Получив команду, в марте 1943 г. они стали уходить в леса целыми батальонами. Забирали не только личное оружие, но и минометы, пулеметы, целыми складами вывозили продовольствие, боеприпасы, обмундирование. Современная европейская и украинская пропаганда обычно вуалируют истинную картину. Округло оговаривают, что в полиции бандеровцы только копили силы, выжидали. Но ведь немцы своих слуг задаром не кормили. Те же самые украинские батальоны активно поучаствовали в бойнях Бабьего Яра, Бердичева, Житомира и др., жгли Хатынь и прочие деревни в Белоруссии, на Украине.
Да и борьба «на два фронта» стала фикцией. Некоторые столкновения с немцами были. Бандеровцы захватывали в лесных районах села для собственного базирования, отбивали обозы с продовольствием. Но боевые действия развернулись вовсе не против гитлеровцев! Началась так называемая «Волынская резня». Отряды УПА ринулись «чистить» украинские земли от поляков! Истребляли людей целыми хуторами, деревнями. Причем не расстреливали, а резали ножами или пластали на куски топорами. За это поляки назвали бандеровцев «резунами». Они не щадили ни старых, ни малых. Вспарывали животы женщинам, кромсали детишек. Это называли путем к «независимости»! Самую «удачную» операцию провели 12 июля: бандеровцы совершили одновременный набег на 150 населенных пунктов.
А немцы на это… никак не реагировали! Почему? Как выясняется, в это же время, весной и летом 1943 г., немцы планировали начать в Польше и на Украине строительство военизированных переселенческих колоний. Тех самых колоний, которые в будущем распространятся на все покоренные земли и станут контролировать их. Первая такая колония под руководством обергруппенфюрера СС Глобочника была создана в марте 1943 г. возле Замостья в Восточной Польше. От коренного населения очистили 293 деревни, повыгоняли 100 тыс. человек. Из них 17 тысяч расстреляли, 20 тысяч отправили в концлагеря, а маленьких детей отобрали у родителей и передали в заведения «Лебенсборн» для «германизации». Действия бандеровцев прекрасно вписывалось в данные проекты. Они расчищали земли для будущей «тотальной германизации».
Мало того, резня помогала и другим проектам – британским и американским. Они замышляли воссоздать Польшу под собственным влиянием. Когда отряды УПА ринулись истреблять поляков, те начали соединяться в отряды самообороны. Но у маленьких отрядов не было шансов уцелеть. Они переходили под эгиду Армии Крайовой – которой руководили из Лондона. Через год возросшие силы АК поднимут Варшавское восстание, попытаются перехватить власть и утащить Польшу «из-под носа» у русских…
Чей именно заказ исполнял Бандера со товарищи, остается лишь догадываться. Но резня позволяла ему втягивать в свое движение самых редкостных отморозков или «выращивать» таковых. Численность УПА составляла около 7 тыс. человек, а уничтожили они, по разным оценкам, 60–80 тыс. поляков. Всех своих бойцов по уши искупали в крови! Но истребляли не только поляков. Добивали евреев, сумевших укрыться по селам от предшествующих репрессий. Кроме того, бандеровцы развернули целенаправленный террор против православных священников! Митрополита Волынского и Житомирского Алексия (Громадского) подстерегли 7 мая недалеко от Почаевской Лавры. Зверски убили вместе с секретарем, протоиереем Федором и переводчиком. Похитили и повесили епископа Мануила (Тарнавского). От рук бандеровцев пало около 400 священников, неизвестное число монахов и прихожан. Тут уж явно «расчищали место» для униатов (примерно так же, как расчищали его в 1915 г. в Галиции, где австрийцы перебили почти всех православных священнослужителей).
Убивали и «москалей», коммунистов, комсомольцев. Старались вытравить симпатии к России. Но в этом же году линия фронта стала сдвигаться на запад. На Волынь и Западную Украину перебазировались большие советские партизанские соединения – Ковпака, Вершигоры, Сабурова, Федорова. И с ними-то у УПА завязалась суровейшая война, не на жизнь, а на смерть. Она дополнилась чисто бандеровскими набегами на «партизанские» деревни, провокациями – в село приходили боевики, представляясь советскими партизанами. Если их принимали радушно, устраивали такую же повальную резню, как на польских хуторах. А с немцами бандеровские командиры стали налаживать связи, против партизан они были союзниками. Известны многочисленные случаи, когда они встречались с германскими начальниками, договаривались о взаимодействии. Устраивали совместные операции, пытаясь зажать «москалей» с разных сторон. Стычки с немцами при этом совершенно прекратились, союзники друг друга не трогали.
Но украинские националисты даже между собой грызлись, как волки. Мельниковцы по-прежнему соперничали с бандеровцами. Выделилась еще «Полесская Сечь», так называемые «бульбовцы». Все три группировки обвиняли друг друга в измене, дрались за сферы влияния. Первым командующим УПА стал Ивахив, но слишком много возомнил о себе, тоже попытался вести себя независимо от Бандеры и «головного провода». «Служба безпеки» (безопасности) устранила его, командующим стал более лояльный Клячкивский по кличке Клим Савур. А бульбовцев разгромили бандеровцы. Рядовых заставили перейти к себе, командиров казнили. Предводитель, Тарас Боровец по кличке Бульба, бежал к немцам и был арестован. Но ему еще повезло. Его жену Еанну захватила «Служба безпеки» и в отместку мужу зверски замучила.
Но если у украинцев было слишком много вождей, то у русских противников Советского Союза таких вождей долгое время не имелось. Руководство Рейха постепенно соглашалось – для мобилизации антисоветских сил такой лидер был бы полезен. Хотя его предназначение оценивали по-разному. Гитлер и его окружение полагали, что это нужно только в пропагандистских целях, для разложения Красной армии. Но были и сторонники смягчения оккупационной политики. Считали, что необходимо сократить размах террора, расчленить СССР на формально «независимые» национальные образования со своими «правительствами» – а для этого требуется авторитетный «вождь». Из нескольких кандидатур офицеры отдела «Вермахт-пропаганда» выбрали изменника генерал-лейтенанта Власова.
За его подписью была выпущена листовка к советским солдатам и декларация, будто в Смоленске создан «Русский
Комитет» и формируется РОА – «Русская освободительная армия». Это была пропагандистская ложь, никакого комитета не существовало. Листовки предназначались, чтобы разбрасывать их с самолетов над советскими позициями, спровоцировать сдачу в плен. Но покровитель Власова, капитан Штрик-Штрикфельдт из отдела «Вермахт-пропаганда» договорился с летчиками, чтобы часть тиража высыпали над оккупированной территорией – пускай возникнет «освободительное движение», а потом можно будет поставить командование перед фактом.
Частная инициатива капитана сработала. Листовки подбирали люди, распространялись слухи. В Смоленск, в адрес мифического комитета, пошли письма, приезжали делегаты. А «хиви» и солдаты «Остгруппен» оживились. Теперь-то они получались не предателями, а «освободителями». У них появилось «правительство» (о котором никто толком не знал). Солдаты сами себя начинали величать «власовцами», прикрепляли на мундиры нашивки «РОА». Ждали, когда же их переведут в «свою» армию. Но германское верховное никаких «русских комитетов» создавать не позволило. Слухи о «своей» армии так и остались слухами.
