикации о репрессиях 30-х — начала 50-х годов, как правило, содержат искаженные, сильно преувеличенные данные о числе осужденных по политическим мотивам, или, как это тогда официально называлось, за «контрреволюционные преступления», т. е. по печально известной статье 58 УК РСФСР и по соответствующим статьям УК других союзных республик. Это касается и данных, приводимых Р. Медведевым, о размахе репрессий в 1937–1938 гг. Вот что он писал: «В 1937–1938 гг., по моим подсчетам, было репрессировано от 5 до 7 миллионов человек: около миллиона членов партии и около миллиона бывших членов партии в результате партийных чисток 20-х и первой половины 30-х годов, остальные 3–5 миллионов человек — беспартийные, принадлежавшие ко всем слоям населения. Большинство арестованных в 1937–1938 гг. оказалось в исправительно-трудовых лагерях, густая сеть которых покрыла всю страну».
