«БМП» подъехала, лязгнула гусеницами, остановилась.
– Привет бандитам! – сказал кто-то по-русски.
– Привет, – вяло ответил один из «охотников» – видимо, старший, «егерь». По-русски почти чисто говорил и на обращение не обиделся. – От бандита слышу...
– Это ты угадал... У меня такой именно позывной в эфире – Бандит... Спортом, что ли, тут занимаетесь?
Анатолий прислушивался с надеждой. Русские солдаты. Может быть, с офицером. Спуститься при них? Им сдаться? Но примут ли они тогда, когда чеченцы отдать не захотят? Пойдут ли на конфликт из-за незнакомого человека?
– Занимаемся вот... Наперегонки по вертикальной стене. Вверх и вниз.
– Во! Это интересно? Меня в игру примете? У вас пока, вижу, больше вниз получается... А я попробую вверх... Что надо-то?
Анатолий решил немного подождать. Неизвестно, сколько человек приехало. Пока только один говорит. Может, там всего двое или трое. А «охотников» целая толпа. Они не отдадут...
– Это про вас, что ли, по «переговорке» сообщали?
– Если ваш майор, то про нас...
– Надо на вершину добраться... И глянуть окрест. Куда наш дезертир делся. Здесь был, окружен... И – как в могилу забрался... Здесь могил вокруг много. Тяжелые бои три года назад шли. Здесь и хоронили. Я сам тогда здесь был...
– На какой стороне?
– На своей... – прозвучал уклончивый ответ.
– Добро... Бутылка водки, и я за пять минут наверху буду...
– Куда ты собрался? Времени лишнего много? – сказал кто-то из «БМП». Голос звучал глухо, как из бочки.
– Я быстро, товарищ полковник. Бинокль только дайте...
Если человек вызывается выполнить этот подъем, он в себе уверен. Значит, доберется, понял Анатолий. Не бить же своего. А если не получится договориться? А если не получится договориться, тогда и бить. Тогда уже терять будет нечего...
– Так что насчет бутылки?
– Есть у кого? – спросил «егерь».
– Есть... – Должно быть, бутылку протянули.
– Вот, – сказал «егерь». – На камушке здесь стоит... Даешь информацию, бутылка твоя.
– Добро...
Человек, видимо, попался, не любящий время даром терять. И сразу стал карабкаться по стене. «Охотники» смотрели снизу, обменивались восклицаниями. А тот, похоже, оказался скалолазом умелым и преодолевал преграду даже легче и быстрее, чем сделал это Анатолий. Значит, вот-вот предстоит встреча.
Скалолаз даже напевал что-то. Дистанция давалась ему без особого труда. Вот уже через трещину лезет. Звуки изменились, вот уже совсем он близко – следует и к удару подготовиться...
Анатолий отвел к животу колено правой ноги...
– Не торопись, тезка... – прошептал кто-то снизу. – Привет тебе от подполковника Евсеева. И «здравствуй» от подполковника Сохно.
Анатолий замер. Из расщелины появилась не очень симпатичная, но улыбающаяся физиономия немолодого человека со сломанным носом. Потом стали видны и погоны подполковника. Потом рука с эмблемой спецназа ГРУ. Только после этого Анатолий расслабился. Подполковник же подмигнул Юденичу и легко встал на скале рядом с рядовым, хотя встать здесь, кажется, было уже и негде, разве только на животе у самого Анатолия.
Сохно выпрямился, перетянул со спины за ремень бинокль и приложил его к глазам. Одну сторону осмотрел внимательно, другую, кажется, еще внимательнее...
– Без головного убора... – сказал громко, чтобы внизу слышали. – Высокий солдат с автоматом...
– Где? – резко спросил снизу «егерь».
– Сейчас в лес уйдет... Метров двадцать до леса осталось... – Снизу Сохно, показывая пальцем направление, выглядел солидно, как памятник самому себе. – Торопится, почти бежит. Не догоните.
– Как пропустили? – рявкнул «егерь».
– Между ног... – ответил кто-то из «БМП».
«Охотники» зашумели, стали торопливо собираться.
– Бутылку оставьте... – прокричал сверху Сохно. – Я бесплатно такие фокусы не показываю... Не торопись, тезка, – добавил тихо. – Был ты Юденичем, станешь ненадолго лейтенантом Деникиным. Это, кажется, из одной оперы. Сейчас они уйдут...
* * *
Сохно спускался первым. «Охотники» еще видели начало его спуска. Спускаться всегда тяжелее, чем подниматься. И потому подполковник не торопился, хотя внизу его и ждала бутылка. Однако, как только менты скрылись за скалами, Юденич сбросил подполковнику два конца одной веревки, зацепленной за камень. Еще до начала спуска тонкую и прочную веревку Сохно достал из большого кармана своей «разгрузки» и сам перебросил наверху через тяжелый камень, как через блок. Уцепившись рукой за один конец, подполковник стравливал другой, и оказался внизу за пару минут. Точно так же следом за подполковником спустился и Анатолий.
– В машине переоденешься, – скомандовал Сохно. – Быстро... Мы едем...
– Оружие возьму... – Анатолий кинулся под скалу.
– Это правильно, – согласился Сохно. – Настоящий спецназовец свое оружие уважает и никогда не бросает...
– Бутылку не забудь, – напомнил из машины голос.
– Это я, командир, никогда не забуду...
* * *
На дороге ментовские «уазики» занимали прежнюю позицию. Сохно приближался к ним, как и в первый раз, не снижая скорости. Только теперь уже ментовский майор на обочину не ушел. Знал, что «БМП» остановится. Остановилась. Сохно вышел.
– Бутылку выпил? – спросил майор.
– На вечер оставил. Я за рулем не потребляю.
– Кто в машине?
– Вся наша группа. Работу закончили и твоим парням помогли...
Майор подошел к задним дверцам. Сохно, не конфликтуя, дверцы распахнул. В машине сидели три человека.
– В чем дело, майор? – наклонившись, чтобы были видны полковничьи погоны, спросил Согрин. – Какие-то проблемы?
– Нет, товарищ полковник. Проезжайте. Спасибо за помощь.
Сохно занял свое место механика-водителя. «Уазики» разъехались по сторонам. Боевая машина пехоты легко набрала скорость, унося рядового Юденича, временно ставшего лейтенантом Деникиным, к свободе...
