Врангель мог стать центром «кристаллизации» и организации антибольшевистской стихии. Корнилову в свое время не удалось поднять Кубань, а Деникин вторым походом уже смог это сделать. Точно так же у Деникина не получилось поднять всю Россию. Для Врангеля, прорвись он на север, это становилось вполне реальным. Даже слухи о нем и его победах, часто преувеличенные, вселяли в людей надежды и способствовали сопротивлению. О таких настроениях говорит и агитплакат Маяковского:
"Крестьянин! Если ждешь Врангеля, как с неба ангела, вспомни сказку про барскую ласку…"
Поражение на западе грозило лишь территориальными потерями и отказом от попытки "мировой революции". А Русская армия — самому существованию советской власти. Уже 2.08 Ленин писал Сталину:
"В связи с восстаниями, особенно на Кубани, а затем и в Сибири, опасность Врангеля становится громадной, и внутри ЦК растет стремление тотчас заключить мир с буржуазной Польшей…"
Поэтому, как только Врангель начал Кубанскую операцию, большевики немедленно назначили новое наступление в Таврии. С одной стороны, отвлечение части белых сил в десанты вселяло надежду наконец-то разгромить Русскую армию. С другой — предполагалось, что угроза с севера помешает переброске на Кубань дополнительных частей или вообще сорвет планы Врангеля, заставив перебросить десантные войска назад, для обороны Крыма. Оправиться от прошлой попытки наступления участвовавшие в нем красные дивизии еще не успели, но они получали постоянную подпитку, ограничиваемую только пропускной способностью железных дорог. Подтянулись все части громадной дивизии Блюхера, еще несколько свежих бригад. План оставался прежним — сходящимися ударами отрезать белых от Крыма, окружить и уничтожить. Все так же с северо-востока 13-я и 2-я Конная армии нацеливались на Мелитополь. Но с запада, с Каховского плацдарма, наносилось два удара: 51-й дивизией Блюхера, тоже на Мелитополь, а 15-я, 52-я и Латышская дивизии должны были, как и раньше, наступать на Перекоп.
20.08 операция началась. На 2-й корпус ген. Витковского двинулись полки Блюхера и приданной ему кавалерийской группы Саблина. Белые отчаянно сопротивлялись. Несколько раз останавливали большевиков контратаками, заставляли переходить к обороне. Обнаружив разрывы в боевых порядках, бросали конницу. Только в одном бою 450-й полк красных потерял свыше 500 чел., а 453-й пришлось свести в батальон. Южнее, под прикрытием прорыва Блюхера, продвигались три «перекопские» дивизии, за три дня углубившись на 40–50 км и оказавшись на полпути от перешейков. 21.08 началось наступление и с востока. На центральном участке, в районе Токмака, снова разгорелись жестокие бои. Но прорваться здесь красным на этот раз не дали. 1-й корпус Кутепова с Донской бригадой Морозова дрались насмерть. Часто сражения принимали встречный характер. Населенные пункты переходили из рук в руки.
Крымский журналист А. А. Валентинов писал в своих воспоминаниях:
"…То, что сделали наши войска, даже не героизм, а нечто сверхъестественное. Дроздовцы достигли апогея. Под ураганным огнем ходили в атаки в строю. Каждый снаряд вырывал из цепи по 10–15 человек. И каждый раз после разрыва следовала команда "ас, два, в ногу!". 1-й корпус выпустил за неделю 40 тысяч снарядов. Большевики раз в пять больше. Наштаглав телеграфировал главкому о необходимости издания приказа об относительной экономии снарядов. Врангель изорвал депешу. Потери у нас очень тяжелые, но красные разбиты всюду…"
Отразив все атаки на восточном фланге, Врангель тут же снял отсюда Корниловскую и 6-ю пехотную дивизии, а затем и кавкорпус Барбовича, бросив их для ликвидации прорыва. К этому времени части Блюхера и Саблина подошли уже на 30 км к Мелитополю, а авангарды Латышской дивизии, продвинувшись еще на 15–20 км, были в районе Чаплинки, совсем рядом с Перекопом. Контратаками врага остановили. Сбив кавалерийскую группу Саблина, прикрывавшую прорыв с северной стороны, белая конница, около 1,5 тыс. чел, ударила во фланг и тыл передовых частей Блюхера, заставив их пятиться. Блюхер попытался зацепиться у большого села Нижние Серогозы, организовав там линию обороны. Здесь закипело напряженное сражение. Красные запросили о помощи.
Воспользовавшись тем, что переброска частей против Блюхера ослабила силы белых на северо-восточном участке, советское командование снова атаковало его, бросив в бой 2-ю Конармию Городовикова. Ей было приказано прорвать фронт, разбить резервы Врангеля и двигаться на юго-запад. С тыла ударить по белогвардейцам, сражающимся у Нижних Серогоз, и соединиться с 51-й дивизией для совместного наступления на Мелитополь. 29.08 Городовиков проломил оборону врангелевцев и пошел по белым тылам. К утру следующего дня разрыв между его армией и частями Блюхера сократился до 60 км. Конармию обнаружила авиация ген. Ткачева, стала клевать ее пулеметным огнем и бомбардировками. Наперерез Городовикову Врангель кинул группу ген. Калинина из 2-й Донской кавдивизии, отдельной бригады, донского пехотного полка и марковцев. Бой продолжался целый день. Решительной победы не достигла ни та ни другая сторона, но на юг Конармию не пропустили. Городовиков был вынужден отвести ее на северо-запад, в село Новоекатериновку, чтобы привести в порядок потрепанные части. Выставив против него заслон, Врангель тут же направил все силы против Блюхера и 31.08 возобновил решительное наступление.
Не дождавшись обещанного подхода 2-й Конной и неся потери, Блюхер стал отступать на каховский плацдарм. Получив ряд контрударов, покатилась назад и «перекопская» группа. Хотя она состояла аж из трех дивизий, но все они были серьезно ослаблены в предыдущих операциях. Знаменитая Латышская по боеспособности стала далеко не та, сопротивление которой Кутепову пришлось ломать в июне. 2-я Конармия смогла выступить из Новоекатериновки только 1.09, когда Блюхера на прежнем месте уже не было. Обнаружив это, она двинулась вслед за фронтом, уходящим на запад, и стала атаковать белых с тыла, стараясь пробиться к своим. Атакой с фронта ей помогла кавгруппа Саблина. Корниловцев и части Барбовича удалось потеснить, Конармия соединилась с другими отступающими войсками, проскочив в Каховский укрепрайон. Собственно, «армией» она осталась чисто номинально. После двух августовских прорывов от первоначального 9-тысячного состава в строю остались 1,5 тыс. чел.
2-я Конная выводилась в резерв на переформирование. Городовикова отстранили и вернули в подчинение Буденному, а командующим назначили Миронова.
Кроме остатков 2-й Конной, на Каховском плацдарме собрались 4 стрелковые дивизии и одна кавбригада. Несмотря на такое скопище войск, Врангель решил атаковать Каховху. Расчет был и на отступательную инерцию советских частей, и на их моральный надлом. Добейся белые успеха — и та же масса войск, прижатая к Днепру, была бы уничтожена. На штурм пошла группа ген. Витковского — около 7 тыс. штыков и сабель, несколько броневиков и танков. Танки по тем временам были редким оружием, они носили персональные имена, как корабли — «Суворов», "Кутузов", «Скобелев», "Ермак", "За Русь Святую"… Но под защитой сильных укреплений большевики быстро пришли в себя. Крепостная артиллерия встретила части Витковского убийственным огнем. Многорядные проволочные заграждения приходилось рвать голыми руками, рубить штыками — ножниц для их резки не было (Франция обещала, но так и не прислала их), а снаряды приходилось экономить, особенно к английским орудиям (поставки-то прекратились).
